К трем часам ночи он завершил первое «кругосветное путешествие». Однако ни одно из предложений не удовлетворило его. В подавленном настроении он сварил себе крепкий кофе и вернулся к компьютеру. Сильно болела голова. Лишь неослабевающая ярость придавала ему сил, чтобы продолжать.
Массон встал с левой ноги. Часть ночи ушла на борьбу с бессонницей. В ванной он пытался помыться единственным кусочком мыла, оставшимся в доме. Тонкая полосочка таяла в ладонях, прилипала к коже, ускользала из рук. От полотенца на коже остался неприятный запах сырости, который не удалось заглушить туалетной водой. На кухне из фильтра кофеварки, смявшегося под тяжестью воды, вытекла какая-то коричневая бурда. Массон выругался и пошел в спальню. Там он надел чистые джинсы. Ткань, плотно обтянувшая его чресла, напомнила об избыточном весе. Тогда он дал себе три обещания: с завтрашнего дня сесть на диету, пополнить запасы мыла в доме и впредь не отказываться ни от одного приглашения.
Как обычно, на работу он пришел первым. «Вот уж воистину собачья жизнь!» – проворчал Массон. Первым делом он просмотрел электронную почту, затем взглянул на накопившиеся факсы и, скомкав несколько листов, бросил их в переполненную корзину для бумаг, отметив про себя, что помещение не убрано. На краю стола пепельница Бертрана ломилась от окурков.
Массон открыл окно и посмотрел на Сену. Сентябрьский свет рассыпал золотистую пыль по серым волнам. Набережная Гран-Огюстен на противоположном берегу искрилась в солнечных лучах. Выйдя в коридор, он опустил пятьдесят центов в кофейный автомат, затем вернулся в кабинет и сел за стол. Что-то беспокоило его. Ощущение, что он прошел совсем близко от истины. Как будто какая-то важная деталь ускользнула!
Массон взял блокнот и принялся черкать в нем карандашом. Тут было чему удивляться. Упрямства этому Прату не занимать. Кроме того, он человек смекалистый. Срежиссировать в одиночкупохороны с подменой тела – такое не каждому провернуть! А с блеском отыгранный послепохоронный спектакль! Принимать соболезнования… Изображать скорбь… Он ни разу не оступился, не сделал ни одного фальшивого жеста… Какое владение собой! И какое самозабвение! К тому же он просто-напросто стер последние годы своего существования, продумав все до мельчайшей детали. Ни одного долга! «И он окажется настолько глуп, что оставит свое имя в списке клиентов мебельного склада? – вскричал Массон. – Надеюсь, он таки ошибся где-то, будь все проклято! Но в этом… вряд ли!»
* * *
Понедельник, 24 июня 2002 г. Семь часов утра
Франсуа все еще сортировал предложения. Когда он просматривал условия тендера, объявленного одним административно-территориальным образованием, его внимание привлекло короткое объявление. Туристический офис искал веб-мастера для создания обновленного веб-сайта. В этом заказе он сразу же разглядел вожделенный выход из тупика. Предложение поступило четыре дня назад: у Франсуа еще были шансы не упустить его. Он набрал в окне название фирмы и зашел на существующий сайт. Какие-то жалкие разрозненные странички… Фотографии плохого качества оформлены без соблюдения правил графического дизайна. Гипертекстовые ссылки не подчиняются логике. Ползунок прокрутки не работал. Даже возврат на основную страницу, и тот плохо функционировал. Не было ничего проще, чем создать лучший сайт! Франсуа открыл страницу фирмы-конкурента. Разница бросалась в глаза.
Он переключил телефон на автоответчик, чтобы его не беспокоили. Впервые в жизни он не пойдет на работу. Компания «Медиауордвайд» удалялась от него со скоростью байтов модема. Приглушенный стук клавиш и равномерное пощелкивание мышки только подчеркивали царившую в квартире тишину. Проходили часы. Нейроны в голове Франсуа словно превратились в тысячи напряженно работающих мускулов. Время от времени в голове проносились убийственные мысли. Ненависть действовала на него как допинг. «Ничего, скоро я расквашу твою крысиную морду…»– бормотал он, думая о своей жене.
* * *
– Все в мой кабинет, да поживее! – распорядился Массон, возмущенный тем, как неторопливо подтягиваются его подчиненные. – Я дожидаюсь вас уже полчаса! Бертран! Опорожни-ка эту пепельницу!
– Что случилось, шеф? Вы выиграли в лотерею?
– Провалиться бы тебе к чертям! – процедил сквозь зубы Жоэль. – Одну минутку! Мне нужно позвонить…
– Куда это ты направляешься? В мой кабинет, я сказал!
– Гав-гав!
– Что такое?
– Ничего!
– Что-то в последнее время с тобой неладно, Жоэль!
– Вы мне все время свистите, как собаке!
– Я? Я свищу тебе, как собаке?
– Да! Вы!
– Как собаке?
– Вот именно!
– Я же говорю! С тобой не все в порядке!
Массон поискал взглядом одобрения Фреда и Бертрана, но те отвели глаза.
– Жоэль гавкает, и вас это не удивляет?
– …
– Черт! Как же вы все меня достали! – взорвался Массон.
Он совершенно не был расположен деликатничать!
– Ладно! Речь идет об анаграммах! Вы знаете, что это такое? Вы ведь были сильны в этой игре?
– Не жаловался! – отозвался Жоэль.
– Подналяжем вчетвером – только искры полетят! Пусть каждый найдет мне пятнадцать слов, имеющих отношение к Прату, его окружению, его душевному состоянию… Короче! Все, что придет в голову!
– И что мы будем делать с этими словами? – недоверчиво спросил Бертран.
– Объединим все варианты, а Комп их перемелет и выдаст нам готовые анаграммы.
– А что потом? – настаивал Бертран. Ему порой начинало казаться, что шеф совсем свихнулся.
– Потом? Мы сравним анаграммы со списками клиентов мебельных складов.
– И что дальше?
– Даю голову на отсечение, что мы найдем нашего красавца!
– Вот уж действительно, чем только не приходится заниматься в полиции! – заметил Жоэль с саркастическим видом.
Мод, Кан, Франсуа, Прат, Принцесса, 5 июня 2001, любовь, навеки, смерть, покоится, свобода, месть, вечность, кладбище, Баньо, исчезновение, предательство, незнакомка…
Первый список тут же был передан Компу, прозванному так потому, что лучше его в компьютерах не разбирался никто в управлении. Тем временем Фред ввел в «Access» фамилии шестисот двадцати восьми клиентов мебельных складов, распределил их по алфавиту и тоже отнес дискету Компу.
Около полудня Комп появился в кабинете Массона с кислой миной.
– Не клеится! Идея интересная, но все без результата. Я крутил и так и эдак, но машина не нашла ничего похожего.
– Жаль, что заставил вас зря потрудиться! – ответил Массон глухим голосом. Он был разочарован.
– Действительно, жаль! Могла бы получиться красивейшая поэма!
Фред забавлялся тем, что расставлял в разном порядке написанные на доске слова. Послушайте… Мод Кан, любовь и принцесса Франсуа Прата, умершая 5 июня, покоится навсегда на кладбище в Баньо, вот моя месть, мое исчезновение и моя свобода!
– Ты работаешь не по призванию, Фредди!
– Замечу тебе, что покоится она на кладбище в Баньо не навсегда, а навеки! – поправил Бертран, отличительной чертой которого было стремление к точности. – В нашем списке нет слова навсегда!
– Какая разница? Мод покоится навеки или навсегда!
– Кстати! А как выглядит надгробная надпись?
– Прекрасный вопрос, Жоэль! Бьюсь об заклад, собака бы до этого не додумалась!
– Черт возьми! Он сегодня просто невыносим…
Массон нажал на кнопку мобильного телефона.
– Мод? Это Массон… Прошу прощения… Вы не помните, что написано на памятнике? Так… Эпитафия. Мод… так., моей любви навсегда?Вы уверены? Потом даты… Очень хорошо… Нет… Пока ничего нового… Я вам перезвоню…
Массон повесил трубку с задумчивым видом.
– Мне это нравится: Мод навсегда…Какие это дает анаграммы?
– Я зову Компа?
– А собственные мозги? Ты что, никогда не играешь в слова?
