– Подожди, Рома. – Игорь наклонился вперед и понизил голос. – А на меня поработать не хочешь? Мне люди с твоей подготовкой нужны.

– Кем? Вышибалой в ресторане?

– Зачем? Это будет, как микроскопом гвозди забивать. У тебя квалификация повыше, если не ошибаюсь. Подожди, не перебивай. Ты ведь старлеем был? Это значит, что у тебя в районе двух тысяч оклад, плюс накрутки. «Пайковые» там, за выслугу, за должность. Это тысяч семь-восемь примерно. Плюс «боевые». То есть, все утраивается. В общем, в сумме что-то около «штуки» баксов получается. Давай так: положу тебе для начала полторы «штуки», плюс жилье. Согласен?

– Полторы тысячи долларов? – Варнак поднялся, подтянул к себе куртку, отряхнул, словно собирался выходить. – Интересно, за что? На «стрелки» ездить, или просто кого-то завалить?

– Почти угадал. И ездить, и «валить», возможно, придется. Да только не по заказу. Есть у меня такое хобби: телохранительством заниматься. Охраняю одного пузатенького чинушу с улицы Удальцова. Думаю, напарник бы мне пригодился. Что скажешь?

– Так сразу? С улицы, незнакомого человека? На полторы тысячи долларов и в телохранители? – Варнак презрительно сплюнул. – И я должен поверить в такое безоблачное счастье?

– У тебя очень хорошие рекомендации, Рома, – широко улыбнулся бывший десантник. – Просто исключительные.

– Откуда?

– От меня.

– Откуда? – не понял сразу Еремей.

– Забыл, как мы сюда попали, приятель? – подмигнул ему Игорь. – Если ты без раздумий заступился за незнакомого человека, то уж охраняемый объект точно не бросишь. Исключено. Девяносто процентов гарантии. И совесть не позволит, и профессионализм. Ты ведь все же офицер, белая кость. Не каратист из подпольного клуба. Как раз то, что нам нужно.

– Кому вам?

– А тебе не все равно? – ухмыльнулся новый знакомый. – Я ведь тебя не на уголовку подбиваю – ларечников крышевать или гопстопом заниматься. Вполне благородное дело предлагаю. Жизнь невинного гражданина защищать от злобных посягательств всякой шушеры. Причем не авторитета какого, а честного работягу, научного работника, исследователя из солидной лаборатории. И вдобавок – за хорошие деньги. Ты, если честно, не производишь впечатление племянника Абрамовича. И профессии, кроме как воевать, наверняка не имеешь. Судьба только что сдала тебе клевый джокер. Честная работа по основной специальности. По рукам?

– Больно складно получается, – не стал пожимать протянутой ладони Варнак. – Как по нотам.

– Ты еще скажи, что я специально твой маршрут вычислял, чтобы драку в нужном месте устроить, – хмыкнул десантник. – И телепатически внушил в свару ввязаться. И полицаев разнять заранее нанял. Ты, брат, не Чемберлен, чтобы по Москве на тебя охоту устраивать. Обычный естественный отбор. Золото тонет – говно плавает, ссыкачи мимо едут – честные рядом к плечу встают. Вот нас друг к другу само собой и прибило. Ничего странного. Судьба. Тебя прибило – мальца, наоборот, отнесло. Это ведь тебя не удивляет? Так что, по рукам?

– Темнишь ты чего-то, – недоверчиво мотнул головой Еремей. – Хобби, судьба… Платит-то кто за охрану? Чинуша? Контора?

– А никто не платит, – отмахнулся Игорь. – Мы на общественных началах это тянем.

– Полторы тысячи долларов в месяц на общественных началах?!

– Тебе какая разница, служивый? Под статью тебя никто не подводит. Да ты и сам не дурак, не пойдешь. А при честной работе беспокоиться ни к чему. Меньше знаешь, крепче спишь.

– Не пойдет, – уселся обратно на топчан Варнак. – Недомолвки, недосказы. Явно авантюра какая-то. Хватит мне и военной службы – голову в петлю ни за что совать. Всех денег не заработаешь. Переживу.

Тут как раз загремел засов двери, и в ответ его новый знакомый ничего сказать не успел.

– Кто из вас Варнак? – поинтересовался из-за двери молодой худощавый сержантик. – Выходи.

В дежурке находились всего трое сотрудников. Усатый, расплывшийся от сидячей работы старший лейтенант что-то заносил в журнал – его сальные шевелящиеся губы отражались в стекле перед столом, – еще двое сержантов сидели на стуле у окна и смотрели в темную московскую ночь.

– Варнак? – хмуро спросил старлей, открывая бумажник и вытаскивая закатанную в пластик карточку водительского удостоверения. – Отчество, место и дата рождения?

Еремей ответил, и милиционер засунул «права» обратно в отделение портмоне.

– Ну, рассказывай. Что у вас там случилось, из-за чего возникла ссора, кто участвовал в драке, как познакомились?

– Ничего не случилось, – пожал плечами Варнак и коротко повторил версию бывшего десантника: – Ехал мимо, увидел, как мужик в кустах торчит. Решил, что он помочиться под стеной захотел. А там завтра дети будут бегать, опять же вонь днем на солнце поднимется. Вот и решил его оттуда шугануть. А он, оказывается, просто курил. Не верите – двигатель на «Восходе» потрогайте. Он еще горячий. Если бы долго там торчал, знакомился с кем-то или выпивал, «горшки» давно бы остыли.

– То есть, никаких драк, никаких ссор, никаких споров у вас и находящихся возле кафе граждан не возникало? Никаких неприязненных отношений, никаких конфликтов?

– Ничего не было, – уверенно подтвердил Еремей.

– Ты уверен?

– Абсолютно.

– И никаких врагов у тебя там нет, никто ни за что мстить не станет?

– Нет.

– Уверен?

– Сколько можно одно и то же долдонить? – начал злиться Варнак.

– Ну, как знаешь, – невозмутимо повторил старший лейтенант. – Посиди чуть-чуть, я твои объяснения в протокол занесу. То есть, остановился без особых причин, ничего подозрительного не видел, ни с кем никаких ссор не возникало, неприязненных отношений ни с кем в данном районе не имею… Я правильно записал?

– Правильно.

– Распишись в протоколе… – Старлей дождался, пока задержанный поставит внизу бланка короткую закорючку, и вручил ему бумажник: – Проверь содержимое и свободен. После того, как выйдешь за дверь, никакие жалобы не принимаются.

Варнак кивнул, заглянул в отделение для прав, для техталона, пошевелил пальцами три стольника, сунул все в карман:

– А каска?

– Вон, с подоконника возьми. Претензий нет? Распишись вот здесь. Все, спокойной ночи. Желаю больше к нам не попадать.

– Я и не рвался. – Руки Еремей протягивать не стал, вышел за дверь, сделал пару глубоких вдохов, наслаждаясь прохладой, и направился в просвет между домами, за которым виднелись уличные фонари.

Везли их в отделение минут десять. Значит, возвращаться назад придется не менее часа. Ну, да ему к длинным переходам не привыкать….

Однако уже минут через десять возле тротуара перед ним притормозила потрепанная «восьмерка», пассажирская дверца распахнулась, и наружу выглянул Игорь:

– Банзай, служивый! Меня тоже выпустили. Садись, чего ноги зря топтать? Нам все равно в одно место.

Связываться со странным мужиком Варнаку совсем не хотелось – но еще меньше хотелось топать пешком еще два-три километра. Поэтому, после короткого колебания, он кивнул:

– Спасибо, – и полез мимо бывшего десантника на заднее сиденье.

– И почему у нас никто никому на слово не верит, Рома? – удивился мужик и прихлебнул пиво из банки с какими-то черными иероглифами. – Они ведь, гады, мурыжили меня, пока им паспортные данные из Кравотыни не подтвердили. А потом еще полчаса спрашивали, какого лешего я в Москве делаю? Воблу вялю! Нечто не ясно, что у нас в деревне рабочих мест всего два лесника, три рыбинспектора и один коровник. Вот в столице не пропадешь. Здесь для крепкого мужика завсегда славное дело найдется.

Варнак промолчал. Сам он уволился уже два месяца назад, но занятия по душе так и не выбрал.

– Смотрите, пожарники, – притормозил в десяти шагах от коричнево-красного «Зила» водитель. – Шланги сворачивают. Никак, горело что?

– Чему тут гореть, асфальт да столбы кругом. – Игорь опрокинул банку над раскрытым ртом, выливая в горло последние капли, смял тонкую жестянку, кинул в окно, сунул руку в карман, вытянул стольник, отдал водителю и полез наружу.