– В каком месте они у тебя появились?

– Лучше не спрашивай! Ты никогда их не увидишь! Нет, нет, я скорее думаю о женщине, у которой те же проблемы, что и у меня.

– То есть тебе нужна женщина с залысинами?

– Ты понимаешь, что я имею ввиду. Мне нужна женщина, которая, как и я, уже почувствовала разрушительное воздействие времени.

– О, здорово! Тут я смогу тебе помочь.

– В самом деле? Я не против, если меня станут знакомить! Слушай, мышка, на следующей неделе я буду в Кёльне, тогда мы сможем вместе пообедать и подробнее всё это обсудить!

– Отлично, – сказала я и сделала соответствующую пометку в календаре. С кем мне его вначале свести? Не с Виви, он её уже видел, и она не в его вкусе. Возможно, с Соней или даже лучше с Карлой. Ей это нужно в более срочном порядке. И, без сомнения, она уже почувствовала разрушительное воздействие времени.

Когда я наконец повернулась, то поняла, мой разговор был внимательно выслушан всеми присутствующими.

– Кто это был? – спросил Бирнбаум.

– Мой бывший друг, – ответила я послушно, хотя это, естественно, совершенно его не касалось.

– Кто? Занудный Алекс? – уточнила Карла.

Бирнбаум взял меня за запястье и посмотрел на пульсометр.

– Девяносто пять, – констатировал он. – Значит, не такой уж он и занудный.

– Нет, он не занудный, – подчеркнула я.

В этот момент в комнату вошла молодая девушка, высокая блондинка, но не типа куклы Барби, а скорее типа Сары Коннор. Я сразу её узнала – узкое, немного строгое лицо, длинные светлые волосы, длинные стройные ноги и маленькая попка, которая так элегантно смотрелась на высоком табурете в суши-баре. Девушка выглядела во всех отношениях сногсшибательно.

Это была Анника Фредеманн, дочка босса.

Бирнбаум не сразу её увидел, поскольку стоял спиной к двери и всё ещё держал меня за руку, но Марианна со своего рабочего места смотрела прямо на неё.

– Заблудились? – спросила она недружелюбно. Марианна была известной ненавистницей блондинок, и было совершенно очевидно, что она не имеет понятия, кто перед ней. – Сюда могут входить только те, кто умеет читать и писать.

– Простите? – Анника Фредеманн была сбита с толку.

– Мы ещё и плохо слышим, да? Да, всё так, как я и говорю: блондинки должны иметь при себе удостоверение инвалида.

Тем временем Бирнбаум отпустил мою руку и обернулся.

– Ты ищешь меня? – спросил он.

Анника Фредеманн облегчённо улыбнулась.

– А, вот ты где, Адам.

Марианна превратилась в соляной столб. Только двигала глазами – от Анники к Бирнбауму и обратно.

Мы с Карлой мило улыбались.

– Тебя было не так легко найти, – сказала Анника Фредеманн. – В твоём офисе тебя не было, в секретариате тоже никого. Я спросила про тебя одну беременную женщину, так она, услышав твоё имя, тут же разрыдалась. В конце концов пожилая женщина с таксой подсказала, что я смогу найти тебя здесь.

Бирнбаум засмеялся.

– Таксу зовут Пауле, и он один из самых способных моих сотрудников. Вот, – он указал на Карлу, меня и соляной столб, – это фрау Лаутенбахер, секретарь, Йоханна Рюбенштрунк и Марианна Шнайдер, ведущая раздела «Актуальные репортажи». А это Анника Фредеманн, крёстная мама нашего журнала.

– Очень приятно, – сказала Анника, не удостоив при этом Марианну взглядом. К моему безмерному удивлению, она схватила мою руку и пожала её. – Йоханна Рюберштрунк! Как приятно с вами познакомиться! Мне нравятся ваши статьи. Я смеюсь над ними до упада – правда, Адам?

– Да, – ответил Бирнбаум. – Ну что, пойдём в мой офис?

Анника продолжала ослепительно мне улыбаться.

– Я всё время думала, как же вы выглядите? Честно, я представляла вас совсем другой!

«А какой?» – охотно спросила бы я, но мне страшно было услышать ответ, поэтому я просто улыбалась, пока Бирнбаум с Анникой не покинули комнату. Странно, но восхищение Анники моими статьями почему-то мне совершенно не польстило. Внезапно у меня закралось подозрение, что Бирнбауму нравятся мои заметки только потому, что они нравятся его подруге.

Марианна вышла из оцепенения только тогда, когда за Бирнбаумом захлопнулась дверь.

– Чёртово дерьмо, – сказала она. – Вы могли меня предупредить!

Карла эффектным движением забросила за спину волосы.

– Ах, знаешь, Марианна, – ответила она, – мы, блондинки, в сомнительных обстоятельствах предпочитаем держаться вместе!

– А что до меня, то я крепко сидела на своей толстой попе! – добавила я.

Марианна злобно накинулась на свой компьютер.

Мой телефон снова зазвонил.

– Редакция «Анники», Йоханна Рюбенштрунк, чем могу помочь? – спросила я весело.

– Уже ничем, – произнёс голос Виви с другого конца провода. – Потому что уже слишком поздно!

– О чём ты говоришь, ради Бога? И почему ты плачешь?

– Это всё ты виновата, – всхлипнула Виви. – Это был шанс всей моей жизни, ты это точно знала!

– Виви! Скажи наконец, что случилось!

– Сегодня среда, – всхлипнула Виви. – И ты сказала, что разбудишь меня.

О Боже! Интервью Виви в рекламном агентстве! Я посмотрела на часы. Было десять минут одиннадцатого.

– Ох, Виви, мне так жаль… – Я лихорадочно листала календарь. «В 7:00 разбудить Виви» стояло там чёрным по белому. Как я могла забыть?

– Мне это уже не поможет, – прохрипела Виви. – Это был шанс моей жизни, и я его упустила. Я только что проснулась. Будильник не прозвенел, а ты не позвонила!

– Ох, Виви, дорогая! Я тоже не знаю, как это могло случиться… Я специально сделала пометку в календаре. Но я отправилась на пробежку, а потом перечистила кучу морковки для моего постного дня, потом я поехала в редакцию и… ох Виви, мне так жаль!

– Что мне теперь твои извинения, – скзала Виви и положила трубку.

Я плюхнулась на стул и охотнее всего заревела бы.

– Что случилось? – спросила Карла.

– Виви пропустила интервью! Из-за меня! Ах Карла! С тех пор как я решила похудеть, всё идёт наперекосяк!

Улиточный оракул ещё в полседьмого утра предсказал мне чёрный день, и предсказание продолжало сбываться. Виви действительно на меня злилась. Я несколько раз пыталась до неё дозвониться, но всякий раз попадала на автоответчик. Я осыпала себя упрёками: ведь я предполагала, что будильник её подведёт. Бедная Виви. Её подвёл не только будильник, но и лучшая подруга. У которой в голове была только её диета и совершенно посторонний мужчина, случайно набравший в каком-то дурацком тесте триста девяносто семь пунктов.

Тьфу на меня!

День на растительной пище тоже оказался катастрофой. После третьей морковки у меня возникло чувство, что я грызу метловище, а сладкий перец, нарезанный аппетитными полосками, напоминал на вкус ласты. Я выдержала эту пытку только потому, что Карла пасла меня как охотничья собака, и к тому же мне не хотелось давать слабину на глазах у Марианны.

По дороге домой я заскочила в супермаркет. У меня было два списка – один прислала факсом Тони, а другой составила Карла. В первом списке наряду с памперсами, детским кремом и бананами значились вкусные замороженные и готовые блюда и сладости, а во втором были перечислены продукты для супа, который в последующие семь дней будет основным источником моего питания. Но я не заслужила ничего лучшего! Я покаянно сложила в тележку кочан капусты, лук, корень сельдерея и помидоры и бегом проскочила мимо полки с «Шоколадными поцелуями».

Я собиралась написать статью о моей диете, но в ней пока не было ничего комичного, совсем наоборот. В очереди в кассу меня охватило такое чувство голода, что я чуть не вскрыла Тонину семейную упаковку детского шоколада. Но я вовремя вспомнила о каталожных карточках и извлекла из сумки одну из них.

«Акупрессура как глушитель аппетита», прочла я. «Надавить указательным пальцем на точку голода, находящуюся между носом и ртом».

Ну, это вполне может сгодиться для статьи. Во всяком случае, люди, которые таращились на меня, пока я давила на точку голода, вроде бы развлеклись.