Когда они прибыли в замок Склизлы, Торитель не очень удивилась тому, что ей отвели маленький чулан, в котором умещались лишь небольшая деревянная кровать и один стул. Оставшись одна, поскольку было уже поздно, принцесса решила лечь спать, но не тут-то было. В каморку к ней ворвалась какая-то мерзкая старуха, которая, как успела понять Торитель, была главной служанкой в этом замке. Она забрала у принцессы красивое голубое платье, а взамен принесла и кинула на пол какое-то поношенное тряпьё, состоящее, как оказалось, из бесформенного платья, фартука и чего-то, что, видимо, когда-то раньше было платком.

Торитель не кинулась сразу же одеваться, но тут же пожалела об этом.

– А ну, давай одевайся, живее, – заворчала на неё Старга – именно так звали старуху – и стала сама натягивать на Торитель одежду.

– Спасибо, я сама, – еле вырвалась из её объятий Торитель.

– Как хочешь, – буркнула та, повернулась и пошла вон из комнаты.

Торитель поспешила за ней, на ходу завязывая передник и надевая платок.

Когда они пришли на кухню, там вовсю кипела работа. Сразу несколько поваров и поварят что-то резали, жарили и варили. Старуха всучила Торитель поднос, на котором возвышалась какая-то жареная птица, и пихнула её по направлению к двери. И тут, наконец, Торитель поняла, что же ей предназначила Склизла: отныне она будет прислуживать этой колдунье. Она и Джулит, наверняка, позвала с собой, чтобы вместе насладиться унижением Торитель.

Пройдя по небольшому коридору, Торитель оказалась в огромной зале, освещенной всего лишь несколькими свечами, так что всюду царил полумрак. В центре стоял большой стол, за которым сидело всего два человека: Склизла и её любимица, внучка Джулит. При виде Торитель на их лицах появилось злорадное выражение. Для Джулит видеть наследницу некогда сказочного королевства Попинблю в таком жалком виде было большим удовольствием. Когда же Торитель, идя по темной зале, обо что-то споткнулась и чуть не упала, Джулит разразилась таким смехом, что даже Склизла сначала вздрогнула, но затем и сама засмеялась своим противным высоким смехом.

Весь остаток ночи Торитель то приносила блюда, полные еды, то уносила их, когда на них ничего, кроме объедков, не оставалось. Склизла же с принцессой Джулит проводили время за приятными для них разговорами. Завидев Торитель, они отпускали на её счет всякие колкости, а Джулит один раз даже не удержалась и кинула ей вслед обглоданную кость. На счастье Торитель, она промахнулась.

Торитель решила до поры до времени делать то, что ей приказывают, и не показывать свой характер. Поэтому на все выпады в её адрес она отвечала лишь холодным молчанием. Надо сказать, что ни Склизла, ни Джулит не ожидали такой реакции. Они думали, что либо Торитель будет молить их, чтобы они сжалились над ней и перестали оскорблять её, либо, в крайнем случае, будет кричать, возмущаться и откажется что-либо делать. Такая же холодная покорность явно сбила их с толку. Когда в очередной раз Торитель вышла с пустым подносом из залы, Джулит язвительно сказала:

– Ты посмотри, бабуля, какая выискалась королева! С таким гордым видом носит объедки, как будто это поднос с драгоценностями.

– Ну ничего, посмотрим, с каким видом она будет ходить через пару недель, – попыталась утешить её Склизла.

– Пару недель! – вскричала Джулит, – Я хочу насладиться её унижением сейчас! А глядя на неё, я не получаю ни капельки удовольствия.

– Мы можем завтра придумать что-нибудь более унизительное для неё, – пропищала Склизла, – что-нибудь гадкое и неприятное, – она произносила эти слова так, как если бы она ела что-то очень и очень вкусное.

Как и тогда, когда Джулит радовалась подаренному зверьку, сейчас, несмотря на свой возраст, она производила впечатление маленького ребенка, только теперь это был ребёнок, у которого сломалась одна игрушка, а ему пообещали взамен другую, ещё лучше. Предвкушение завтрашнего удовольствия очень быстро успокоило её, и они со Склизлой, напировавшись вдоволь, отправились спать.

Торитель тоже было позволено отправиться к себе в каморку. Тогда, наконец, она смогла лечь спать. Но, несмотря на то, что было уже настолько поздно – а вернее было бы сказать, настолько рано, что уже начало светать, ей не удалось забыться сном: слишком много мыслей роилось в её голове.

Как все быстро переменилось за последние сутки! Вчера вечером она была уверена, что её окружали добрейшие люди. Все её существо противилось мысли погубить Склизлу. Как она порывалась отговорить Литгута от этой идеи! А оказалось, что он был прав, и всё их поведение – лишь напускное. Такое разочарование!

Думая о Литгуте, Торитель вдруг вспомнила о яде, которым они собирались отравить Склизлу. Принцесса села на кровати и попыталась судорожно нащупать у себя на груди заветный пузырек. Его нигде не было. Дело в том, что затем, чтобы он не разбился, да и, кроме того, не был заметен, принцесса положила его в маленький кармашек, который очень хорошо застёгивался. Вся беда была в том, что этот кармашек был в том самом голубом платье, которое забрала Старга.

Торитель в отчаянии схватила себя за голову. Как она могла забыть об этом! Она могла потихоньку вытащить его из платья, так, чтобы этого никто не заметил, а она просто-напросто забыла про него!

«Ну что ж, – попыталась взять себя в руки Торитель, – завтра надо во что бы то ни стало постараться найти это платье. Надеюсь, они не успели его выкинуть».

С этой утешительной мыслью она и заснула.

Глава 36

На следующее утро ей даже удалось немного поспать. Поскольку Склизла с Джулит легли уже под утро, то и проснулись, когда обед уже давно прошел. А так как в замке еще никто не успел привыкнуть к тому, что Торитель теперь живет с ними, то о её существовании попросту забыли. Если бы не это обстоятельство, то её уж наверняка заставили бы что-нибудь делать. А так она даже успела выспаться прежде, чем за ней послали.

Идя за Старгой, Торитель думала о том, как бы ей узнать про её голубое платье так, чтобы не вызвать при этом подозрений. «Мм», – попыталась привлечь внимание старухи Торитель, в ответ та так грозно на неё зыркнула, что принцесса поспешила сделать вид, что она всего лишь поперхнулась. «Да, похоже, что-то выведать у неё будет не так-то просто», – промелькнуло у неё в голове.

На кухне Торитель дали кусок хлеба и стакан молока и на некоторое время предоставили её самой себе. Не успела она сделать последний глоток, как к ней тут же подскочила Старга. Казалось, что она всё время следила за принцессой и ждала, когда же, наконец, она закончит.

– Ну что, назавтракалась? – ехидно спросила она. – Тебя велено доставить прямо к Их Величествам, – с этими словами она схватила Торитель за руку и потянула за собой.

Это было излишне, поскольку Торитель и так не собиралась сопротивляться.

Они прошли ту залу, в которой Склизла и Джулит пировали накануне, затем ещё пару комнат и, наконец, вышли на каменную террасу. Эта терраса одной стороной примыкала к замку, а с другой заканчивалась крутым обрывом. У дальнего конца на больших, увитых плющом качелях раскачивалась принцесса Джулит. Поскольку Джулит была принцесса уже довольно взрослая, а вела себя, как будто ей было совсем мало лет, то на этих качелях она выглядела несколько комично. Торитель ещё раз подивилась этому странному несоответствию внешности и поведения принцессы.

Невдалеке от качелей за столом в большом кресле восседала сама Склизла. У её ног Торитель заметила какое-то животное. Хоть зрение у принцессы было и не очень хорошее, всё же она смогла узнать в этом звере не кого иного, как пиката. Ей уже раньше доводилось видеть этих животных, когда они с Рродериком ещё только прилетели на эту планету. Да, у этой ведьмы и домашние животные были под стать ей!

Как только Старга выволокла Торитель и толкнула её по направлению к Склизле, этот пикат поднял голову и стремительно бросился к Торитель. Она даже толком ничего не успела понять, только вдруг почувствовала острую боль в левой ноге. Опустив голову, она увидела, что это пикат впился зубами в её ногу и с каждой секундой его зубы погружались в неё все глубже и глубже. Через мгновенье она услышала радостный смех Джулит и не менее довольный – Склизлы.