От взгляда этих мерцающих зеленых глаз ее так и подмывало прикрыть грудь руками, хотя платье доходило до самого горла. Джейн почти верила, что новый лорд Роксдейл способен видеть сквозь одежду ее нагое тело. И назвал бы цвет ее подвязок, если бы она дала ему возможность высказаться на эту тему.

С пылающим лицом она торопливо сказала:

– Мне нужно поговорить с вами о важном деле, милорд.

– Странное место вы для этого выбрали.

– Нейтральная территория.

Она выбрала часовню из-за самой прозаической атмосферы, которую можно придумать. И все равно, как только он вошел в часовню, воздух здесь запульсировал от напряжения.

Господи, он просто ходячая печь, несет с собой этот жар всюду, где появляется, наполняя им помещение. Они могли встретиться в банке, в юридической конторе, да хоть… в коровнике, все равно меж ними возникло бы то же напряжение.

Джейн заставила себя продолжить:

– Мне нужно поговорить с вами приватно, прежде чем это сделает мой… герцог Монфор. Завтра у меня может не быть шанса.

Все знали, что светский баловень не поднимается раньше полудня. Монфор требовал, чтобы она присутствовала за завтраком. И если она к тому времени не загонит в угол Константина Блэка, герцог решит ее судьбу, не оставив пространства для маневра.

Джейн переплела пальцы и подняла на него глаза.

– Завещание Фредерика породило ужасную неразбериху.

Джейн, прищурившись, посмотрела на него, но решила пропустить это замечание мимо ушей. В конце концов, ей нужно его содействие.

– Нам не следует оставаться наедине, – заметил Константин. – Что, если герцог зайдет помолиться?

– Монфору не нужны молитвы, – фыркнула Джейн. – Герцог считает, что он и есть бог. В любом случае моя репутация выдержит минутную беседу с кузеном моего покойного мужа.

– Боже мой, вы так уверены? – Он огляделся, и золотые нити халата блеснули при его движении. – Если бы я был наполовину таким, как меня малюют, окружающая обстановка не удержала бы меня от того, чтобы соблазнить вас.

Несмотря на решимость не позволить ему запугать ее, Джейн вздрогнула.

Однако, собрав силы, вновь сосредоточилась на своей цели.

– Завещание ставит нас обоих в ужасное положение. Мои родственники считают, что единственный выход для нас – пожениться.

Она ждала, но комментариев не последовало. Он не собирался облегчать ей задачу. Джейн стиснула руки:

– Завтра я встречусь с герцогом Монфором, чтобы обсудить это.

Сначала ее ужаснуло, что герцог может потребовать, чтобы она вышла за Константина Блэка. Теперь ее в той же мере страшило, что у Монфора на ее счет другие планы. Ее возражений против расставания с Люком герцог не поймет. Его цель состоит исключительно в увеличении богатства и могущества семейства Уэструдер. К чему герцогу заботиться о маленьком мальчике, да еще из клана Блэков?

Джейн смотрела на Константина, но снова этот несносный человек ничего не сказал. Похоже, он не удивлен ее откровением. Конечно, нужно быть дураком, чтобы не понимать: их брак – оптимальное решение той головоломки, которую подбросил им Фредерик. А Константин Блэк отнюдь не дурак, она это чувствовала.

Джейн пыталась понять его реакцию, но он оставался бесстрастным.

Она шумно втянула воздух, дрожа от смущения.

– Я уверена, что независимо от наших… личных чувств нам надо вступить в брак, чтобы сохранить поместье.

Пауза. Его брови поползли вверх.

– Я польщен, – мягко сказал Константин, – что столь благородная леди оказала мне честь и снизошла до того, чтобы сделать мне брачное предложение.

Джейн проглотила ком в горле.

– Конечно, это будет брак по расчету. Не воображайте, что я жду, будто вы измените свои… привычки, хоть в малейшей степени.

– Мои привычки? – Слово было сказано мягко, но глаза опасно блеснули. – Как вы великодушны! Я глубоко польщен.

Слова вырвались у нее прежде, чем она успела обдумать их:

– Польщен?! Да вы последний человек на свете, за которого я бы вышла. Но похоже, у меня нет выбора.

Гнев промелькнул на его лице и мгновенно исчез, сменившись улыбкой. Но Джейн эта улыбка не обманула. Его зеленые глаза были твердыми, как изумруды.

– Что ж, – спокойно сказал он, – это ставит меня на место, не так ли?

Джейн вспыхнула. Извинение за грубость вертелось на кончике языка, но она не дала ему слететь с губ.

– Полагаю, вы считаете, будто любая леди при мысли о браке с вами потеряет сознание от восторга, – язвительно сказала она.

– Вот как?

Его улыбка стала шире, но не коснулась глаз. Он шагнул к ней, мощный, крупный, его тело грациозно двигалось под струящимся шелком халата.

– Ба, да вы почти в обмороке! Только посмотрите на себя. Чопорная пуританка со строгим пучком и глухим воротом. – Константин остановился в нескольких дюймах от нее. – Но какая страсть кипит под всем этим!

Джейн пыталась дышать ровнее, но это было невозможно, пока он находился так близко. Но она его не боится, совсем не боится. Жар, который пронзает ее тело, не имеет ничего общего со страхом.

Она смело подняла глаза. Страсть? Ха! Что он знает о ее желаниях? Она не заинтересована в том, чтобы делить с ним постель. Совсем нет.

Не сводя с нее глаз, Константин потянулся к ее локону, выбившемуся из узла на затылке. Его палец задел ее скулу, оставив горячий след. Джейн почувствовала легкое натяжение, когда он вертел прядь между большим и указательным пальцами.

– Мягкие, – пробормотал он.

Противоречивые эмоции охватили ее, лишая здравомыслия и отвращая от цели. Ахнув, Джейн отпрянула. Повернулась к нему спиной, отчаянно пытаясь обрести утраченное самообладание.

Джейн закусила губы, стремясь подавить внутреннюю дрожь. Никто никогда не касался ее так, даже Фредерик. Это интимно. Более чем интимно. Она не должна была позволять этого.

Чего Константин хочет добиться таким поведением? Думает напугать ее?

Он заговорил мягко, удивив ее:

– Как мог Фредерик оставить после себя такую неразбериху?

Джейн не нравились мысли, на которые ее наводили странные нотки в этом хрипловатом голосе. У нее возникло впечатление, будто Константин Блэк оценивает ее как постельную партнершу.

– Фредерик просто сумасшедший, – выговорила она. – Я не имела возможности высказаться на этот счет, иначе так ему и сказала бы.

Молчание.

Он ей не верит.

Джейн сглотнула, пытаясь собраться с мыслями. На карту поставлено счастье Люка. Она не может позволить Константину Блэку одурманить ее своими чарами.

– Покончим с этой игрой в кошки-мышки, сэр. Вы знаете, чего я хочу. Все, что меня заботит, – это оставить при себе Люка. Если для этого я должна выйти за вас, значит, так тому и быть.

– Вы пожертвуете своей свободой и своим состоянием ради мальчишки? – Его тон красноречиво говорил, что в это трудно поверить.

Ее голос дрогнул.

– Люк мне как сын.

Он и был для нее сыном. Она будет бороться за него до последнего вздоха.

Ясно, что стоящий перед ней мошенник никогда не поймет глубины ее чувств. Бесполезно даже пытаться объяснить их.

Выйдя за рамки всяких приличий, Джейн выпалила:

– Так вы женитесь на мне или нет?

Ничуть не смутившись, он обезоруживающе улыбнулся:

– Не знаю. Я не решил.

Константину нужно было выпить. Еще! Он шагал по коридорам, через анфиладу комнат. Воздух шумно вырывался из его ноздрей.

Это не дом, а какая-то кроличья нора! Он уже прошел полпути к своей комнате, когда сообразил, что в библиотеке скучают графины с бренди. Но увы, он забыл, что в этом нагромождении комнат, коридоров и лестниц без карты не обойтись.

Уэструдеры! Провались они к дьяволу! Такие самовлюбленные, держащие себя выше всей остальной человеческой расы. Как смеет Джейн Уэструдер смотреть на него сверху вниз?

Завтра он переедет в баронские покои, и к черту ее чувствительность. Чем скорее она покинет Лейзенби-Холл, тем лучше.