Англичанин объяснил, что, хотя на Ямайку легче доставить рабов, чем затем их оттуда вывезти, он знает людей, готовых участвовать в подобном деле.

– Что это за люди?

– Мои клиенты, дон Антонио, постоянные клиенты, – подчеркнул хозяин таверны, вновь наполняя чаши вином. – Сколько негров вы хотите приобрести?

– Для начала – полсотни, – отозвался испанец.

– Такое количество невольников найти будет нетрудно. Мои клиенты тесно связаны с «Королевской компанией авантюристов, торгующих в Африке». Надеюсь, вы слышали о ней?

– Нет.

– В прошлом году компания получила от короля хартию на право продажи негров в испанские колонии и сейчас озабочена лишь тем, как это право реализовать. Кстати, какую сумму вы готовы уплатить за всю партию «черной кости»?

– За одного негра я смогу заплатить сто восемьдесят – двести песо наличными.

Коллинз покачал головой и заявил, что каждый негр обойдется испанцам в двести пятьдесят песо.

Отец и сын переглянулись. «Разве я похож на дойную корову?»» – подумал Бенавидес-старший. Но вслух промолвил:

– Хотелось бы услышать твое мнение, Мигель.

Бенавидес-сын пошевелил бровями и на несколько секунд задумался.

– Учитывая, что дело сопряжено с немалым риском, а за риск тоже нужно платить, думаю, нам следует принять предложенные условия.

– Пусть будет так, – после некоторых колебаний согласился дон Антонио. – Но я должен быть уверен, что ни ямайские власти, ни ямайские пираты не помешают нашей сделке.

– Я знаю на южной стороне острова одно укромное местечко, – начал было Коллинз, но Бенавидес-старший бесцеремонно перебил его.

– Нет, нет, на Ямайке все укромные местечки давно заняты разбойниками, – заявил он. – Купля-продажа должна состояться на Кубе.

Брови англичанина поползли вверх, и на лбу его обозначились три глубокие морщины.

– Вы полагаете, что я отправлю корабль с невольниками на Кубу?

– Да, почтенный мистер Коллинз. Там есть более укромные и безопасные места, чем здесь.

– Но ведь раньше мы улаживали все наши дела на Ямайке…

– Все меняется, – проворчал дон Антонио, ерзая в тесном кресле. – Раньше Ямайка не была таким разбойничьим логовом, как сейчас. Еще год назад все эти корсары, флибустьеры и буканьеры гнездились только в Кагуайе да еще в двух-трех гаванях; теперь же их корабли можно встретить почти во всех бухтах острова! Два дня тому назад мы с Мигелем едва не столкнулись с ними лбами, когда ночью, пробираясь к Порт-Ройялу, вошли на каноэ в устье Рио-Рохо. Как вам это нравится?

– Купец всегда чем-нибудь рискует: то товаром, то головой, а то и тем и другим вместе.

– Во всем должна быть мера. Если есть возможность свести риск до минимума, глупо было бы этим не воспользоваться.

«Конечно, испанец знает азбуку своего ремесла, – подумал Коллинз, прислушиваясь к унылому шуму дождя за закрытыми ставнями окном. – Но кого мне послать на Кубу? Брат даже при самых благоприятных обстоятельствах вернется из Гвинеи не раньше, чем через два месяца. Можно было бы поговорить с Гудли. У него на пинке шесть пушек и шестьдесят голодранцев, готовых на любую авантюру… Гудли, Гудли… Нет, не подходит. Он слишком хитер, собака, слишком независим и слишком жаден. Тут нужен человек более прямой и более преданный…».

– Итак, сеньор Коллинз…

– Хорошо, дон Антонио, – хозяин «Услады холостяка» стукнул ладонью по краю стола. – Куда я должен прислать судно с невольниками?

Лицо Бенавидеса оживилось.

– Вы хорошо знаете южный берег Кубы?

– У меня есть карта, – ответил Коллинз.

Поднявшись из-за стола, он прошел к книжному шкафу, порылся в бумагах и вскоре нашел то, что искал.

– Вот, смотрите… Ее составил один мой клиент, голландский еврей.

Отец и сын Бенавидесы склонили головы над великолепной картой, разложенной на столе, и с нескрываемым любопытством начали рассматривать ее, мысленно сверяя с теми, что имелись в их распоряжении.

– Отличная работа, – наконец промолвил дон Антонио. – Здесь обозначены не только течения, мели и рифы, но и проставлены глубины. Видно, что над ее составлением работал настоящий моряк. Кто он?

– Я же сказал – мой клиент. За последние десять лет он обшарил все острова Западных Индий от Бразилии до Флориды и изучил все побережье Испанского Мейна от Веракруса до Куманы… В общем, это тот человек, которого я хочу нанять для связи с вами.

– Как его зовут? – спросил дон Антонио.

– Зачем вам его имя? – вопросом на вопрос ответил ростовщик. – Достаточно того, что он мой клиент, и я ему доверяю.

– Я не привык вести дела с людьми, которых никогда не видел и о которых никогда ничего не слышал, – недовольно пробормотал испанец.

– Дела вы ведете со мной, любезный дон Антонио, – напомнил Бенавидесу Коллинз. – Этот человек – не более чем посредник.

– Святая Мария! Как же я его узнаю?

– Он сам вас найдет.

– Как? Он видел меня?

– Нет.

Ответы хозяина таверны не удовлетворили испанца. «Разговор становится бестолковым, – подумал он, презрительно вздернув верхнюю губу. – Не морочит ли этот прохвост мне голову?»

– Вот что, любезный сеньор Коллинз, – промолвил он тихо. – Я не буду требовать от вас назвать имя вашего агента. Однако мне хотелось бы знать, какое именно судно доставит в условное место негров. Как оно называется? Какой флаг будет поднят на флагштоке?

– Я еще не решил, что это будет за судно, – уклончиво ответил хозяин таверны. – Но на его флагштоке будет мой опознавательный флаг.

Сказав так, Коллинз достал из сундука сверток, развернул его, и Бенавидесы с изумлением увидели желтое полотнище с изображенным в центре человеком, дующим в трубу, и инициалами «У» и «К».

– Ну что ж, – задумчиво начал дон Антонио, – будь по-вашему. Какое бы судно ни прибыло к месту встречи, на нем должен развеваться этот флаг. Так?

– Так точно, – кивнул англичанин.

Свернув полотнище, он снова спрятал его в сундук и вернулся к карте.

– Осталось уточнить место и время встречи.

Дон Антонио ткнул пальцем в точку на карте, находившуюся к западу от Баямо.

– Здесь, – коротко изрек он.

– Что это?

– Устье Рио-Веласкес. Со стороны моря оно прикрыто Москитовым островом.

– Заходит ли в эти воды сторожевая флотилия из Гаваны?

– Нет, – успокоил англичанина дон Антонио. – Что ей делать у этих пустынных, заросших мангровыми лесами берегов?

– Хорошо, – пробормотал ростовщик. – Кто встретит мое судно – вы или дон Мигель?

– Дон Мигель. Он подойдет к устью реки через три недели на судне «Санта Барбара» и вывесит на мачте два флага – желтый и красный. Ждать будет не более одной недели. Ваш человек должен передать ему вот эту вещицу… – Дон Антонио вынул из кошелька серебряную цепь с медальоном и бросил ее на стол. – Только после этого деньги будут доставлены на борт вашего судна – естественно, в обмен на рабов.

Обсудив еще ряд технических деталей предстоящей операции, Коллинз и его гости допили вино, после чего Гамбия, вызванная хозяином, проводила Бенавидесов через черный ход на улицу.

Не успели испанцы отойти от таверны на сто ярдов, как в контору Коллинза из общего зала был вызван пропахший морем и ромом крепко сбитый мужчина средних лет с неприветливыми светло-голубыми глазами и прямыми усами над тонкой верхней губой. Сняв перевязь в виде широкого шарфа с бахромой, к которой была прикреплена шпага, он развалился в кресле – в нем еще несколько минут назад сидел Антонио Бенавидес, – и устремил на хозяина «Услады холостяка» вопросительный взгляд.

Одежда незнакомца отличалась простотой и строгостью. Белая домотканая льняная сорочка, основательно застиранная, имела манжеты и воротник без кружев; поверх нее был надет расстегнутый шерстяной камзол черного цвета с широкими рукавами, с разрезами во все длину. Сравнительно узкие темные панталоны были застегнуты под коленами на пуговицы. Обувью ему служили сапоги, сшитые из тонкой кожи; раструбы их голенищ были отогнуты вниз.