Однако важнее для нашей темы параллели менее очевидные, но и менее окказиональные. Они имеют лишь косвенное отношение к поколенческой риторике, но самое прямое — к сверхценному статусу литературы и одновременно к характерному нивелированию ее атрибутов. Образ «литературы существования», литературы вне литературы, подлинной, живой, реальной, не связанной институциональными ограничениями, в последние годы активно манифестируется и столь же активно продается. Рекламируя книжную серию «Трэш-коллекция», издатель Александр Иванов в интервью журналу «Критическая масса» замечает: «…Дуновение смерти рядом, потому что все очень поверили — в силу жизни, образованности, чтения — в то, что у литературы есть своя история. Что это отдельный элемент культурного пространства, у которого есть своя история. А вот если в это поверить — то литература заканчивается. Феномен Пушкина, например, сложился из ощущения, что у литературы нет своей истории. Что история есть у чего угодно: у любви, у политики, у науки даже есть своя история, но у литературы… То есть литература в каком-то смысле — это всё.Всё — в банальном смысле» [521]. Такое вольное переложение Маркса вроде бы ничего не прибавляет к общим местам: у литературы не может быть устойчивых определений и безусловных норм. Но эмоциональный накал этому высказыванию придает высокий образ, не слишком тщательно скрытый за релятивистской риторикой. Чтобы легитимировать трэш, здесь потребовался Пушкин — имеется в виду, конечно, Литература, особая область бытия, не соизмеримая ни с какими социальными практиками, только с самой Реальностью. Поскольку этот тип говорения о литературе обладает полемическим пафосом, он формирует довольно отчетливый образ противника — кажется, альтернативной позицией должна быть позиция «ремесленника», «холодного профессионала», «кабинетного писателя», оторванного от настоящей жизни и приверженного тем самым скучным, конвенциональным атрибутам письма, для обозначения которых русские эмигранты 1920–1930-х пользовались словом «прием».

Говоря о «незамеченном поколении», мы видели, насколько связаны между собой эти образы литературы: «ремесло» (в позитивной модальности — героическое, хотя и незаметное служение, в негативной — мертвое штукарство, фокусничество) и живой «человеческий документ». Создавая драматическое напряжение, превращая литературное пространство в зону «полемик», «интриг» и «конфликтов», эти полюса, конечно, дополняют друг друга. Пожалуй, можно сказать, что в обоих случаях приобретают болезненные формы представления о социальном действии. Символы социального действия либо гипертрофируются, становятся самоценными (в случае «ремесла»), либо вытесняются, определяются как нечто неподлинное и искусственное. Разумеется, идеальный грядущий историк «незамеченного поколения» не позволил бы себе даже с оговорками утверждать, что это поколение сконструировано: «сконструированное», «сделанное» для идеологов человеческого документа, безусловно, являлось синонимом «ненастоящего».

В этой книге нас интересовала литература, у которой есть история. Более того, мы старались показать, что история приобретает особую значимость именно тогда, когда, казалось бы, не остается ничего иного, кроме как из истории «выпасть». Мы говорили о литературе как о способе формировать образ истории, оперировать определениями реальности — в этом смысле она не «лучше» и не «выше» других социальных действий. Речь прежде всего шла о проблемах адресации, взаимодействия с читателем, выбора стратегий. Это не значит, что литература видится нам цепью последовательных манипуляций. Но если читатель, зная, что им манипулируют (или, другими словами, что автор преследует свои собственные, и возвышенные, и не слишком возвышенные цели), при этом продолжает испытывать благодарность, сопереживание, сочувствие — видимо, здесь и имеет место то уникальное событие, которое не могло и не должно было являться предметом нашего исследования.

Адамович Г. Одиночество и свобода. — Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1955.

Адамович Г. Собрание сочинений / Редколлегия: О. А. Коростелев и др. — СПб.: Алтейа, 1999. — Т. 1–12.

Бакунина Е. Любовь к шестерым: Роман. — Париж: Поволоцкий и К, 1935.

Бакунина Е. Тело: Роман. — Берлин: Парабола, 1933.

Бакунина Е. Стихи. — Париж: Родник, 1931.

Берберова Н. Курсив мой: Автобиография: В 2 т. — 2-е изд., испр. и доп. — Нью-Йорк: Russica, 1983. — Т. 1–2.

Берберова Н. Повелительница: Роман. — Берлин: Петрополис, 1932.

Берберова Н. Последние и первые: Роман. — Париж: Поволоцкий и К, 1930.

«В Россию ветром строчки занесет…»: Поэты парижской ноты / Сост., предисл., примеч. В. П. Крейда. — М.: Молодая гвардия, 2003.

Варшавский В. Незамеченное поколение // Новый журнал. 1955. № 41. — С. 103–121.

Варшавский В. Незамеченное поколение. — Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1956.

Варшавский В. О Поплавском и Набокове // Опыты. 1955. IV. — С. 65–72.

Газданов Г. Собрание сочинений: В 3 т. / Сост., подготовка текста Л. Диенеша, С. С. Никоненко, Ф. Х. Хадоновой. — М.: Согласие, 1996. — Т. 1–3.

Глэд Дж. Беседы в изгнании. Русское литературное зарубежье. — М.: Книжная палата, 1991.

Гуль Р. Я унес Россию: Апология эмиграции: В 3 т. — М.: Б.С.Г.-ПРЕСС, 2001. — Т. 2: Россия во Франции.

Дальние берега: Портреты писателей эмиграции. Мемуары / Сост., предисл. и коммент. В. П. Крейда. — М.: Республика, 1994.

Иванов Г. Собрание сочинений: В 3 т. / Под ред. В. П. Кочетова; сост., подгот. текста Е. В. Витковского, В. П. Крейда; Коммент. Г. И. Мосешвили, В. П. Крейда. — М.: Согласие, 1994.

Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова: Критические отзывы, эссе, пародии / Под общ. ред. Н. Г. Мельникова; сост., подгот. текста Н. Г. Мельникова, О. А. Коростелева; предисл., преамбула, коммент. Н. Г. Мельникова. — М.: НЛО, 2000.

Кнут Д. Вторая книга стихов. Париж: Тип. «Наварр», 1928.

Кнут Д. Моих тысячелетий. Париж: Птицелов, 1925.

Кнут Д. Насущная любовь. Париж: Дом русской книги, 1938.

Кнут Д. Парижские ночи: Стихи. Париж: Родник, 1932.

Кнут Д. Сатир. Париж: Монастырь муз, 1929.

Кнут Д. Собр. соч.: В 2 т. / Сост. и коммент. В. Хазана; вступ. статья Д. Сегала. — Иерусалим: Еврейский ун-т, 1997. — Т. 1, 2.

Критика русского зарубежья: В 2 ч. / Сост., предисл., преамбулы и примеч. О. А. Коростелева, Н. Г. Мельникова. — М.: Олимп, ACT, 2002. — Ч. 1–2.

Кускова Е. О незамеченном поколении // Новое русское слово. 1955. 11 сент. — С. 2.

Литература русского зарубежья. Антология: В 6 т. / Сост. В. В. Лаврова. — М.: Книга и бизнес, 1991. — Т. 1–6.

Литературный смотр: Свободный сборник / Ред. З. Н. Гиппиус и Д. С. Мережковский. Париж: Б.и., 1939.

Мережковский Д. О причинах упадка и новых течениях современной русской литературы. — СПб.: Типо-литография Б. М. Вольфа, 1893.

На Западе. Антология русской зарубежной поэзии / Сост. Ю. П. Иваск. — Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1953.

Одоевцева И. На берегах Сены. — Париж: La Presse libre, 1983.

Оцуп Н. Современники: Статьи. — Париж: Cooperative étoile, 1961.

Оцуп Н. Современники: Статьи. — Нью-Йорк: Орфей, 1986.

Набоков В. Русский период. Собрание сочинений: В 5 т. / Сост. Н. И. Артеменко-Толстой. — СПб.: Симпозиум, 1999–2000. — Т. 1–5.

Поплавский Б. Собр. соч.: В 3 т. / Подгот. текста, коммент. А. Н. Богословского, Е. Менегальдо. — Т. 1–3.

Поплавский Б. Домой с небес: Романы / Сост., вступ. ст., примеч. Л. Аллена. — СПб.: Logos; Дюссельдорф: Голубой всадник, 1993.

Поплавский Б. Из дневников 1928–1935. — Париж: Т-во объединенных издателей, 1938.

Поплавский Б. Неизданное: Дневники, статьи, стихи, письма / Сост. и коммент. А. Богословского и Е. Менегальдо. — М.: Христианское издательство, 1996.

Поплавский Б. Сочинения / Общ. ред. и коммент. С. А. Ивановой. — СПб.: Летний сад. Журнал «Нева», 1999.