Единственное неудобство заключалось в том, что сидеть приходилось не на стульях, а на татами — плетеных соломенных циновках, подогнув колени. От этой неудобной позы у меня затекали ноги. Она не нравилась мне еще и потому, что для девочек считалась почти неприличной. Сколько раз я чуть не опрокидывалась назад, с трудом поднимаясь в конце занятий!

Выходные также нельзя было считать синонимом отдыха. По воскресеньям на департаментском уровне проводились предварительные экзамены, устраиваемые частными учебными заведениями. На эти состязания каждую неделю собирались тысячи учеников, а потом все могли увидеть списки результатов.

Для меня эти экзамены были примерно тем же, чем являются для спортсменов тренировки накануне Олимпийских игр. Мое имя почти всегда было вверху списка. Родители поздравляли меня, но их похвалы были весьма сдержанными. Должно быть, про себя они думали: «Зачем девочке нужны такие способности? Мужчины не любят, когда женщина превосходит их умом. Конечно, это важно — поступить в хорошую школу, но если она оставит позади всех юношей в учебе, то кто же захочет на ней жениться?» В результате они уговорили меня поступать в лучшую школу для девочек.

К счастью для себя, я провалилась на экзаменах. Мое самолюбие было слегка задето, но в результате я все-таки поступила в колледж с совместным обучением, где преподавательские методы считались либеральными. Это был единственный колледж во всем Токио, где ученики не носили форму.

Отныне каждое утро пришлось тратить полчаса на поездку в метро. Я отдалилась от мест моего детства и быстро приспособилась к новой среде, более обширной, где мои соученики интересовались теми же вещами, что и я. Каждый день был насыщен волнующими событиями. Среди этой бурной жизни я постепенно открывала для себя мальчишек.

Вспоминая о колледже, я в первую очередь вижу длинные балконы, тянущиеся по южной стене вдоль всех трех этажей здания и соединяющие классы между собой. На переменах мы всегда выходили туда и, облокотившись о балюстраду, болтали и смеялись. Иногда высматривали чье-то лицо или силуэт. Когда удавалось встретиться взглядом или обменяться знаком с желаемым объектом, сердце радостно трепетало весь остаток дня.

Наши основные интересы в колледже вращались вокруг флирта и спорта. Среди мальчишек я пользовалась успехом — вместо очков стала носить контактные линзы, и от этого моя внешность сильно изменилась. В отличие от времен начальной школы, большинство парней считало меня симпатичной. Мне оставалось лишь сделать выбор.

Что касается спорта, то я записалась в волейбольный клуб. Баскетбол казался мне более напряженным, отнимающим больше сил. Тренировки проходили после занятий. В конце дня мы выходили на улицу, полностью обессиленные, и отправлялись в один из чайных клубов, расположенных между школой и станцией метро. Формально существовало правило, запрещающее заходить в подобные заведения, но в действительности оно постоянно нарушалось. Умирая от голода и жажды, мы набрасывались на мороженое или салат из красной фасоли. Эти моменты доставляли нам дополнительное удовольствие: оказаться рядом со своими тайными избранниками.

После того как в соответствии с прогнозом метеослужбы начался период дождей, волейбольный клуб был вынужден приостановить тренировки из-за отсутствия помещения — в хорошую погоду мы всегда занимались под открытым небом. Поскольку шли затяжные дожди, баскетбольный клуб предложил уступить нам половину гимнастического зала.

В первый день совместных тренировок баскетболисты начали разминку раньше нас. Резкий скрип спортивной обуви отдавался под сводчатым потолком. Капитан команды носил футболку с цифрой 1. Он был высоким, хорошо сложенным, с красивым лицом, и у него было множество поклонниц. Но не он привлекал мое внимание. Среди всех этих парней, одетых в белое, был один в красных носках. Вместо шорт он носил джинсы, обрезанные по колено. Волосы у него спускались до середины шеи, и во время бега пряди рассыпались в стороны. Он был похож на рок-певца.

Два дня спустя по-прежнему шел дождь. Я заглянула в гимнастический зал в смутной надежде увидеть того мальчика с длинными волосами. Почти все баскетболисты были уже там, но красных носков я ни на одном не заметила.

— Интересно, когда же будет серьезный матч? — спросил кто-то у меня за спиной.

Это был один из моих приятелей-одноклассников, тоже баскетболист. Мальчик с длинными волосами стоял рядом с ним. На этот раз носки у него были темно-синие.

— Не знаю, — ответил он. — Пока мы не в самой хорошей форме.

Он с легкой улыбкой взглянул на меня, рассеянно постукивая мячом об пол. Если бы я продолжала болтать с одноклассником, то его приятель тоже наверняка обратился бы ко мне, но моя застенчивость помешала мне воспользоваться случаем. Растерявшись, я поспешила закончить разговор, а вместе с ним эту неожиданную встречу. В сущности, ее даже нельзя было считать состоявшейся.

Мои чувства немного успокоились во время последовавшей за этим тренировки, но внимание оставалось прикованным к противоположному концу зала. Я не могла избавиться от мысли о том, что мальчик с длинными волосами тоже наблюдает за мной.

К концу дня у баскетболистов прибавилось воодушевления. Команды девочек и мальчиков устроили тренировочный матч. Одна из девочек во время игры носилась, как исступленная вакханка. Размахивая волосами, завязанными в конский хвост, она зигзагами вела мяч, с легкостью обходя защиту противников. Вдруг перед ней словно из-под земли вырос мальчик с длинными волосами, подпрыгнул и перехватил мяч. Все одновременно завопили.

— Эй! Юка! На что ты там смотришь? — закричала мне одна из моих партнерш по волейболу. — На Шинго? Он всегда делает этот трюк!

Так я узнала его имя. Он был на год старше меня и гораздо раскованнее.

Начиная с того дня я высматривала Шинго по утрам с балкона и вскоре узнала его привычки. Он всегда появлялся во дворе, когда уже звенел звонок; приезжал на автобусе, который останавливался в двадцати метрах от школьных дверей. Потом быстро пересекал двор и через ступеньку взбегал по лестнице. На перемене, начинавшейся в десять утра, я обычно видела его на балконе второго этажа, где он болтал с приятелями, непринужденно опершись о балюстраду. Труднее было обнаружить его на следующей перемене, в двенадцать часов. Два-три раза я обнаруживала его в гимнастическом зале, упражнявшимся с баскетбольным мячом. Однако вскоре я узнала о Шинго еще одну немаловажную подробность — он был сыном известного актера. Его отец играл феодала в историческом сериале, идущем по телевидению в прайм-тайм.

Семья Шинго жила в богатом квартале Токио, где располагались министерства и посольства. Поскольку его мать предпочитала светские обязанности материнским, воспитание сына было доверено прислуге. Возможно, именно в компании взрослых он приобрел уверенность и непринужденность.

В колледже он демонстрировал манеры искушенного плейбоя. Его обаяние привлекало девочек, и он общался с ними без всяких затруднений. Каждый раз, когда я сталкивалась с ним в школе, он был в компании одной или нескольких из них. Я страстно мечтала о том, чтобы он взглянул на меня еще раз, как тогда в гимнастическом зале; сердце у меня колотилось изо всех сил. Но ничего похожего не происходило. Я даже не знала, замечал ли он меня вообще.

Многие мои одноклассницы тоже на него западали.

— Юка, а что ты о нем скажешь?

Я притворялась равнодушной. Слишком банально было находить его привлекательным, слишком легко жаловаться, что он недосягаем. Когда меня спрашивали, кто из мальчиков мне нравится, я развлекалась вымыслами. В конце концов, все эти любовные истории по большей части существовали лишь в нашем воображении. На самом деле мы не искали настоящих отношений; все, что нас интересовало, — убедиться во взаимной симпатии.