— Повтори еще раз: где ты работал?
— Не помню… — Хитрый с ужасом осознал, что целый пласт воспоминаний разом выпал у него из памяти. Теперь он понял: все, о чем его спрашивал звучащий в голове голос, исчезало.
— Перестаньте! — закричал Хитрый. — Я не хочу!
— Это хорошо. У тебя остались дома друзья, семья, родители? Любимая девушка, дети? Вспомни о них.
— Нет! — закричал Хитрый. — Я не буду!
— Это глупо. Мне придется наказать тебя…
Сознание снова наполнилось болью, Хитрый закричал, забился на столе. Это длилось несколько бесконечных секунд, потом боль медленно отступила.
— Вспомни тех, кого ты оставил дома, — снова потребовал голос. — Тех, кто тебе дорог, кого ты просто, знал, с кем встречался.
Хитрый не хотел никого вспоминать и тут же понял, насколько это трудно. В сознании мелькнул образ родителей, появилось лицо Шейлы.
— Вспомни свое детство, — продолжал шептать в уши тихий настойчивый голос. — Вспомни учебу, вспомни свою первую девушку. Как звали твою первую девушку?
— Ирина… — произнес Хитрый, с ужасом понимая, что его первая юношеская любовь вот-вот навсегда исчезнет из памяти.
— Я не расслышал. Как ее звали?
— Кого?
— Великолепно. Вспомни, как и за что ты попал на корабль…
Ему казалось, что это длится уже целую вечность. Методично отвечая на вопросы, Хитрый рвал последние связывающие его с прошлым нити. Настал момент, когда его сознание опустело — он просто не знал, что отвечать. То, о чем спрашивал этот человек, не имело к нему никакого отношения.
— Назови города, в которых ты бывал.
— Не знаю… Я нигде не был…
— Ты был на других планетах, кроме Земли?
— Не знаю… Не был…
— Сколько тебе лет?
— Двадцать два…
— Хорошо, это оставим. Назови своих друзей по каюте.
— Барон, Стратег, Шнырь… Шнырь погиб…
— Это тоже оставим… Замечательно, включаю режим «гамма»…
Хитрый сжался, ожидая новой волны боли. Но ничего не произошло.
— Я буду говорить тебе фразы, ты должен их повторять. Разумеется, от своего имени. Ты понял меня?
— Да. ..
— Тогда начнем. Ты — Хитрый, боец подразделения смертников крейсера «Сарацин».
— Я — Хитрый, боец подразделения смертников крейсера «Сарацин».
— Твое настоящее имя — Иван Круглов.
— Мое настоящее имя — Иван Круглов.
— Ты беспрекословно выполняешь все приказы своих командиров.
— Я беспрекословно выполняю приказы командиров…
— Ты не боишься смерти — ни своей, ни чужой.
— Я не боюсь смерти — ни своей, ни чужой…
— Твой долг — защищать интересы Императора.
— Мой долг — защищать интересы Императора…
— Замечательно. Это повторять не надо… — голос умолк, Хитрый услышал где-то вдалеке шуршание бумаг. — Теперь это: ты вырос на маленьком тропическом острове.
— Я вырос на маленьком тропическом острове.
— Тебе было хорошо там.
— Мне было хорошо там…
— Ты совершил преступление, убив полицейского.
— Я совершил преступление, убив полицейского…
— За это ты попал в смертники.
— За это я попал в смертники…
— Хорошо, на этом закончим. Это повторять не надо…
Что-то щелкнуло, стало очень темно — такой темноты Хитрый еще никогда не видел. Эта темнота была живой, она слегка пульсировала, покачиваясь из стороны в сторону. Она была здесь, над головой, совсем близко. Затем темнота опустилась, накрыв Хитрого, это было очень страшно. Он попытался закричать, но губы почему-то не слушались. Темнота стала еще гуще, и все исчезло.
Проснулся он в больничной палате. Сначала не мог понять, почему в больнице железные стены, потом вспомнил — он ведь на корабле. Но почему в больнице?
Хитрый пошевелился, к нему тут же подошел невысокий сухощавый старичок с мягкой и очень приятной улыбкой.
— Как наши дела? — с улыбкой спросил старичок. — Уже получше?
— Да, наверное… — Хитрый наморщил лоб и попытался вспомнить, как он сюда попал. — А как я сюда попал?
— Тебя контузило. Еще повезло, мог бы вообще без головы остаться. Выпей-ка вот это. — Старичок протянул Хитрому две таблетки и стакан воды. Хитрый с опаской взглянул на врача. — Выпей, выпей. Это тебе поможет.
Хитрый сунул в рот таблетки, запил глотком воды.
— Ну вот, теперь все хорошо. Рука не болит?
— Не знаю… — тихо ответил Хитрый. Он только сейчас заметил, что левая рука перебинтована. — Не болит.
— Это хорошо. Думаю, тебе можно вернуться в каюту, ты почти здоров. Могут возникнуть небольшие проблемы с памятью, но ты не волнуйся, со временем все восстановится. Сейчас тебе принесут одежду…
Глава 7
Главное в его жизни — выполнить любой приказ. Хитрый знал это так же точно, как и то, что когда-нибудь вернется на маленький тропический остров, где прошла его юность. Да, пока он не может ничего вспомнить о своей прошлой жизни — контузия оказалась очень сильной, порой и сейчас его мучают боли. Но врач обещал, что память возвратится, и не было никаких оснований ему не доверять. Он очень милый и отзывчивый человек.
Сегодня они провели операцию на очередной планете, это был дерзкий, но очень успешный рейд. Им удалось уничтожить два транспорта и танкер, при взрыве погибло множество солдат противника. Они действительно хорошо поработали.
Была ночь. Хитрый лежал, глядя в темный потолок, и думал о своей жизни. Думал о своей работе, о том, что Барон сегодня получил пулю в бедро и вряд ли теперь примет участие в следующей операции. Сейчас он в лазарете, врачи обещали за неделю поставить его на ноги. Выходит, теперь их со Стратегом всего двое.
Он снова попытался вспомнить свой остров, но в памяти мелькали лишь какие-то обрывки воспоминаний. Там было хорошо — они купались, плавали на лодках. Не могли не плавать, ведь это остров. А значит, вокруг очень много воды. Кажется, он был рыбаком…
Наверное, это не так сложно — найти свой дом. Достаточно заявить в полицию, они проверят списки и скажут, откуда он родом. Он обязательно это сделает — когда вернется…
С утра они чистили оружие, Хитрому пришлось заменить ленту подавателя — вчера ее повредило лучом. Оружие надо содержать в порядке, от этого зависит твоя жизнь и исход боя.
— Ну как, Хитрый, все нормально?
— Так точно, господин полковник. — Хитрый вытянулся, смутившись, что не заметил приближения начальника. — Заменил ленту подавателя.
— Это хорошо…. — полковник Войков поправил ремень и улыбнулся. — У настоящего солдата все должно быть в порядке. Я прав?
— Да, господин полковник. От исправности оружия зависит успех боя.
— Хорошо, Хитрый. Продолжай, — самодовольно улыбнувшись, полковник медленно пошел дальше.
Хитрый проводил его взглядом, потом снова склонился над пулеметом. Повезло им с Войковым, замечательный командир. Побольше бы таких.
За обедом он сидел рядом со Стратегом, от их былой четверки остались только они двое. Барон очередную операцию пропустит точно, а вместо Шныря им обещают дать Длинного. Он один уцелел из своей четверки, да и то потому, что лежал в лазарете и во вчерашней операции не участвовал. Не повезло ребятам, их глайдер накрыло ракетой. Обычное дело…
Стратег, как всегда, был мрачен и молчалив. И лишь выпив свое пиво, чуточку повеселел, об этом можно было судить по тому, что его всегда обвислые усы слегка приподнялись. Взглянув на Хитрого, он даже улыбнулся.
— Что, Хитрый, — сказал он, — завтра работаем вдвоем?
— Не знаю, — пожал плечами Хитрый. — Нам же вроде Длинного обещали.
— Уже не обещают, Длинного к себе Камил взял. Так что вдвоем будем.
— Значит, будем вдвоем, — пожал плечами Хитрый.
* * *
Как обычно, перед операцией им дали отдохнуть. Настроение было хорошим, Хитрый даже временно перебрался на полку Барона — чтобы удобнее общаться со Стратегом. Похоже, Стратег немного побаивался Барона либо просто не любил разговаривать в его присутствии. А потому теперь, когда Барон лежал в лазарете, впервые общался с Хитрым действительно непринужденно.
