— Нет, спасибо. Будьте добры какой-нибудь легкий салатик и сок.

— Апельсиновый? — Уточнила девушка, делая пометку в блокноте.

— Нет. Вишневый.

Кивнув, девушка ушла. А Тимошин, все еще продолжая меня разглядывать, поинтересовался:

— Часто здесь бываешь?

Я решила в кои-то веки не грубить ему, а попытаться разговаривать мирно. Может, оценив мою жертву и прибавит еще один денек свободы?

— Раньше — да. Мне нравилось здесь.

— А сейчас?

— А сейчас не с кем ходить, — хмыкнула я. — Леська предпочитает другие места, а больше я ни с кем особо и не общаюсь.

— Что так? Никто не может вынести твой характер? — Подколол Тимошин и тут же поднял ладони в примиряющем жесте. — Прости, я не специально. Просто уже привык общаться с тобой в подобном тоне.

— Так может, и не надо отвыкать? — Полюбопытствовала я, от незнания, чем себя занять, теребя в руках телефон.

— Ну почему же? Кажется, я уже говорил, что хочу с тобой общаться? Нормально общаться, а не так, как в предыдущие дни.

— Можешь объяснить, зачем? Я пока упорно не понимаю твоего рвения к общению с человеком, который уже не один раз популярно объяснял тебе, что ему не нужны новые знакомства.

— Ты меня заинтересовала, — парень откинулся на спинку стула. — Мне непонятна твоя реакция на нашу первую встречу. А меня притягивает все непонятное.

— Мило, — хмыкнула я. — Не боишься, что я обижусь?

— Ты предпочла бы, чтобы я тебе соврал? — Удивленно вскинул брови Тимошин. — Например, сказал бы, что ты приглянулась мне с первого взгляда, и я хотел бы познакомиться с тобой более тесно — вдруг ты и есть моя большая и единственная лафф?

— Боже упаси, — открестилась я от такого сомнительного предположения. — Еще не хватало тебя в кандидатах в бойфренды.

— Вот видишь? Это мне в тебе и нравится. Эти ваши готовые повиснуть на любом смазливом парне девушки меня довольно сильно раздражают.

— Так вот ты чего радуешься каждый раз, когда я тебя посылаю? — Хихикнула я.

— Вроде того. Так почему у тебя мало друзей? — Вспомнил Тимошин начало разговора. В это время нам принесли заказ и девушка, имени которой я так и не вспомнила, поставила перед парнем тарелку и кокетливо заглянула в глаза. — Спасибо, девушка, вы свободны.

Она разочарованно скривила губы и ушла. Парень снова посмотрел на меня.

— Потому что мне так комфортно. Я вообще необщительная.

— А у меня на этот счет другие сведения. Говорят, ты раньше была совершенно другая, и у тебя было довольно много друзей.

— Да-а? А что еще говорят? — Интересненько, это кто же у меня среди знакомых такой разговорчивый? И что именно этот кто-то успел разболтать Тимошину.

— Говорят, что ты была веселая, разговорчивая. Спортом занималась. Каким, кстати?

Спортом?! Это ему так мои занятия танцами описали, что ли? Забавно…

— Не совсем спортом, — поморщилась я. Рассказывать абсолютно ничего не хотелось. Это значило все-таки впустить его в свою жизнь, а я все еще надеялась этого избежать. — Не важно все это.

— А что тогда важно? — Зацепился за фразу Тимошин. — Расскажи о себе, чем ты занимаешься, чем живешь?

— Во мне нет ничего интересного, Тимофей, — вздохнула я. — Я ничем не увлекаюсь, живу от университета до университета. Делаю домашние задания на месяц вперед, а в свободное время помогаю матери по дому. Вот и вся моя жизнь.

— А раньше? До того, как в твоей жизни произошло что-то нехорошее? — Уточнил он. И, оправдываясь, добавил: — дураку же ясно, что у тебя что-то случилось…

— В таком случае, этому же дураку должно было бы ясным быть и то, что его это совершенно не касается! — Вспылила я. — Все. Лимит моей доброты исчерпан, я ухожу.

— Подожди… Лиза, — он, можно сказать, впервые назвал меня по имени без тени иронии. — Я сказал что-то, что тебе неприятно? Прости, не хотел.

— Какая разница? Мне в любом случае уже пора. — Я полезла в сумку за кошельком, но парень перехватил мою руку.

— С ума сошла? Убери деньги, сейчас же. Я расплачусь.

— Отлично, — я убрала кошелек и встала из-за столика. — Надеюсь, на этот раз ты выполнишь свое обещание, и в ближайшие дни я тебя не увижу. Пока.

Не дожидаясь, пока ему придет в голову идея меня проводить, я вышла из кафешки.

Дома меня ждали приехавшие родители и несколько пропущенных звонков от Леськи на забытом в комнате мобильном.

— Ну и как поход в клуб? — Поинтересовался папа, отрываясь от чтения газеты. — Неужели вы только что вернулись?

— Нет, — ответила я, раздумывая, позвонить подруге или она сама перезвонит, когда снова обо мне вспомнит. — Мы просто решили с утра прогуляться.

— Надо же, ты вышла из дома в солнечную погоду? — От удивления папа даже отложил чтиво. — Олесе однозначно надо ставить памятник.

— С каких это пор шантажистам у нас воздвигают монументы? — Пробурчала я. Мама, как-то странно поглядывая на меня, под шумок попыталась незаметно пробраться к задернутым шторам. Я покачала головой. — Не надо, мам. Я только что с улицы. Уже просто видеть не могу это солнце.

— Ладно, в конце концов, не все сразу, — вздохнула мама, отходя от окна. — Так как вы в клуб-то сходили?

— Ничего интересного, ма. Было скучно, и я быстро ушла. Пойду, отдохну немного, ладно? А то что-то у меня голова разболелась…

— Да, конечно, — кивнула она.

— Тебе привет от бабушки, — крикнул мне вслед папа.

— Спасибо, — отозвалась я и прикрыла дверь в свою комнату.

— Игорь, тебе не кажется, что она как-то изменилась за последнее время? — На цыпочках подходя к коридору и наблюдая за закрывающейся дверью в спальню дочери, спросила Элла Георгиевна.

— Очень может быть, — кивнул мужчина, снова разворачивая газету. — А может, это просто очередное показательное выступление на тему 'Со мной все хорошо, видите? Оставьте меня в покое'. Ты ведь говорила, что накануне они поссорились с Олесей?

— Да, но… она ведь вечером даже извинилась передо мной за скандал! — Растерянно воскликнула Элла Георгиевна. — Да и в клуб этот сходила…

— И чересчур быстро оттуда ушла, по ее же словам.

— Ну, может, ей просто там не понравилось? — Слабо защищалась женщина.

— С каких это пор ей не нравятся в подобных местах? — Хмыкнул Игорь Валентинович. — Нет, Эля, она просто не хочет туда ходить. Не хочет, чтобы все было как раньше. И, если честно, то я уже не знаю, как ее из этого болота 'ничего не хотения' вытащить.

— Но мы же не можем оставить все так, как есть, Игорь! — Элла Георгиевна уже была готова расплакаться.

— Конечно нет, Элла, — мужчина встал с кресла и подошел к жене. Осторожно приобняв ее за плечи, он утешающее погладил ее по спине. — Мы что-нибудь придумаем. Обязательно. Может, ты не так уж и не права, мне ведь тоже показалось, что Лизка стала какая-то другая… Может и правда, все скоро войдет в норму…

— Дай то Бог, — вздохнула женщина. — Дай то Бог…

Леська позвонила уже вечером, когда я уже задремала. Подруга устроила мне форменный допрос — когда, где и как я умудрилась познакомиться с Тимошиным и почему ей сразу не рассказала. Пришлось поведать ей про нашу первую стычку на озере и про разговор в клубе…

— Кстати, а ты не знаешь, почему они с Кириллом вашим так друг друга не любят? — Вспомнились мне странные разговоры парней.

— Тебе это так интересно? — Иронично хмыкнула Леська.

— Пожалуй, — согласилась я. — И прекрати уже как ребенок радоваться каждому моему вопросу, заданному из интереса. Да, я все еще могу быть любопытной! Как оказалось…

— И это очень здорово, Ли, — серьезным голосом ответила подруга. — А по поводу ребят — да кто их знает. Я слышала, Тимофей с 'Эм-бэндом' твоим сцепился — не поделили они что-то на профессиональном уровне. То ли он предлагал им объединиться с его командой, то ли еще что… В общем, теперь они друг друга на дух не выносят. А Кирилл же дружит с твоими ребятами, да и работает с ними, вот он и лается постоянно с Тимошиным. Парни из нашей группы уже пару раз разнимали их. Кира едва себе фингал под глаз не заработал…