— Но это значит, — заметила Кэра, — все произошло по взаимному согласию.

Ричард мрачно кивнул.

— Формально это так, — согласился он, — но, учитывая все обстоятельства, не думаю, что меня можно назвать подлецом, если я попрошу Филиппу освободить меня от данных обещаний…

Кэра вздрогнула. На секунду она представила себе, что Ричард — мужчина, свободный от брачных обязательств… Ее воображение нарисовало идиллическую картинку: Ричард женится на ней, и они заживут вместе в уютном гнездышке… Ему не нужно будет уходить на ночь глядя, и он с полным правом заключит ее в свои объятия… Кэра все еще трепетала от его недавних поцелуев и поспешно закрыла глаза, чтобы не дать воли своему воображению.

— Ах, милый, — прошептала она, — как же ты сможешь ей об этом сказать?

— А что в этом такого? Разве расторгнуть помолвку такой уж страшный грех? Другое дело брак без взаимной любви и взаимопонимания — вот это действительно грех!

— Но она не согласится освободить тебя от данных обещаний, — сказала Кэра. — Я в этом уверена. Ты только все усложнишь…

Он нетерпеливо покачал головой. Рука Кэры нежно гладила его по волосам.

— Моя дорогая, — возразил он, — если Филиппа поступит подобным образом, то с ее стороны это будет обыкновенная подлость. В глубине души она прекрасно понимает, что я ее не люблю, и все-таки хочет меня заполучить. Я просто уверен, что она давно обо всем догадывается… Филиппе и моей матери — обеим хорошо известно, что ты появилась в моей жизни первая!

— Но, милый, так нельзя! — возразила Кэра.

Она решилась возражать, потому что чувствовала, что слабеет. Еще немного, и она не сможет опровергать доводы Ричарда. Она влюблена в него до безумия… И она вовсе не святая. Она тоже сделана из плоти и крови и к тому же любит Ричарда всей душой.

— Пойми, — продолжала она, — нельзя, чтобы ты поступал так из-за меня! Я стольким обязана Филиппе. Если честно, то абсолютно всем. К тому моменту, когда она взялась помочь и договорилась с Адрианом Кранном, я была практически уничтожена…

Ричард невесело усмехнулся. Несмотря на загар, на его щеках стал заметен румянец.

— Господи! — воскликнул он. — Ведь еще в «Савое» я объяснял, какую игру затеяла Филиппа. Вовсе она не хочет помочь тебе! У нее и в натуре этого нет. Она умеет казаться благопристойной и интересной, но она отнюдь не из тех женщин, которые способны протянуть руку помощи сопернице. Разве что с корыстной целью. Я в этом совершенно уверен. Филиппа хочет, чтобы ты чувствовала себя обязанной ей.

— Ну, не знаю, — сказала Кэра. — Иногда люди способны на поступки, которых от них никто не ожидает. Очень может быть, что она помогает мне от чистого сердца…

Ричард грустно улыбнулся.

— Ты действительно так думаешь?

Длинные ресницы Кэры слегка дрогнули.

— Вообще-то нет, — прошептала она.

— Тогда что же нам делать?

— Не знаю, — пробормотала она.

Он взял ее за руки и стал целовать ее маленькие ладони.

— Ты любишь меня? — прошептал он. — В этом ты хотя бы уверена?

— Да, — решительно произнесла Кэра. — В этом я уверена!

— Значит, я поговорю с Филиппой и объясню, чего жду от нее… Я попрошу дать мне свободу. Уверяю тебя, даже если она меня действительно любит (в чем я лично сомневаюсь), то ни за что не согласится, чтобы я женился на ней из жалости. Так же, как и я. Ты согласна?

Кэра задрожала от его поцелуев.

— Милый, — проговорила она, — больше я не могу с тобой спорить…

— И не нужно, моя дорогая. Предоставь мне самому во всем разобраться. Завтра же я поговорю с Филиппой. Нельзя, чтобы все шло по-прежнему.

— Мне жаль, что я воспользовалась ее помощью.

— Не беспокойся об этом. У тебя благодарная душа. Мне бы хотелось, чтобы в мире было побольше таких людей, как ты, Кэра! Что касается Филиппы, то она богатая молодая женщина, обожающая удовольствия, и ей ничего не стоило свести тебя с Кранном… Во всяком случае, я не намерен заниматься самобичеванием, пока не выясню истинные намерения Филиппы.

Кэра пристально взглянула на Ричарда.

— Неужели ты, правда, хочешь разорвать вашу помолвку?

— Да, — ответил он.

Она умолкла и, затаив дыхание, снова отдалась сладким мечтам. У нее кружилась голова. Подумать только: Ричард освободится от Филиппы, и они смогут соединить свои судьбы!

Он обнял ее, и она закрыла глаза. Его губы касались ее волос, скользили по ее щеке, пока не нашли ее губ. Снова весь мир перестал существовать для них… Они принадлежали лишь друг другу… Когда Ричард наконец оторвался от ее губ, оба почувствовали, что дрожат, словно в лихорадке, сгорая от любви и желания.

Ричард быстро встал и с неловким смехом произнес:

— Ты сейчас так очаровательна, милая, что мне самое время убраться восвояси!

Она тоже поднялась. Взяв со стола сумочку с косметикой, она повернулась к зеркалу, причесалась и припудрила раскрасневшееся лицо.

— Пожалуй, ты прав, — грустно вздохнула она. — Я слишком сильно тебя люблю.

— А уж как я тебя люблю! — откликнулся он. — Наверное, никогда и никого я не смогу любить так, как тебя.

— Мне тоже кажется, Ричард, что ни один другой мужчина не способен вызвать у меня столько нежности. Нежность просто переполняет все мое существо!

Они говорили другу друг все те слова, которые во все времена говорили друг другу влюбленные, но им казалось, что они произносят их в первый раз. Часы, проведенные вместе, пролетали для них, словно минуты, а минуты, когда они были в разлуке, превращались в вечность.

Ричард взглянул на часы.

— Уже одиннадцать, любовь моя, — сказал он. — Не только правила хорошего тона заставляют меня уйти. Сегодня был нелегкий день. Нельзя забывать, что идет война!

— Ты очень устал? — забеспокоилась Кэра.

— Немножко, — признался Ричард. — А ты?

— Тоже, — улыбнулась она. — У меня тоже был напряженный денек.

Он обнял ее и погладил по голове.

— Спасибо тебе за все! — прошептал он. — Спасибо за этот волшебный вечер. Ничего подобного я в жизни не испытывал!

Они снова поцеловались. Но на этот раз поцелуй был не страстным, а умиротворенным и нежным.

— Ты должна подумать о себе, — добавил Ричард. — Пока я помолвлен с Филиппой, нам нельзя встречаться. Но, если мы не будем встречаться, я сойду с ума… Вот почему я должен обо всем рассказать Филиппе.

В этот момент у входной двери позвонили, и они оба вздрогнули.

— Должно быть, это Бриджит, — сказала Кэра. — Она пошла к подруге в соседний дом и, наверное, забыла ключи.

Ричард остался в гостиной, а Кэра пошла в прихожую. Он вытащил из портсигара сигарету и, щелкнув зажигалкой, задумался о том, что завтра скажет Филиппе. Внезапно его передернуло. Он услышал в прихожей голос Филиппы. Сигарета так и осталась не зажженной. Он ничего не понимал. С какой стати Филиппа заявилась сюда в этот час?

— Вот уж не ожидала, что вы придете… — услышал он растерянный голос Кэры.

— Надеюсь, вы не возражаете? — бодро проговорила Филиппа. — Я ужинала с друзьями здесь поблизости и подумала, что, если вы еще не спите, хорошо бы поговорить с вами о будущем шоу. У меня есть кое-какие предложения для вас и Кри-Кри. Думаю, они помогут… Вы не против, если я войду?

— К сожалению, — пробормотала Кэра, — я, признаться, очень устала… Может быть, лучше перенести разговор на завтра?

У Ричарда тяжело застучало сердце. Он понимал, что Кэра пытается как-то выйти из неловкой ситуации. Несколько секунд он боролся с искушением выйти из гостиной и одним махом решить все раз и навсегда, несмотря на возможную сцену со стороны Филиппы.

Увы, ситуация явно зашла в тупик. На этот раз голос Филиппы был лишен приятности.

— Я бы хотела войти, — настаивала она. — Видите ли, мне стало известно, что здесь находится мой жених.

Ричард изумленно поднял брови.

«Что за черт? — подумал он. — Откуда она узнала?»

— Когда я поинтересовалась внизу у портье, нет ли у вас гостей, — продолжала Филиппа, — он сказал, что к вам зашел капитан… Я спросила, не обратил ли он внимания, какого рода войск. Портье ответил, что, судя по нашивкам, танкист… Если у вас в гостях другой танкист, а не мой Ричард, то заранее прошу меня извинить.