- Сашенька, не пей холодного и не сиди на сквозняках…

- Сашенька, сколько можно говорить – не ходи одна в магазины, тебе нельзя поднимать тяжелого…

Это далеко не все, что мне приходилось выслушивать от своего супруга уже на первых неделях беременности. Я послушно исполняла все, не желая расстраивать его и лишний раз заставлять нервничать. Желание увеличить нашу семью и стать родителями было у нас обоюдно великим, но даже это не уберегло меня от очередного выкидыша, который, как оказалось, не был последним.

Когда ребенок был потерян в пятый раз, не смотря на бесконечное медикаментозное лечение, бабок и экстрасенсов, я больше не хотела экспериментировать:

- Значит, Господу не угодно продолжить мой род. В свое время я добровольно отказалась от чуда материнства, что ж, значит, заслужила все то, через что пришлось пройти в желании стать мамой. Много лет назад я обрекла себя на такое будущее, и винить, кроме себя, мне некого.

- Возможно, ты и права, но виновных в этой ситуации двое. – Федор обреченно вздохнул. – Ведь это именно я повез тебя в чужой город за «избавлением». Я ведь не отговорил тебя тогда, не остановил. Вот и сейчас никто не остановит бесконечные потери младенцев.

Глаза Федора, которые каждый раз загорались ярким счастливым огнем, когда я сообщала о своем положении, уже не горели. После четвертого раза, серые глаза были наполнены страхом и болью. В них не было даже надежды.

Полный отказ от работы, физических нагрузок, сотни обследований у врачей и не один курс лечения, так и не принесли желаемого результата. Моя матка была повреждена при аборте много лет назад, как следствие – я не смогу выносить ребенка. Нижняя часть моего негостеприимного тела наотрез отказывалась принимать плод.

- Федя, прости меня.

- Ты ни в чем не виновата. Это простая физиология.

Не смотря на все это, муж ни разу не упрекнул меня в поступке многолетней давности. Он никогда о нем не вспоминал, хотя я знала, что в глубине души он проклинает меня за это. Он так мечтал о футбольной команде карапузов. Он так хотел иметь таких-же миниатюрных дочек с глазами-бусинками и крепких мальчуганов самых умных и самых добрых.

- Нет. Именно я во всем виновата, и ты прекрасно об этом знаешь.

- Я ничего не знаю, и знать не хочу. – Муж подошел ко мне вплотную и страстно, как много лет назад, поцеловал. – Я очень сильно тебя люблю, вот то, что я точно знаю.

Приятное тепло волной накрыло меня. Я крепко жалась к Федору, старательно пытаясь обнять, слегка необъятную талию:

- Я тоже тебя люблю.

Со временем все стало на свои места. Я с головой окунулась в работу, да еще кроме своего ресторана попыталась вникнуть в дела отцовской гинекологии. Проводя практически каждый свой день в деловых переговорах, поездках и решениях важных вопросов, я практически перестала появляться дома. Приходя в родное гнездышко просто переночевать, очень часто забывала хотя бы раз в день, перед сном, сказать своему супругу, как сильно я его люблю.

Оставив желание завести ребенка в прошлом, мы с Федей практически перестали заниматься сексом. Несколько последних лет это был, в основном, просто процесс оплодотворения, а сейчас – даже процесс был не нужен. Уставшая приходя домой, я просто валилась с ног и замертво падала на кровать, какой уж там секс?

Последний год, возвращаясь домой, я все чаще возвращалась в совершенно пустую квартиру. Федя был в очередной командировке или еще где, но меня это не особо волновало. Я просто ложилась спать, а потом так же просто просыпалась, и по накатанной проживала очередной день.

В таком ритме моя жизнь непреклонно приближалась к третьему десятку. Я научилась радоваться мелочам, совершенно растеряв способность осознавать глобальные вещи.

Очень медленно и практически незаметно из моей жизни исчезал Федор, а Тамара вновь появилась.

- Том, но я все равно не понимаю – почему ты развелась с Тимуром? Вы вместе прожили почти десять лет, из которых последние лет пять – в Америке. Ты ведь безумно любишь роскошь, а этого с Тимуром у вас было в избытке. Он постоянно тебя баловал и количество шуб в твоем гардеробе отличное тому подтверждение. Что у вас пошло не так?

Тома, все такая же красотка, с волосами цвета соломы и таким же блеском в глазах, незамедлительно дала ответы на все:

- Да, мы с Тимуром жили хорошо, нам многие завидовали, но только сейчас я поняла, что не в достатке счастье. Все это огромное количество шуб не согреет мне душу и не радуют сердце. Наше счастье стало заканчиваться там, где начались разговоры о детях.

На глазах у подруги появились слезы. Впервые за много лет нашего знакомства я лицезрела такую картину. Годы не прошли мимо крутого нрава юной Томки. Сейчас передо мной сидела прекрасная, чувственная, женщина, которой хотелось простого человеческого счастья. Маленькая взбалмошная, обезбашенная, рисковая девчонка – исчезла навсегда.

- В Америке я безумно скучала по родимым местам. Мне не хватало нашего славянского восприятия мира и наших взглядов на жизнь. Чтобы не чувствовать себя на столько одиноко, я решила забеременеть и у меня это получилось.

Мои брови взметнулись вверх, на лице застыл вопрос, а Тома продолжала:

- Я пару месяцев не решалась сообщить об этом вечно занятому Тимуру, а когда сказала, была просто поражена. Он практически заставил сделать аборт и больше никогда не вытворять ничего подобного. Оказывается, Тимур никогда не хотел, не хочет и не захочет детей. Ему и без малолетних спиногрызов живется чудесно, а воспитывать кого-то и брать на себя ответственность за чьи-то жизни, ему без надобности. Когда в ответ на подобное, я заявила, что не стану обременять его каким-либо участием в его жизни, он не стал ничего объяснять, а категорично заявил – Я не хочу иметь детей.

Слушая рассказ Томы, мои волосы на голове шевелились. Я была шокирована, ведь подруга никогда ранее даже виду не подавала, что у нее в жизни происходит что-то невероятно жестокое. Каждый раз, когда мы созванивались, она всегда была веселой и полной оптимизма, такой, какой я ее знала всегда. О детях речь не заходила, так как мне было больно лишний раз об этом вспоминать, а Тома вроде и не нуждалась никогда в подобных темах. Кто бы мог подумать, что за маской улыбок и беззаботной жизни развивается такая драма.

- Том, прости, я ведь не знала…

- Да что там. Сама виновата. Ведь раньше я тоже не хотела детей и даже подумать не могла, что когда-то во мне проснется это желание. Возможно, если бы мы не выехали за границу, я бы и дальше придерживалась такого-же мнения как и мой супруг, да вот только в Америке мне так хотелось иметь рядом родного, самого близкого человечка.

Я смотрела на Тамару и мое сердце сжималось. Это же нужно было судьбе так жестоко пошутить над обеими подружками – одна хочет, но из-за физических факторов не может родить ребенка, а другая хочет – но ей запретили рожать. Радовало одно – Тома еще все успеет, в отличие от меня, главное найти подходящего кандидата.

- Том, но ведь во всем этом есть и плюсы. Ты ведь вновь можешь спокойно заняться поиском отца для будущего ребенка. Вспомни, как в детстве тебе нравилось менять парней, как перчатки. Твой детородный период еще очень долгий, так что все у тебя получится.

- Спасибо тебе огромное за поддержку, Шуруп. – Томка заметно взбодрилась. – Ну –у, я собственно за этим и вернулась на родину. Так что в ближайшие несколько дней, возможно месяцев, тебе придется стать моей спутницей и сообщницей. Я ведь не могу сама заниматься поиском подходящего кандидата, мне понадобится преданная подруга.

- Договорились.

С этого момента мы вновь стали самыми близкими друг-другу людьми.

Иногда мы с ней как в детстве дурачились. Иногда по-взрослому – напивались. Иногда плакали. Иногда смеялись. Нам, как в те далекие времена – никогда не было скучно.

Поиски ее суженого вскоре вышли за пределы нашего небольшого городка. Тамара с возрастом стала поразборчивее, а тем более тот факт, что от избранника она непременно хочет родить ребенка, только подстегивал выискать настоящего красавца.