Тема была закрыта. Я чувствовал себя так, словно Мадонна дала мне пощечину.

Потом она снова заговорила об оформлении дома. Мадонна предложила мне 45 тысяч долларов, если я смогу все сделать за три месяца. Платить она мне собиралась следующим образом: 10 000 долларов аванс, 5000 долларов в конце первого месяца, 15 000 долларов в конце второго. Еще 15 000 долларов я должен был получить в конце третьего месяца, а последние 5000 по завершении работ, если они продлятся дольше, чем запланировано.

Столько же Мадонна заплатила мне за оформление своей второй нью-йоркской квартиры много лет назад. С учетом того, сколько она платила другим дизайнерам, сумма была оскорбительно мала. Но дело было не только в этом. Мадонна поставила еще одно требование: «Мне необходимо, чтобы ты полностью сосредоточился на этом проекте и посвятил ему все свое время».

Она отлично знала, что я работаю над оформлением ресторана «Сентрал», но все же требовала от меня невозможного.

Впрочем, у меня не было выбора. Я должен был согласиться со всеми ее условиями. Я был на мели, и клиенты не выстраивались перед моей дверью в очередь. Я никогда не умел правильно продавать себя и не пользовался услугами адвокатов для составления контрактов. Когда я рассказал своему приятелю-дизайнеру о том, сколько платит мне Мадонна, он был потрясен. Он сказал, что я получаю примерно четверть той суммы, какую запросил бы за подобную работу любой другой дизайнер.

Приятель сказал мне, что за любую работу все дизайнеры и декораторы получают на тридцать процентов больше розничной стоимости мебели и всех остальных элементов интерьеров. Он предложил мне поступить так же. Тогда моя работа будет оплачена справедливо. Я решил не только прислушаться к его совету, но еще и пригласить его поработать со мной, так как ресторан все еще требовал от меня много времени.

Я начал работать над оформлением дома Мадонны. К счастью, в доме царила та самая мужественная атмосфера, какой всегда требовал Гай. Поэтому мне не пришлось осуществлять каких-либо радикальных изменений. Для Гая я всего лишь заменил медные краны в ванной, отделанной зеленым мрамором, на хромированные. К счастью, Гай захотел, чтобы его шкаф в новом доме был точной копией шкафа в Роксбери. Мне же легче. Когда Мадонна сказала, что Гай не будет присутствовать на наших встречах, я наконец вздохнул свободно. Мне совершенно не хотелось иметь с ним дела. В тот момент я подумал, что особых сложностей на этот раз не будет.

Однако стоило мне увлечься работой в ресторане и пропустить встречу с Мадонной (вместо себя я отправил своего друга-дизайнера), она сразу же вспылила.

Мадонна позвонила мне чуть ли не в истерике:

—Я же говорила тебе, черт тебя дери, что, если ты хочешь получить эту работу, то должен заниматься ею круглосуточно!

Я попытался возразить.

—Мне нет никакого дела, — отрезала она. — Немедленно приезжай.

Я приехал.

Все три месяца, пока мы работали над оформлением нового дома, Мадонна выдвигала все новые и новые требования. Прежде сестра безоговорочно доверяла моему дизайнерскому вкусу. Теперь же она напрочь об этом забыла. Я не понимал, что происходит, и сильно нервничал. Я не мог понять, почему она не видит, что мой талант не только не исчерпал себя, но окреп и стал более зрелым. Она требовала, чтобы я представлял ей дизайнерские эскизы, образцы красок, тканей и отделочных материалов. Сколько бы вариантов я ни предлагал, она всегда требовала новых. Когда я отправлялся в магазин тканей или мебельный магазин, Мадонна говорила, что поедет со мной. Впрочем, подобное поведение меня не удивляло.

Обычно магазины, имеющие дело с дизайнерами и декораторами, неодобрительно относятся к визитам клиентов. Но только не в том случае, когда этот клиент — Мадонна.

Когда мы приехали в магазин тканей, то вокруг нас столпились абсолютно все — от управляющего до последнего продавца.

Я попытался сосредоточиться на своей работе, но отлично понимал, что времени придется потратить немало.

Я показывал Мадонне ткани и видел, что она меня не слушает. Во мне нарастал гнев.

Я показал ей другой образец. Мадонна сказала, что он ей не нравится, но не объяснила почему.

Я попытался терпеливо объяснить ей, почему этот цвет подойдет для той комнаты, над которой мы в то время работали. Кроме того, мы же отделывали не один лишь уголок, а весь дом, значит, все отдельные элементы должны гармонично сочетаться друг с другом.

Но Мадонна предпочитала видеть дом фрагментами. Целая картина была ей недоступна.

Она спорила со мной по любому поводу.

Этот выключатель нужно перенести.

Этой розетки здесь быть не должно.

Неожиданно она превратилась в дизайнера и декоратора. Она лезла во все. Мы постоянно ссорились.

Я вспоминал те дни, когда она настолько доверяла моему вкусу, что в интервью журналу «Архитектурный дайджест» заявила: «Мы называем Кристофера папой римским, потому что все вокруг должно иметь его благословение. С кем у меня может быть больше общего, как не с человеком, с которым я выросла? Нам во всем нравится одно и то же — ив музыке, и в еде».

Теперь же моя сестра превратилась из моего лучшего и самого благодарного клиента в злого, придирчивого безумца, сосредоточенного только на том, чтобы при любой возможности унизить дизайнера. 26 августа 2003 года она прислала мне письмо с перечислением того, что необходимо изменить. Заказал ли я ткань для обивки скамьи в гостиной? Купил ли я деревянную раму для ширмы в будуаре? Следует ли подрезать карниз в спальне или его можно использовать в другой комнате? Купил ли я маленький коврик для холла? В письме было много требований. Мадонна даже захотела, чтобы я прислал ей фотографию различных карнизов для штор в ее зале йоги.

Я постарался ответить максимально сдержанно и корректно.

Я понимал, что навязчивое стремление контролировать каждый аспект моей работы над домом связано с убеждением Мадонны в том, что я продолжаю работать в «Сентрале» и не посвящаю ей все свое время.

Больше всего меня огорчало то, что Мадонна категорически отказывалась и даже не пыталась понять мою дизайнерскую идею. Самым лучшим в доме была двухэтажная застекленная веранда с огромным стеклом от пола до потолка. Я собирался превратить ее в зимний сад и музыкальный салон. Мне хотелось обставить ее металлической мебелью, окрашенной в белый цвет, и украсить ампельными растениями, свисающими с балок. Человек, попадающий в эту комнату, должен был чувствовать, что он попал в сад, залитый солнцем. Идеальное место для того, чтобы слушать музыку.

Я попытался объяснить Мадонне свой замысел.

Мне это не нравится, — отрезала она.

Попробуй представить...

Мне это не нравится. Нарисуй эскиз.

Но я же тебе все подробно объяснил...

Я хочу все увидеть, прежде чем ты начнешь работать. Я тяжело вздохнул.

Мадонна посмотрела на меня.

Тебе нужна эта работа? Я печально кивнул.

Тогда не спорь со мной, — сказала она.

Мадонна потребовала, чтобы в холле я повесил огромную (восемь на двенадцать футов) ее фотографию в стиле Хельмута Ньютона. Автором снимка был Стивен Клайн.