Старый Таг ударил себя в грудь.

За грех, который мы совершили перед Тобой по принуждению или по своей воле;

за грех, который мы совершили перед Тобой по закоснелости сердца;

за грех, который мы совершили перед Тобой явно или тайно;

за грех, который мы совершили перед Тобой прелюбодеянием;

за грех, который мы совершили перед Тобой неискренним раскаянием…

В дверь постучали.

Это был ксендз. Просунул голову внутрь:

— Пошли!

Старый Таг кивнул.

— Не попрощаешься со своими?

— Уже попрощался.

— Пошли.

Старый Таг вышел из спальной комнаты:

— Сейчас пойдем.

Запер за собой дверь на ключ.

В зале старый Таг подошел к буфету. Открыл верхний ящик и положил туда потертый бумажник, перевязанный бечевкой, связку больших ключей и маленькие ключики. Ящик оставил приоткрытым.

Ксендз отвернулся к окну.

— Так отец и не выпил молока?

— Я по дороге зайду в костел.

Приблизился к старому Тагу. С минуту они смотрели друг другу в глаза. Старый Таг опустил голову. Стал что-то искать в ящике буфета.

— Скажи, — спросил ксендз, — ты зайдешь со мной в костел?

— Да.

— Зайдешь в костел?

— Вы же идете со мной к коменданту.

— Это не одно и то же!

— Ради спасения все дозволено. Когда надо спасать чью-то жизнь.

— А если комендант посадит нас в тюрьму?

— Отца никто не посадит в тюрьму.

Ксендз пожал плечами.

— От чьего имени будем говорить? — спросил.

— Не знаю. Это что значит?

— Кто нас посылает?

— Меня — никто. Я сам иду.

— Значит, зайдешь со мной в костел? Я буду исповедоваться. А ты?

— У нас исповедуются только один раз. Есть такая предсмертная молитва. Я ее уже сказал.

Старый Таг задвинул ящик. Ксендз-законоучитель вышел первый, старый Таг за ним.

В сенях стояла Явдоха.

— Куды? — спросила она.

— В город. — Старый Таг опустил голову.

— По що?

— Я тебе уже говорил.

— Нэ пущу!

Старый Таг молчал.

— Нэ пущу, — повторила Явдоха.

— Мы идем вместе. — Старый Таг взглядом показал на ксендза.

— Най вин сам идэ!

— Я вернусь. Не задержусь надолго.

— Брэшешь!

— Заботься о Мине и Лёльке.

— Коровы забэруть! Всё забэруть!

— Куплю в городе мяса и рыбы к субботе.

— Нэ хочу я вашой рыбы!

— Пусти. Мне пора. — Старый Таг отстранил ее.

Она схватила его за руку:

— Ты, старый чёрт! Ты, старый чёрт! Старый Таг обнял ее, прижал голову к груди:

— Я вернусь. Ключи в ящике. Деньги в бумажнике. Отдашь всё Мине. Будь с ней добра.

Явдоха оттолкнула его:

— Иды! Ты, старый чёрт! Най там тэбэ убьють! Ксендза в сенях не было. Он ждал на дороге.

Старый Таг закрыл калитку на крючок.

— Идем, — сказал ксендзу. Они пошли в сторону города.

Явдоха выбежала из аустерии. Стояла посреди шляха и кричала им вслед:

— Старый чёрт! Ты, старый чёрт!

^[51]

^[55]