— Лизка, привет! — Улыбнулся Стэм. Угу, и тебе здравствуй, дружок. Знаю я этот твой милый 'оскал', сейчас точно юлить начнешь.

— Стэмчик, не зли меня! Ты же знаешь, как я не люблю, когда ты врешь, — сузив глаза, решительно наступала я на друга.

— Ли… — по плечу вдруг легонько похлопали. — Руку-то мою отпусти?

Парни грохнули дружным хохотом.

— Клоуны, — буркнула я, отпуская руку Кима и отходя к Кириллу. Тот подвинулся, уступая мне место у стены. — Я все равно хочу знать, о чем вы тут разговариваете с этим…

— У меня есть имя, мышка, — улыбаясь вставил свои пять копеек Тимошин.

— Правда? — Притворно изумилась я. — А я и запамятовала. Так как ты говоришь, тебя зовут? Господин хам? Мистер прилипала?

— Ой, договоришься, мышь, — продолжая мило улыбаться, протянул этот гад.

— Значит так, умник. У нас выступление через полчаса…

— Ай-яй, какая жалость! — Паясничал он. — Прорепетировать ну никак не успеем! Мне еще Каринку нужно где-то посадить, да и настроиться не помешало бы. А тебе переодеться. Не в этом же ты выступать собралась?

Я просто задохнулась от гнева. Ах ты ж, гад!

— Не в этом, не беспокойся, — процедила я. — И даже не в том платье с репетиции. Но тебе понравится не меньше, я обещаю.

Испепелив Тимошина взглядом и со злорадством отмечая, как он едва заметно вздрогнул и нервно стрельнул глазами в Кира, я резко развернулась и быстрым шагом ушла за кулисы. Все, котяра, ты меня достал. Хочешь ярости в танце? Ты ее получишь. С лихвой. Но не думай, что как только отзвучат финальные аккорды, я снова стану милой и доброй. И да, можешь собой гордиться: я все-таки решилась надеть платье. Посмотрим, как оно тебе понравится!

Запершись в крошечной подсобке, которую на время концерта мы прихватизировали в качестве гримерки, я достала из сумки платье и босоножки.

— Лиза, привет!

От раздавшегося довольно громкого голоса я едва не подпрыгнула на месте. Повернувшись к дальнему углу комнаты, я с облегчением вздохнула. Всего лишь девчонка. Вроде бы выступает сразу после нас.

— Привет. Ты меня напугала, — с нервным смешком призналась я, попутно пытаясь вспомнить, как ее зовут. Скинув с себя штаны и кофту, я быстро натянула платье и, расправив складки, подошла к зеркалу. Оное мы, кстати, сообща с девчонками, выступающими в концерте нагло стребовали аж из самой ректорской. Отразившая меня в полный рост стекляшка заставила довольно улыбнуться: все-таки, хороший фасон.

— Красиво, — с одобрением произнесла моя невольная соседка по гримерке. Блин, да как же ее зовут-то?!

— Думаешь? А мне кажется, что все же, что-то не то… — сосредоточенно закусив губу, я внимательно рассматривала свое отражение. Так. А если… Я вытащила из волос все шпильки, позволив прическе рассыпаться. Собрала волосы в высокий хвост и повертелась одним, другим боком — уже лучше. Но все равно не то.

— Слушай, а у тебя случайно с собой геля для волос нет? — Я с надеждой обернулась к девушке.

— У меня нет, — качнула головой та, но не успела я расстроиться, как она добавила: — а вот у Аленки в сумке может и найдется.

Она закопошилась в одной из сумок, стоящих на столе.

— О, нашла! Держи.

Я обрадовано забрала у нее баллончик и вернулась к зеркалу. Ничего сверхоригинального я придумывать не стала, да и не было на это времени. Снова собрав волосы в хвост, но убрав все неровности с помощью геля. Так-то лучше. Яркий смоки-айс цвета металлик сделал взгляд более выразительным и хищным.

— Круто! — Оценила моя вынужденная соседка по комнате. Я только хмыкнула, застегивая босоножки.

Круто, ага. Надеюсь, Тимошин тоже впечатлится. У-у-у-у, козлина охамевшая!

На самом деле ничего особенного в этом платье не было. Черного цвета с редкими мелкими блестками, оно заканчивалось сантиметров на пять ниже середины бедра и имело только один рукав. А еще весьма пикантно облегало фигуру, подчеркивая каждый его изгиб. А уж как это будет смотреться в танце, м-м-м…

— Ой, слушай, уже без двадцати семь! — Подорвалась вдруг девушка. — Пойдем уже за кулисы!

Действительно, пора бы и выдвигаться. До выступления осталось каких-то десять минут. Пока дойдем, пока сориентируемся… Я тихо порадовалась, что с Тимошиным мы увидимся только на сцене. А то с него еще станется заставить меня идти переодеваться! Впрочем, пересечься взглядами мы с котярой все же успеваем.

Ведущие благодарят выступившую перед нами девушку и объявляют нас. Какими словами они это делали я не слышала, играя в гляделки с Тимошиным. По сценарию танца мы с котярой должны были выходить на сцену из противоположных кулис, а значит, все, что мы могли себе сейчас позволить, это наполненные смыслом переглядывания. И, кажется, какими бы разными ни были причины, мы с Тимошиным были согласны друг с другом в одном: скандала после выступления не избежать.

Я прекрасно видела, как вспыхнули глаза парня, кога он оценил мой наряд. Что, мальчик, нравится? Я сменила платье, как ты и просил.

Судя по нервной жестикуляции, сосед впечатлился и разбор полетов мне грозит отменный. Ничего, ты тоже отнюдь не лапочка, Тимофей, мне тоже есть, что сказать. Я мстительно улыбнулась: то ли еще будет, то ли будет, друг мой…

Зазвучала фонограмма и лицо Тимошина из откровенно злобного превратилось в заинтересованное. Опять, значит, эксперименты на мне ставим, зараза? Четко выверяя шаги, двинулась ему навстречу.

Шаг, снова шаг, чуть забирая в диагональ дойти до Тимошина. Повернуться к нему лицом и попытаться отвесить пощечину. Руку моментально перехватывают, заставляя прогнуться вниз почти до самого пола. Резко поднимаюсь обратно в вертикальное положение, пытаюсь отойти, но меня, все так же, за руку возвращают обратно и Тимошин ведет меня в танце.

Лица у обоих максимально сосредоточены, ни одной лишней эмоции, хотя я прямо-таки чувствую, как бьет по нервам Тимошина каждое прикосновение ко мне. И глаза. Если на лицах на протяжении всего танца была отстраненная холодная маска, то вот глаза выдавали все эмоции с потрохами. О-о-о, это был просто бешеный разговор взглядами.

'Мы еще поговорим по поводу твоего сегодняшнего наряда!' — Злобно сверкают в полутьме сцены глаза Тимошина.

'Да ладно, я же вижу, КАК тебе нравится', - Ехидно поблескивают мои.

'Нравится?! Да он меня раздражает! Пороть тебя в детстве было некому, егоза ты такая!'

'И вообще, не переводи стрелки! Что за концерт ты мне сегодня устроил? Специально из себя выводил?!'

'Ну так ведь подействовало!' — Выражение глаз становится таким честным и невинным, что хочется рассмеяться. Но я все равно хмурю брови.

'Это было по-свински.'

'Знаю. Ну не дуйся, мышка, я еще извинюсь за это.'

'Хах. Ну попробуй!' — Кокетливый взмах ресниц, и мелкими шажками я убегаю от него на другой конец сцены. Но буквально тут же талию обхватывают сильные руки, заставляя прогнуться назад и… получить чувственный поцелуй в губы. Широко распахнув глаза, чудом умудряюсь не застыть соляным столбом прямо на сцене и все-таки поблагодарить зрителей за шквал оваций. Хотя в первую секунду я даже не поняла, что танец уже закончился.

Чинно поклонившись, мы с Тимошиным держась за руки ущли за кулисы. Не останавливаясь, я отбуксировала парня до гримерки и, плотно прикрыв дверь, развернулась к нему лицом.

— Что это было?

— Мышонок, мы это сделали! — Игнорируя повисший в воздухе вопрос, воскликнул сосед и, подхватив меня на руки, закружил по комнате.

— С ума сошел?! — Взвизгнула я. — Опусти меня на пол! Тимошин, кому говорю?!

— Ты справилась, Лиза, ты такая молодчинка! — Он все же перестал изображать карусель и опустил меня на пол. — Это было круто!

— Круто, круто, — проворчала я, освобождаясь от его рук и отходя в противоположный конец комнаты. — Тимошин, я смотрю, ты хорошего отношения не понимаешь, да? Мне снова начать тебе хамить, как раньше?

— Не надо, — усмехнулся сосед, устраиваясь на краешке стола. — Мне вполне подойдет и вчерашний вариант.