Ой, да не надо преувеличивать! Я никогда не была оторвой. Если уж с кем-то и ссорилась, то предпочитала разобраться словесно. Ну пару раз попросила помочь ребят… вот тогда-то, кажется, директриса и стала названивать отцу…

— Ну, пап, к ректору, я надеюсь, вызывать не станут, — неуверенно протянула я.

— Угу, посмотрим-посмотрим, — хмыкнул родитель, поднимаясь со стула, чтобы закрыть окно.

— Сигареты мои забери, — вспомнила я про пачку, валявшуюся на подоконнике. — А то еще соблазнюсь…

В понедельник у нас снова были совмещенные пары с Леськиной группой. На этот раз мы с подругой пришли заранее и успели занять себе парту.

— Ужас, как же я хочу спать! — Зевнула Леся, оглядывая аудиторию из-под опущенных ресниц.

— Надо было с нами на пробежку выходить, — хихикнула до неприличия бодрая я.

Мы с Кимом устроили себе разминку в шесть часов утра. Потом — контраст-ный душ и стакан сока и одеваться. Белые сапожки на шпильке, юбка из плотной джинсы и миленький голубого цвета джемпер. И вот, я вполне себе проснувшаяся и готовая к новым свершениям с усмешкой наблюдаю за попытками подруги не прикорнуть прямо за партой.

— Нет уж, спасибо! — Открестилась она. — Помню я, как вы еще в школе потащили меня с собой. Да я на физкультуре так не выкладывалась!

Я только рассмеялась.

— Доброе утро, господа студенты! — Поздоровался с нами лектор. — Давайте начнем нашу лекцию.

Мое радужное настроение испортилось при первом же пересечении взглядом с Тимошиным. Я так и не поняла, что было в его глазах, но выражение лица мне категорически не понравилось. Во время короткого перерыва он дернулся было в мою сторону, но меня спас преподаватель, пожелавший ознакомиться с текстом моего доклада к конференции. Весь перерыв оказался занят.

— Ты заметила, что Тимошин не отрывает от тебя взгляда уже минут десять? — Шепотом поведала мне Леська, когда я вернулась на место. — И до перерыва тоже смотрел…

— Пусть пялится, — пожала плечами я. — Кто его знает, что у него там на уме.

Леська лукаво на меня уставилась.

— Что у вас с ним?

— С ума сошла? — Возмущенно прошипела я, невольно покосившись на предмет обсуждения. Он все так же неотрывно смотрел на меня. Тьфу ты, черт. — Мы с ним вообще не общаемся!

— Ага-ага, конечно, — не поверила мне подруга. — И давно это?

— Давно. А после выходных так уже и надолго, — буркнула я, возвращаясь к записям лекции.

После окончания пары, я, не глядя по сторонам, быстро покидала свои вещи в сумку и выскочила в коридор. Поджидая Леську, я то и дело косилась в сторону аудитории — не хотелось бы столкнуться с Тимошиным.

— Кого-то ищем, мышка? — Его голос раздался над самым ухом. И что ж мне так не везет-то, а?..

— А я так надеялась с тобой не столкнуться… — с сожалением протянула я, оборачиваясь. Он стоял за моей спиной, лениво облокотившись плечом о стену. — Чего ты вечно возле меня трешься? Я думала, после субботы я напрочь отбила у тебя желание со мной общаться. Во всяком случае, ты у меня так точно…

— Обиделась? — Вскинул брови Тимошин. — А тебе не кажется, что у меня больше на это причин?

— Отнюдь. Я не звала тебя в свою жизнь, а потому совершенно не обязана была делиться с тобой информацией, которую и так мало кто знал.

— А я думал, ты научилась мне доверять…

— Доверять? Тимошин, о чем ты? Как можно научиться доверять за несколько дней? Тем более при таком общении, каким было наше? Не думала, что ты так наивен.

— Вот как? Наивен? Что ж, если ты так думаешь…

Он махнул рукой, так и не договорив. Потом пристально посмотрел мне в глаза, отчего у меня почему-то мурашки по коже забегали, но больше беседу поддержать не старался и я, воспользовавшись моментом, отвернулась лицом к аудитории, с облегчением увидев, наконец, выходившую оттуда Леську.

— Где тебя носило? — Прошипела я, едва подруга подошла ближе. Та пожала плечами.

— Препод попросил задержаться. Тебе же, кстати, доклад передать. Привет, Тим.

Он молча кивнул и, развернувшись, пошел прочь.

— У вас опять война? — Полюбопытствовала подруга, заинтересованно глядя ему вслед.

— Да бесит он меня, — выдохнула я, тоже оглядываясь на Тимошина. — Вот скажи мне, почему он постоянно считает, что я ему что-то должна? Объяснять, рассказывать, доверять…

— Спроси у него сама, — пожала плечами Леська. — Может, у него привычка такая — требовать взаимности от всех, с кем общается. Он рассказывал тебе что-нибудь о себе?

— В том-то и дело, что нет! — Воскликнула я с досадой. — А считает, что я просто обязана была вывернуть перед ним душу наизнанку.

— А может, и правда, стоило хоть чуть больше быть с ним откровенной? — Задумчиво произнесла Леся.

— Угу. Может, мне еще и про Диму надо было ему рассказать? При первой же встрече, а? Мол, чувак, ты так на него похож, что я просто млею с твоей улыбки! — Завелась я.

— О, а ты, правда, млеешь? — Хихикнув, уставилась на меня подруга.

— Еще чего, — вспыхнула я. — Он просто напоминает мне Диму, вот и все!

— Да-да-да, оправдывайся теперь, — продолжала подначивать Леська. — А если я ему шепну, что он тебе нравится?

— Да хоть десять раз, — я попыталась сделать тон как можно более равнодушным. Но голос все равно предательски дрогнул. — Все равно он не поверит.

Возможно. Хотя я уже ни в чем не уверена. Как только я решаю, что мы разругались окончательно, он приходит и заявляет, что хочет продолжать общаться. И, как бы я при этом ни злилась, как бы ни посылала его по всем известным маршрутам, я все равно была этому рада. Даже сейчас, после того как он мне весьма недвусмысленно угрожал, меня по-прежнему к нему тянет. Я опасаюсь его, но все равно почему-то чувствую себя виноватой. За недоверие, за язвительность и за постоянный отказ в общении. Даже извиниться тянет. Вот не дура, а?

— Нет уж. С меня хватит! — Разозленно буркнул Тимошин, хлопая входной дверью университета. В самом деле, сколько можно? Он что, клоуном ей нанимался? Или собачкой? Сначала подпустит на расстояние вытянутой руки, а потом резко прячет ее за спину и идет на попятную. Все, что мог, он уже сделал, причем, похоже, довольно давно. Так какого черта, он продолжает с ней носиться, как мамаша со своим единственным чадом?! Пора отпустить птичку в свободный полет, пусть живет, как хочет. И плевать он хотел на мнение некоторых! Свои нервы дороже. А эта девчонка умудрилась за две недели общения потрепать их так, как не удавалось его горячо любимой семейке. Так что хватит с него. Хватит, хватит, хватит…

Извиниться действительно тянуло. И с каждым днем все больше и больше. Но, даже если у меня вдруг и появлялась решимость это сделать, я нигде не могла найти Тимошина. Спрашивать у его одногрупников, даже у Леськи, я как-то стеснялась, писать на телефон было страшновато — мало ли, как он отреагирует?

Возобновились мои тренеровки с 'Эм-бэндом'. Первые три недели прошли как в каком-то тумане, ежедневные тренировки, пробежки, к которым теперь присоединились и физические упражнения. Я умудрилась растянуть лодыжку, совершенно нелепо упав во время простейшего прыжка, чем заслужила презрительное фырканье Алины и взгляд, говоривший: 'тебе здесь не место'. Пару дней ходила с эластичным бинтом, довольно забавно смотревшимся из-под маминых кроссовок. В свои я с опухшей ногой не влезала, пришлось перейти на мамину обувь. Папа, правда щедро предлагал и свои ботинки, но я решила не эпатировать народ и вежливо отказалась.

И вот именно тогда, когда я чуть прихрамывая, спускалась по лестнице, чтобы идти на репетицию, я нос к носу столкнулась с Тимошиным.

— О! Мышь! Все хромаешь, мастер прыжков?

— Откуда ты знаешь? — Резко остановилась я, удивленно вглядываясь в его лицо.

— А то не видно, как ты на левую ногу припадаешь, — хмыкнул парень, облокачиваясь спиной о стену подъезда.