— Если бы мы только могли справиться со своими чувствами, мы бы обязательно это сделали, — улыбнувшись закончил он за нее. — Но, к сожалению, это не так. Нельзя приручить любовь. Она или есть или нет, все остальное лишь ее иллюзия. Что ты собираешься делать дальше?
— Съезжу на остров, посмотрю на выбранный мистером Калагэном дом, а завтра утренним рейсом в Париж. Я даже успела заказать билет. Жаль вот только, что не смогу помочь тебе с домом, но и покупателя на него у тебя вроде бы уже нет.
— А он и в самом деле нравится тебе, я имею в виду дом?
— Очень. Это самое восхитительное место на земле, я уверена. К тому же к нему есть весьма заманчивое приложение. Я имею в виду ту парочку призраков, о которых рассказывала миссис Мотт.
— Ты действительно веришь в них?
— Почему бы и нет? Может показаться глупым, но иногда я начинаю верить во всю эту чертовщину.
— Тогда я вижу только один способ решения этой проблемы — подарить тебе этот дом.
— Ты сошел с ума, Рич! Это слишком дорогой подарок, я не могу его принять!
— Ерунда. Я оформлю все необходимые документы, как только вернусь в Нью-Йорк. Этот дом и в самом деле заслуживает хорошей хозяйки, а раз он пришелся тебе по душе, то пусть и принадлежит тебе.
— Спасибо тебе, Рич. Право, даже не знаю, как мне благодарить тебя.
— Ничего не нужно. Благодаря тебе я прожил счастливый год, а такое не купишь ни за какие деньги в мире. Линн, я хотел бы задать тебе один вопрос. Можно?
— Да, конечно, все что угодно.
— Это касается Джастина Майкрофта. Скажи, ты хотела бы вернуться к нему?
— Не знаю, Рич, но даже если бы хотела, все равно не смогла бы. Джастин женится на Тони Шеффилд, и этим все сказано.
— Ты уверена в этом?
— Да, полностью. И, прошу тебя, хватит об этом. Мне достаточно больно расставаться с тобой, а если ко всему этому еще добавятся мысли о Джастине, я просто не вынесу. К тому же я сильно обидела его и вряд ли теперь он простит меня. Хотя все это уже не важно. Просто так получилось, что наши дороги вдруг разошлись в разные стороны. Так бывает, и ничего с этим поделать нельзя. Кстати, мне уже пора. На два часа заказан катер, а мне еще нужно успеть заехать в отель, чтобы оставить там вещи.
— Можешь не беспокоиться, я сам отправлю их туда.
— Спасибо, Рич. Ты и в самом деле выручишь меня, если займешься этим.
— Может, мне стоит съездить с тобой на этот остров?
— Нет, спасибо. Я справлюсь, обещаю.
Проводив Линн, Рич сделал несколько телефонных звонков и, получив всю нужную ему информацию, попросил миссис Мотт принести ему телефонный справочник. Говорить с Джастином Майкрофтом он конечно же не станет, но оставить сообщение может вполне.
Глядя на затянутое плотной пеленой облаков небо, на волны, ставшие вдруг серыми, и чувствуя, как усиливается ветер, Линн едва не попросила капитана катера повернуть обратно. Еще час назад ничто не предвещало появления огромных, черно-серых волн, глядя на которые сердце Линн готово было выскочить от страха из груди. Затянутое плотным слоем облаков небо готово было разразиться проливным дождем, и, видя все это, Линн испытывала все большее желание попросить стоявшего за рулем катера мужчину повернуть обратно. Она даже сделала пару шагов по направлению к нему, но, заметив, как отдалилась линия горизонта, предпочла остановиться. На это была еще одна причина. Закутанная в длинный непромокаемый плащ фигура и скрытое за низко надвинутым на глаза капюшоном лицо не располагали к какому-либо общению, и ей оставалось только надеяться, что владельцу катера хватит умения доставить ее на остров в целости и сохранности. До конца пути оставалось еще как минимум четверть часа, и, спустившись в каюту, Линн попыталась навести порядок в своих мыслях.
Рич — прекрасный во всех отношениях мужчина, которого она, к своему величайшему сожалению, так и не смогла полюбить по-настоящему. Джастин — мужчина, которого она так и не смогла ни забыть, ни разлюбить, но который никогда уже не будет принадлежать ей. Фантастическое везение! Линн усмехнулась и быстро смахнула навернувшиеся на глаза слезы.
Поднявшись снова на палубу, она увидела, что берег уже близко, и даже смогла разглядеть стоявших на небольшом пирсе людей. Сейчас она найдет управляющего, осмотрит с его помощью дом, а вечером, если погода не испортится окончательно, будет уже в отеле. Всего одна ночь — и Париж. Город, в котором она забудет обо всех своих неприятностях, который поможет ей обрести спокойствие и где она, быть может, найдет в себе силы начать новую жизнь. Нужно только немного потерпеть и не думать о том, что где-то, возможно совсем близко от нее, находится Джастин, со всем же остальным она справится. При мысли о Джастине Линн почувствовала, что готова кричать и плакать от невыносимой, сжигающей изнутри боли. Боль была настолько сильной, что в какой-то момент Линн запаниковала.
Как? Ну как она будет и дальше жить с такой болью? Что, если она не утихнет никогда, а так и будет продолжать сжигать ее изнутри? Ответа не было, да она и не надеялась найти его.
Шум ветра был так силен, что заглушал любые произносимые ею слова, и как Линн ни старалась докричаться до неподвижной закутанной в плащ фигуры, все ее усилия оставались напрасными. Решив отложить разговор до конца пути, она устремила взгляд на стоявших на пирсе людей, чьи фигуры вырисовывались уже довольно отчетливо.
Шум мотора стих так же внезапно, как и шум ветра. Волнение в заливе оставалось еще достаточно сильным, но сквозь облака уже проглядывал кусочек голубого неба. Влекомый течением, катер вскоре оказался у пирса. Быстро спустившись за сумкой, Линн вернулась на палубу, но, к своему изумлению, нигде не увидела закутанной в плащ фигуры. Владелец катера исчез, а она даже не спросила, как долго он сможет ждать ее!
Поднявшись на пирс, она беспомощно огляделась вокруг, как вдруг заметила стоявший у самого въезда на пирс автомобиль. Водитель делал ей знаки руками, и, решив, что это и есть тот самый человек, который покажет ей дом, она двинулась к машине. Она не ошиблась, пожилой водитель сообщил, что именно он покажет ей выбранный мистером Калагэном дом и что катер будет ждать ее на этом же месте ровно через четыре часа. Согласно кивнув, Линн села в старый, но вполне еще крепкий «форд» и спустя несколько минут, когда дорога свернула в глубь острова, невольно ахнула от восторга. Такое она видела разве что в кино. Яркая пышная растительность, экзотические не виданные никогда ею птицы — все это выглядело как декорация к какому-нибудь фильму-сказке. Казалось, еще секунда — и она увидит занятых в съемках персонажей. Но все это конечно же было не так. Покрытая щебнем дорога оставалась пустой, и никто не выскакивал из стоявшего стеной по обеим сторонам дороги тропического леса.
На осмотр выбранного Робертом Калагэном дома у нее ушло почти три часа. Выстроенный в форме швейцарского шале, он стоял у подножия огромной скалы так, что смотрелся ее частью. Примыкавший к дому участок был разделен на две части достаточно широким ручьем, а с южной стороны находилась большая лужайка, сплошь покрытая мягкой газонной травой.
Что ж, идеальное место, чтобы пережить слякотную нью-йоркскую зиму или чтобы растить здесь детей, констатировала Линн. При мысли о детях ей стало грустно, и, занеся в блокнот возникшие замечания и вопросы, она попросила привезшего ее сюда мужчину отвезти ее к катеру.
Еще издали она заметила закутанную в плащ фигуру. Что-то в ее очертаниях показалось ей знакомым, но она тут же посмеялась над своими мыслями. Мало ли мужчин наклоняют подобным образом голову и скрещивают руки на груди? Если же она и дальше будет мучить себя подобными сравнениями, то наверняка сойдет с ума.
На этот раз волны в заливе не были столь сильны, как несколько часов назад, но, так как сидеть на продуваемой ветром палубе было все же не очень уютно, Линн решила спуститься вниз. Она так устала за этот невозможно длинный день, что задремала, едва опустившись на откидное сиденье, но проснулась сразу же, как только стих шум мотора. Разглядеть что-либо через стекло иллюминатора было невозможно, но и поднявшись на палубу, Линн не увидела ничего напоминающего пристань. Вокруг было лишь не имеющее конца и края водное пространство и убегающая вдаль дорожка к готовому опуститься в океанскую толщь солнцу.
