- Ничто, внушающее страх

Тебе, не будет ей опасно,

У ней один лишь только враг.

С ним справиться она лишь властна...

-Что ты там шепчешь?

-Пророчество, которое Шамаш дал моему отцу. Оно обо мне...

-Единственный твой враг - это Лаль!

-Ты думаешь?

-Не сомневаюсь! Ни на мгновение! Но теперь он не проблема.

-Я встречала его в снах Курунфа. Ты привела его в них, потому что хотела, чтобы я перестала бояться?

-А ты его когда-нибудь боялась? Или, на самом деле, прятала за этим словом свою ненависть? В любом случае, пусть он тебя больше не беспокоит. Забудь о нем.

-Забыть? - она непонимающе взглянула на Айю.

-Да. Курунф оказался весьма полезен. И если кому он и стал ловушкой, то...

Мати кивнула. - Да, он говорил мне, что не сможет покинуть Курунф, пока его мечта не исполнится... Но... Ведь он бог и демоны не властны над ним, так же, как и над остальными небожителями...

-А демоны тут ни при чем. Его удерживает не их сила, моя! А я, и ты скоро убедишься в этом, во много раз могущественнее моего несносного братца!

-Его удерживало несбывшееся желание, - качнув головой, проговорила Мати. - Но я вошла в Курунф и теперь оно исполнится...

-Никогда! Никогда этого не будет! Потому что он хочет отнять у меня Шамаша! Отдать его тебе, чтобы отнять у меня! Но мы - одно целое! И значит, до тех пор, пока Курунф существует, он будет пленником его стен!

-А мои спутники?

-Караванщики? Ты думаешь, они по собственной воле уйдут от сбывшейся мечты?

-Ты собираешься остаться их в демонском городе?

-Нет. Но жить после того, как самые счастливые мгновения остались позади... Лучше всего для них уснуть вечным сном.

-Нет! - в отчаянии вскричала Мати и, скривив губы в презрительной усмешке, Айя пожала плечами:

-Если ты будешь так глупа, что не послушаешься голоса разума, что ж, уведешь их обратно в снега пустыни.

-Когда стану тобой?

-Но ты не поступишь так. Потому что, когда это случится, ты на многое будешь смотреть иначе. И поймешь, как глупы были все твои страхи, сомнения, чувства...

-А Курунф?

-Я обещала город демонам в награду за их помощь... Забудь о нем. Тебе Курунф противен, мне, как только все закончится, будет не нужен. Так что...

-Вот, значит, как... - ее глаза почернели, с губ облаком пара сорвался вздох: -Понятно...

-Да ничего тебе не понятно! И не будет, пока ты не станешь мною!

-Я...

-Помолчи! И не смотри на меня такими глазами! Я не чудовище, не бессердечная ледяная кукла и не злодейка-паучиха, ловящая всех в свои сети! Да, я не такая мягкая, чувственная, как ты. Потому что ты сейчас - маленькая смертная! О которой всю ее жизнь заботились другие, взрослые, старшие, небожители... Богиня такой быть не может! Особенно - супруга бога солнца, который, являя собой олицетворение добра, должен быть мягким, даже наивным и... Думаешь, мне не хотелось, как и тебе, оставаться в вечности робким, нежным ростком под защитой могучего дерева? Еще как! Но это невозможно! Потому что... Потому что все - и даже боги - такие, какими должны быть! И мне приходится быть сильной! Ты поймешь, когда... И все, хватит слов! Подойди ко мне и покончим с этим!

Но Мати не сдвинулась с места.

-Нет!Я не хочу становиться тобой ! -стараясь вложить в слова всю твердость, которую ей только удалось найти в своей душе, проговорила она.

-ЧТО?! - на этот раз ее ярость выплеснулась наружу, заставив ледяное зеркало засверкать ярче лампы, наполненной до краев огненной водой. - Да как смеешь ты, ты, ты...Если бы ты не была мной...!

-Ты бы заморозила меня, да? А так только займешь мое тело.

-Да кому нужна эта жалкая смертная оболочка!

-Мне.

-Ты хочешь умереть вместе с ней? И поэтому отказываешься от вечности ради непонятно чего? Лишь чтобы досадить мне? Дура!

-Да, я дура. Все смертные дураки, ты ведь знаешь.

-Ну и умирай! Ты не единственная! Подумаешь! Я найду другую девчонку, готовую ради меня на все! Отправлю ее в странствия по тропе каравана, подожду, пока она приведет частицу меня в мир снегов, а потом разбужу Шамаша, сведу пути... Проснувшись, он забудет обо всем. И о тебе тоже, словно тебя никогда и не было!

-Пусть.

-Ты не любишь его, и никогда не любила, потому что иначе не смогла бы даже в мыслях от него отказаться! - в глазах богини вспыхнули слезы боли, губы начали подрагивать от отчаяния. Ее простертые вперед руки более не приказывали, они молили коснуться зеркальной глади.

В какой-то миг Мати потянулась к Айе, но затем почему-то, качнув головой, остановилась, и, отвернувшись от зеркала обронила:

-Порой для того, чтобы сохранить мечту, нужно от нее отказаться.

-Ты сама не понимаешь, на что обрекаешь себя!

-Пусть! Пусть со мной будет все, что угодно, все равно что, главное... Я не дам тебе стать мной! Не позволю обмануть Шамаша! Если ты любишь его - сама заслужи любовь! - она отвернулась от зеркала, скрывая во тьме ночной залы свои слезы. - Уходи!

-Ну и оставайся одна! - а в следующее мгновение голос Айи вдруг затих, зеркало наполнилось снежным вихрем, скрывая за собой все. Мир погрузился в тишину, холодную и глубокую, словно уши забило снегом.

Прошло какое-то время... Вокруг ничего не происходило. Все оставалось прежним, таким же, каким было мгновение назад. Словно время застыло каплей воды под ледяной кромкой.

Мати было все равно. Во всяком случае, до тех пор, пока ее взгляд случайно не упал на зеркальную поверхность пола.

Увидев свое отражение, она вскрикнула, в ужасе зажав рукой рот.

-Это не я! Это не могу быть я!

Длинные, до самой земли волосы. Не золотые - белые, как пряжа метели. Они скрывали все тело, будто последний покров, и были столь же неподвижны, как и он. Ни ветер, ни движения не нарушали их мертвый покой.

Не закрытым оставалось только лицо. Впрочем, это нечто с трудом можно было называть лицом. Какая-то маска. Кожа мертвая, ледяная, с синеватым отливом. Вместо губ - две серые полоски. Нос - такой маленький, тонкий, что в первый миг казалось - его и нет вовсе. Зато глаза - не просто большие, огромные, в половину лица, раскосые, выпуклые, как у кошки, но совершенно пустые. Из их бесконечной глубины веяло мертвой пустотой и страшным, пробиравшим до костей, холодом.

Если бы не озеро острова мечты, состарившее ее на годы, которых, как оказалось потом, и не было вовсе, Мати, наверное, сошла бы с ума от ужаса. Но, уже пережив раз подобный кошмар, она смогла справиться и с новым. Вобрав в грудь побольше воздуха, девушка замерла на мгновение, а потом медленно, процеживая его сквозь зубы, словно зерно через сито, выдохнула.

-Ну да, - к ней быстро возвращалась способность мыслить и рассуждать. - Хм-м, - она потерла нос, вернее - тот прыщик-бугорок, который от него остался, отмечая про себя: - Если я чувствую то же, что и вижу, значит, это не обман зрения... И не кривое зеркало у меня под ногами. Я действительно в кого-то превратилась. Благодаря Айе... Интересно знать, в кого? - ее взгляд вновь обратился к отражению.

На этот раз Мати рассматривала себя медленно, внимательно, даже с интересом, пока ей не пришла в голову мысль:

-Да, подруга, если я - это Она, хорошую же шутку Айя, пытаясь досадить мне, сыграла с самой собой! Госпожа сновидений, прекрасная вечно юная божественная супруга Шамаша! Если бы он увидел ее сейчас, вот бы посмеялся!

Чем дольше она смотрела на свое отражение, через которое проступали звезды, тем сильнее ее разбирал смех:

- Ну и уродина! Такой только детей пугать:

Ночь-полночь, холод злой.

Не уснешь, за тобой

Дух придет, снежный страх,

Чтоб увесть в мертвый мрак!

Она уже давно не была маленькой девочкой, но все страшилки-пугалки помнила так хорошо, будто слышала их только прошлой ночью, ложась спать. Не удивительно. Мати всегда была непоседливой, непослушной и, к тому же, до предела избалованной. И взрослым, укладывая ее, ох как часто приходилось прибегать к помощи заклинаний.