Эммануэль Даймонд. Вспомнив это имя, Виктория криво усмехнулась. Она была уверена, что и столь дерзкое имя, и столь громкая фамилия были ничем иным, как фальшивкой. Нынче многие люди из высших слоев старались как-то выделить себя перед остальными, выбирая себе столь запоминающиеся псевдонимы. И вполне возможно, у этой Эммануэль помимо ее инициалов все остальное тоже было такой же фальшью, но, похоже, Джеймсу на это было абсолютно наплевать. Главное, чтобы была яркая, запоминающаяся, искристая — о, да, это, несомненно, его стиль! А что она? Какая-то невзрачная девушка с небольшой грудью, не такими уж длинными ногами, да ещё к тому же и ханжа, не умеющая любить жизнь и развлечения. Нет. Она не его тип. И даже если бы они остались вместе, ему бы рано или поздно надоела бы ее компания, где нет ни шумных вечеринок, ни непристойных выходок, ничего такого, что бы напоминало ему его прежнюю веселую жизнь.
Ей уже давно пора забыть его… забыть и отпустить… Вот только где взять силы, чтобы сделать этот шаг?
Опустившись на небольшую деревянную скамейку, стоящую под высоким дубом, Виктория засунула свои озябшие ладони в карманы своего легкого бежевого пальто и тупо уставилась в невидимое пространство у своих ног.
Как же так получилось, что она попала в столь глубокую яму, из которой ей теперь не выбраться? Почему она позволила зайти этому увлечению так далеко? Почему она вообще согласилась с ним встречаться?
— Простите, а можно мне присесть рядом?
Отстраненно повернув голову, она вдруг увидела маленького мальчика, нерешительно остановившегося у ее скамьи.
Немного отодвинувшись вправо, она мягко улыбнулась ему.
— Конечно. Присаживайся.
Одетый в теплую поношенную куртку с небольшой вязаной шапочкой на голове, мальчик слегка кивнул и присел на свободное место.
Продолжая сидеть в молчании, Виктория с радостью осознала, что все ее былые мысли вдруг улетучились с приходом этого нежданного незнакомца.
Искоса наблюдая за неразговорчивым ребенком, она заметила как печально его лицо. Решив, что-то случилась, она тихо произнесла:
— Привет. Я Виктория Блэк.
Ничего не ответив, малыш продолжал тихо сидеть и смотреть куда-то под ноги.
— А как тебя зовут? — Вновь попыталась спросить она.
Но, увы, у малыша, кажется, было не то настроение, чтобы разговаривать. Тихо вздохнув, Виктория уже было оставила попытки для знакомства, как вдруг услышала совсем тихий ответ:
— Дэвид.
Мягко улыбнувшись, она открыто повернулась к своему новому собеседнику.
— А у Дэвида есть фамилия?
И вновь гнетущие молчание.
Слегка сведя брови, девушка внимательно оглянулась по сторонам, ища родителей этого молчаливого создания.
Но никто из находящихся в парке людей, казалось, не обращал на них внимание.
— Где твои родители? — Взволнованно спросила она.
Решив, что и на этот раз ребенок промолчит, она протяжно вздохнула и вновь принялась смотреть по сторонам, в надежде найти хоть кого-то, кто бы интересовался бродящим без присмотра ребенком.
— У меня нет ни фамилии, ни родителей. — Наконец, подал голос ее сосед по скамейке.
Попытавшись никак не отреагировать на его слова, Виктория как можно спокойнее заметила:
— Но ведь должен же быть хоть кто-то, кто бы присматривал за тобой?
— В приюте ещё не знают, что я сбежал, поэтому я здесь один. — Довольным тоном, отозвался сорванец.
Заприметив веселые нотки в его голосе, блондинка и сама улыбнулась в ответ.
— Значит, ты находишь, что это весело сбегать от взрослых, да?! А тебе не кажется, что ты ещё слишком мал для подобного брожения в одиночестве?
Спрыгнув со скамьи, мальчик вдруг встал перед ней и гордо вздернув подбородок, важно произнес:
— Мне уже почти пять и я не какай-то там сопливый малыш!
Тепло улыбнувшись от такого напора, она все же медленно покачала головой.
— И все же, не нужно было убегать. Твои няни будут волноваться и…
— Никому я там не нужен. — Буркнул Дэвид и развернувшись, медленно зашагал прочь.
— Подожди. — Вскочив со скамьи, Виктория вдруг поняла, что не может вот так просто отпустить этого взрослого малыша гулять и дальше без присмотра в этом огромном парке. — Это почемуй-то ты вдруг решил, что никому не нужен? Твои друзья наверняка уже заметили твое отсутствие и теперь беспокоятся.
— У меня нет друзей. К тому же все другие дети сейчас слишком заняты собой, что бы ещё и обо мне вспоминать.
— Чем заняты? И как можно не заметить твое отсутствие?
Пожав плечами, Дэвид не поднимая головы, тихо бросил в ответ:
— Сейчас "час удачи".
— Час удачи? — Не понимающе переспросила девушка. — Что это значит?
— Мы так называем тот период дня, когда несколько людей приходят к нам в комнату и выбирают себе своего будущего ребенка.
— Тогда почему же ты сбежал именно сейчас? Ты не хочешь, чтобы тебя усыновили?
— Хочу. — Признался он. — Но меня как всегда не выберут, я слишком взрослый, а им всем хочется совсем маленьких, слюнявых новорожденных.
Ничего не высказав на сей счет, Виктория подумала, что, правда, она и сама никогда не задумывалась о том, чтобы усыновить взрослого пятилетнего ребенка.
Молча идя рядом с ним, она печально вздохнула. Похоже, не у нее одной сегодня не ладилось с собственным настроением. Приехав сегодняшним днем в парк, она и не думала, что может встретить кого-то ещё, чьи самые заветные мечты были растоптаны и, казалось бы, навсегда разбиты. Но ведь надежда… Ведь всегда должна оставаться хоть капля небольшой призрачной надежды, что ещё не все потеряно и в один прекрасный день этим мечтам все-таки суждено будет склеиться и осуществиться!
Вскользь метнув взгляд к своему новоиспеченному спутнику, она, решилась и приняла, наверное, одно из самых важных решений в своей жизни.
— А можно я буду твоим другом?
Резко остановившись, мальчик недоверчиво сузил глаза и внимательно посмотрел на свою новую знакомую.
— А ты не передумаешь? — Взволнованно спросил он.
Широко улыбнувшись, она и сама не менее взволновано отозвалась:
— Нет. Я буду только рада.
И вот лицо одинокого мальчугана, наконец, осветилось самой первой и самой прекрасной детской улыбкой, какую она когда-либо видела.
— Я бы очень-очень хотел, чтобы ты стала моим другом. — С огромной радостью в голосе, громко прошептал он.
Не переставая улыбаться, Виктория протянула ему свою руку, и дождавшись когда его маленькая ладонь вложиться в ее, не спеша побрела дальше по узкой тропинке.
— Ну, что Дэвид, может сначала по мороженному, а затем я отведу тебя обратно?
Немедля скиснув, мальчик протяжно вздохнул.
— Опять в приют…
Не удержавшись, девушка вдруг резко остановилась и присев на корточки внимательно посмотрела в грустное лицо малыша.
— Но я останусь с тобой там ещё на несколько часов. — С мягкой улыбкой предложила она. — Пойми, Дэвид, это неправильно, гулять здесь, когда тебя уже могут искать. Ты хочешь, чтобы нас задержала полиция?
Отрицательно покачав головой, мальчик горько хмыкнул себе под нос.
Пытаясь, хоть как-то поднять ему настроение, она поспешно проговорила:
— Ну, а завтра днём, я обещаю сводить тебя в зоопарк, идет?
— В зоопарк? — Тут же оживился он. — Честно-честно?
Не сдержав улыбки, она согласно кивнула головой.
— Честно-честно.
С этих слов настроение ее спутника тут же пошло ввысь, и весело болтая, они не спеша зашагали вдоль извилистой узкой дорожки, уходя все дальше вглубь осеннего городского парка.
Сидя на краю небольшой кроватки, Виктория с нежной улыбкой на устах, смотрела на собравшихся возле нее детей. Все они были разные: от разного цвета кожи до огромной разницы в возрасте. Но всех их сближала одна большая беда — у каждого из них не было родителей. Возможно, именно поэтому здесь чувствовалась некая атмосфера семейного единства. И вот сейчас, находясь в этой просторной комнате, в которой жили пятнадцать мальчиков, она с самым настоящим восхищением взирала на этих отважных ребят, которые сумев преодолеть массу горя и невзгод, все же выстояли и теперь с теплой улыбкой приветствовали ее, словно старую знакомую. Столько безграничного доверия, надежды и неразделенной любви она ещё ни у кого не встречала. Вскоре к ним присоединилась и группа девочек, живших в такой же большой соседней комнате. Всем была очень интересна их новая гостья, поэтому, ни капли не смущаясь, дети открыто первыми шли на контакт.
