Время лучший лекарь. Опять все вошло в привычное русло. Я вся в учебе и уже даже сплю всю ночь и не плачу тихо в подушку, как это делала раньше. А поплакать мне пришлось ни одну ночь. И от одиночества и от маминых придирок и не желания со мной разделить мою боль. От ее не понимания и не желания видеть во мне, ее родной дочери взрослого, самостоятельного человека. Я просто разочаровалась в отношениях между девушками, женщинами и не собиралась оступаться еще раз. Маме я решила не мстить, а просто показать ей, что я могу быть такой, другой совсем, взрослой и самостоятельной.  Но так мне хотелось, а как будет на самом-то деле?

Поначалу я вся погрузилась в учебу. Теперь я точно знала, что буду, как мама и отчим, медиком. Они прекрасно зарабатывали. Наша семья испытывала интервенцию вещей, денег, возможностей. Не говорю о них. Мои вещи уже не помещались в шкафу и все покупались и покупались. Все новые, модные, красивые. Туфли и кроссовки, босоножки и сапоги уже валялись в коробках и просто так под кроватью. Всего было в избытке кроме одного. Кроме любви.

Я сыта была по горло этими закрученными в интригах и шальных чувствах связях между мной и ими. Сыта была истерикой мамы, оскорблениями. Я решила, нет, хватит! Я просто бросила всех моих изменчивых подружек, к чертовой матери! Я начинаю свою жизнь сначала. Мне нужен не мальчик, нет, даже не парень. Мне нужен мужчина, мужик. Эх! Что бы у него, как у того Марека, мачта стояла. На меньше я теперь не соглашалась. Именно так и никак иначе. Я решила становиться женщиной. Настоящей, живой, полнокровной. Теоретически я была готова. Все, что касается мужского органа, мной было внимательно изучено, и даже наизусть, я могла по латыни, назвать каждую жилку и веночку в их органе. Теоретически, так. А практически?

Первый, кто мне попался на глаза, и кого я выбрала, в качестве объекта для демонстрации, был коллега, по работе  матери и Льва. Он работал с ними, и я всегда слышала от мамы. Специалист хороший, но? Ну и кабелино!

Вот такой мне и нужен, подумала я и стала действовать. Когда я пришла, к маме на работу в таком виде, она от удивления и неожиданности, даже рот открыла. Почти все сотрудницы меня осмотрели, они по очереди и под каким-то предлогом появлялись в кабинете и меня все с ног до головы осматривали. Я так вырядилась, так накрасилась, что ну, просто секс бомба! Все коротенькое такое и обтягивающее, что, несмотря на то, что мне все время в транспорте, пока я к ней ехала, место мужики уступали, я сесть не могла. Нет, могла бы, конечно. Но это вызвало бы шок у окружающих. Все так коротко, так обнажено, что я с первых шагов, по улице и первых откровенных взглядов, чуть даже не вернулась домой. Так самой стало страшно. Но мне надо было ей ответить! Не хотела я проглатывать ее унижения. Потому и через себя, сначала, а потом. А потом, каблучками, каблучками, цок, цок! И так мне эти реплики и эти раздевающие взгляды понравились, что я, несмотря на осуждающие замечания меня баб, которыми они старались уколоть в спину, я зашагала уверенно и вызывающе. Даже, зачем-то стала бедрами покручивать. Ну, б….дь, б….дью! Вот так я себя почувствовала. Почувствовала и словно бы вся переродилась, в одно мгновение. Еще часом назад я была серой мышкой, сисястой и прыщавой девчонкой, а тут вдруг стала, такой, такой. Слов подходящих не нахожу. Почему-то все слова просятся грубые, матерные. И, пока я шагала по улице, то от мужиков столько комплиментов услышала и сравнений, что у меня просто голова закружилась, и ноги предательски затряслись и диафрагма поджалась. Так меня все это разобрало. Все, что они мне говорили, запоминалось мгновенно. И что я «бэби», и что «куколка пошла» и что «сиськи, у нее класс» и что «сбрендить, можно с такой бабой» и что, «вот бы с такой бабой»… и еще и еще и еще….

Зашла к маме. Она из-за стола выскочила ко мне с вопросом.

- Доченька, что-то случилось? Почему ты так вырядилась? Что с тобой?

 А я, плюхнулась в кресло, напротив, ногу за ногу и так ей, спокойно говорю.

            -Все, мамочка! Была доченька, а стала….

Хотела сказать, как тут вошел Лев с этим, самым, ну, кобелиной. Я, не изменяя, своего положения тела в кресле вращаюсь, обернувшись к ним, вижу, как они оба уставились на мои задранные и оголенные до не приличия ляжки. Я ведь все продумала до мелочей. И специально одела не колготки, а чулки с поясом. Так, что они, наверняка увидели не только ляжки, голую ногу, но и краешек ножки в чулочке.

Наслаждаюсь Мхатовской паузой. Как я?!

- Ты, зачем пришла? – Спрашивает Лев и к столу отходит. И на мать смотрит вопрошающе.

А я, как сидела, так и остаюсь сидеть, только я теперь уже к нему спиной. Моя задача не Льва соблазнять, а этого кобелино. 

-Между прочем, в хороших учреждениях принято здороваться с дамами, а не спрашивать!

Первый, кто реагирует, на это, Кобелино. Здоровается и представляется. Точно, как же я точно все рассчитала!  И пока родичи все пытаются выяснить причину моего появления я этому, своему будущему первооткрывателю, говорю.

             - Анатолий Петрович, вы бы меня познакомили с вашим учреждением поближе. А то я так и ни разу у вас не была. Покажите, где вы работаете? Расскажите, как?

Конечно все это враки. Просто я играю Ва-банк. Говорю так, потому что знаю, наверняка о том, что он меня раньше даже не заметил, когда я к матери приходила и не раз. Мама что-то пытается предпринять, но я ее так по взрослому, отечески осаждаю и говорю.

-  А вы, не волнуйтесь, работайте! Мне все Анатолий Петрович покажет. Правда, Толик?

 Встаю, а он мне услужливо ручку подает, и, под изумленные взгляды, мы с ним выходим из кабинета.  Толик  буквально таит на глазах. Я вижу такие детали, о которых он даже не догадывается. Ведь я же не просто так пред ним появляюсь, я его, со всех сторон атакую невидимыми сексуальными сигналами. Это я их изучила самостоятельно по книге одного английского врача, сексолога. Так, что пока мы с ним шли, я ему такие испытания устроила, что увидела, как в глазах его загорелся такой интерес ко мне, что я поняла, это уже опасно. А, что я? Ну я же экспериментировала, импровизировала. Сначала я на его руку оперлась, и пока он меня на одной ножке удерживал, я как будто-бы, туфельку поправляла. На самом деле, я нагнулась пониже и поняла, что я его просто разбомбила своими сиськами. Вы представляете? Оказывается это так интересно, когда мужик тебя глазами просто пожирает. А он, пожирал! Я это увидела, когда выпрямилась. Но мне-то этого мало! Мне его надо так приклеить к себе, что бы он меня и провожал до самого дома. И обязательно должен был сегодня целовать в подъезде. Кстати, на всю операцию, я всего три дня отвела. Не больше! Поэтому, я ему сразу же, как только мы к нему в кабинет зашли, говорю так, по- товарищески, и интимно.

-Толечек! А где у вас тут туалет? Вы меня не проводите?

Смех, да и только! Но, действует. Пока он меня ведет в туалет, я успеваю заметить переполох в этом бабьем царстве. То одна, то вторая выскакивают в белых халатах в коридор, и уже начинают языками чесать, осуждающе. И пока я в туалетной комнате стою, смеюсь беззвучно перед зеркалом, себя разглядываю, он, как часовой, при туалетных дверях стоит, стережет мою невинность. Смешно ведь,  в самом-то деле?

Когда я выхожу, то кобелек мой мне говорит, что меня просили к директору зайти.

Пожимаю плечами и ему так жеманно говорю.

-Что ж, видно нам не судьба. А, впрочем?

-Толик, мне право и неудобно вас об этом просить?  А вы, меня не сможете на машине своей подвести до дома? Его реакция мгновенна. Все одобрено, на все готовый.

- Спасибо, большое! Я вам так благодарна! Подождите, пожалуйста, я сейчас!

Захожу в кабинет. Мама одна. Она на меня смотрит строго и вопросительно. Я молчу. Стою себе с независимым видом, картинки разглядываю. Она первая говорит.

- Это ты, Надя, специально? Это мне, что? Упрек? Неужели мы так должны разговаривать? Что же случилось?