Саша стоически сносил шутки Олафура. Первые минут двадцать тот рассыпался в извинениях, и, вымолив себе прощение, тут же переключился на волну «дружеских подколов», на которые, вроде бы, и обижаться не стоит, но доставали крепко. Поэтому, устав наконец-то отбиваться, Саша просто замолчал. Он изо всех сил старался забыть о том, что случилось, но как можно забыть о том, чего подспудно он ждал все последние дни. И о том, что обещало стать «темой для разговора номер один» на сегодняшний вечер.

Они подъезжали к «Полуночному солнцу», когда Саша положил руку на плечо Олафура.

- Я прошу тебя, пусть это останется между нами.

Он даже обиделся.

- Ты за кого меня принимаешь? Да я умру с этим секретом в голове, vinur.

- Спасибо. – То, что Олафур назвал Сашу «друг» в такой серьезной манере, чего-то, да стоило. – Этого больше не повторится.

Олаф отмахнулся, на манер человека, который прошел через подобное, и уверенного в том, что Саша говорит глупости. Машина остановилась на парковке возле клуба, из дверей которого доносилась приглушенная музыка.

- Ты пойми, - мужчины вышли из машины, - она маленькая девочка, с амбициями, с совершенно детским мировоззрением. Она наверное и не поняла ничего, что произошло.

- Рублев, ей двадцать один, не четырнадцать.

- Она – ребенок.

- Она, она… а что насчет тебя?

Саша приподнял воротник куртки.

- А я женат.

Олафур промолчал. Только выразительно посмотрел на товарища.

- Что?

- Ничего. Просто все твои аргументы… они какие-то неубедительные. Будто ты пытаешься в первую очередь до себя донести все это, а не до меня.

Порой проницательности Олафа можно было только позавидовать.

- Даже если частично это так… Ты на что меня подбиваешь?!

- Да ни на что… - Олаф поднял руки, - я ни на что тебя не подбиваю. У тебя своя голова на плечах. А где охрана?..

Они подошли ко входу в «Полночное солнце», однако никто не встретил их. Удивившись, Олаф открыл дверь и прошел внутрь, погрузившись в помещение, сотканное из музыки, разнообразных цветовых эффектов, движения тел, алкоголя и сигаретного дыма. Однако и внутри, в зоне ресторана почти никого не было - огромное количество народу было собрано вокруг танцпола, все галдели, создавая невообразимый шум, почти перекрикивая музыку, махая руками.

Ди-джей на сцене, знакомый Олафура, Томас, играл в два раза активнее, чем обычно, не отрывая глаз от происходящего в живом кругу из танцующих людей. Улыбка растягивала его губы, в глазах замерло восхищение. В конце концов он отбросил наушники, и начал аплодировать вместе со всеми, что-то крича, и пуская музыкальный трек на самотек.

- Видимо, сегодня здесь жарко. Добро пожаловать в ночную жизнь Рейкьявика! - Олафур, пританцовывая, направился к скоплению людей, с удивлением обнаружив, что среди толпы стояли даже охранники, которые должны были стоять на постах возле входа. - Идем-ка, Рублев, посмотрим, что там происходит.

Без особого желания Саша заставил себя передвигать ногами за Олафуром. От сигаретного запаха и мыслей, бьющих в голове, страшно захотелось покурить, хотя он бросил вот уж как полгода. Он шел за Олафом, пока тот проталкивался сквозь людей, часть которых расступались, узнав его. Когда по Сашиным ногам прошелся четвертый по счету человек, он наверняка для себя решил, что либо выкурит сегодня сигарету, либо кого-нибудь убьет.

Но через несколько секунд все мысли из его головы будто сдуло порывом ветра. Олафур тоже замер рядом с ним. Мужчины даже не обращали внимания на то, что время от времени их толкали, цепляли и опять-таки наступали на ноги.

- Нelvíti … - Голос Хальдорсона прозвучал как-то слабо. – Ребенок, говоришь?..

Саша в свою очередь понимал, что должен что-то сказать. Но у него отнялся язык.

Толпа создавала собой свободный круг, в центре которого танцевала девушка. С потолка на нее валила пена, ее длинные, мокрые волосы липли к плечам, к шее, к лицу. Глаза закрыты длинными ресницами, тело движется с природной грацией. Ее фигура приковывала к себе взгляды. Влажное тело блестело в переливах световых эффектов. Узкая талия, стройные, длинные ноги. Тонкие руки колдуют в собственном танце.

- Это же Настя. – Олафур не отрывал глаз от молодого девичьего тела, изгибающегося и плавно поворачивающегося. – Черт меня дери…

… Была только музыка вокруг. Крики людей, восхищенные взгляды. Все вокруг вращалось в сумасшедшем калейдоскопе. Настя танцевала так, как не танцевала никогда. Было жарко, очень жарко. Горло требовало воды, но еще больше хотелось, чтобы его обожгло кисловато-сладким коктейлем.

От удушающей жары ее тело спасала прохладная пена, падающая отовсюду. Кажется, она касалась ее кожи и тут же растворялась, превращаясь в пар. Холодные волосы хлестали по рукам и шее. Блуза липла к телу, и это жутко раздражало – сковывало движения. Настя начала дергать мелкие пуговицы, чтобы снять ее, но пальцы не слушались.

Сколько же они с Кирой выпили?.. Счет потерялся после третьего коктейля. Кто-то схватил ее за руки, потянув на себя. Сколько было этих рук…

Какой-то молодой человек присоединился к ней в кругу, прижимая к себе и что-то говоря на чужом языке. Девушка постаралась вырваться, но, видимо, он воспринял это, как одобрение своих действий. Губы ее запечатал липкий поцелуй, от которого никак не удавалось увернуть голову. Но вот ее талию обвили руки, которые она различила бы даже из миллиона. Она думала, что сейчас последует объятие, однако ее дернули на себя, вырывая из объятий незнакомого ей парня, и она врезалась в сильное тело.

- Мы уходим.

Голос ледяной, как снег на улице.

- Давай потанцуем, Саша… - Удалось вымолвить ей, однако толпа уже расступалась перед ними. Ноги заплетались. Не прошло и нескольких секунд, как она оказалась в воздухе. Ее куда-то несли. Люди вокруг улюлюкали, хлопая.

- Не натанцевалась еще?! – Рявкнул голос прямо над ухом, и Настя замолчала.

Она совсем не помнила, как Саша натянул на нее свою куртку. Не помнила, как они дошли до машины. Как доехали, и доехали ли вообще. Зато сознание резко вернулось к ней под ледяными струями воды, бившими ей прямо на голову. Она громко взвизгнула, стараясь вырваться из рук, которые держали ее под этим мучительным водопадом.

Будто мешок с головы сняли.

Саша. Стоит перед ней, крепко схватив за плечи.

Ванная комната его номера.

- Саш… все…

- Трезвей. – Буркнул он, не отпуская, пока Настю не начала бить мелкая дрожь.

- Мне оч-чень хол-лодно…