— Понимаю, — сказала Дейзи.

Она и вправду понимала. У нее тоже не осталось на этом свете никого, кроме сына и бывшего мужа.

Йост взглянул на часы.

— Я пойду, быстренько приму душ и переоденусь. Мы вполне можем пообедать втроем, а потом мне нужно будет заехать в больницу.

У нас получился настоящий семейный обед, думала Дейзи, в сотый раз уговаривая сына не вертеться и есть спокойно.

— Положить тебе еще рыбы, Пит? — спросила она. — Ты же не хочешь проснуться ночью от голода и мучиться до утра?

— Ну, ма... — протянул Пит и посмотрел на отца, ожидая его поддержки.

— Пит, маму надо слушать, — строго сказал Йост, при этом заговорщицки подмигивая.

Весь обед он болтал с сыном в основном по-английски. Однако время от времени он переходил на голландский и улыбался, видя, что мальчик спокойно отвечает ему.

— Как ты смог так хорошо выучить язык? — удивленно поинтересовался Йост.

Пит открыл рот, собираясь ответить, но Дейзи поспешно перебила его, сделав сыну незаметно для Йоста страшные глаза.

— У него есть друг — голландец. Они часто общаются.

Ей не хотелось ставить бывшего мужа в известность, что, как только мальчик произнес первые слова, она стала говорить с ним на родном языке отца. А потом нашла студента-голландца, который занимался с малышом три раза в неделю.

Питер недоуменно посмотрел на мать, не понимая, почему та не хочет рассказать правду. Однако промолчал и не стал спорить.

В это время подали десерт. Когда горничная расставила тарелочки с пирогом, она подошла к Йосту и что-то тихо прошептала ему на ухо. Он кивнул и велел пригласить гостя в дом.

Через минуту в столовую вошла приятная молодая женщина в дорожном костюме. Улыбнувшись, она расстегнула большую спортивную сумку и извлекла из нее сдутый футбольный мяч, покрытый надписями.

Питер завопил от восторга и спрыгнул со стула. Потом остановился в нерешительности. Он никак не мог сообразить, что ему делать: кинуться на шею отцу или бежать за своим мячом.

Дилемму разрешила сама гостья, протянув мальчику мяч прямо через стол. Питер схватил его и поднял на отца сияющие глаза.

Дейзи искоса взглянула на Йоста. Он расслабленно откинулся на спину стула, скрестив руки на груди, и любовался сыном.

И хотя Дейзи знала, что все счастливые минуты остались в прошлом, ей вдруг показалось, что жизнь только начинается и все еще будет хорошо.

— Спасибо, Йост, — благодарно прошептала она.

Она сказала это очень тихо, надеясь, что отец Пита не услышит ее, но он прекрасно все расслышал. Он повернулся, посмотрел на нее и улыбнулся.

— Не за что. Мне это самому приятно.

Ему на самом деле приятно, подумала она счастливо. Оказывается, он тоже ощущает себя большим и сильным, когда доставляет радость ребенку.

— Спасибо, папа! — обрел наконец дар речи Пит.

Он подошел к отцу и впервые в жизни сам обнял его.

Обед закончился, и Йост собрался возвращаться в больницу. Дейзи тут же почувствовала себя брошенной.

— Я к Эйзе, — буркнул он, направляясь к выходу. — Может, тебе что-нибудь нужно? Говори, пока не уехал.

— Нет-нет, ничего, — ответила она.

И тут Дейзи осенило. Конечно, ей не нужно «что-нибудь». Она уловила горькую иронию в этом вопросе. Ей нужно все!

4

Ситуация постепенно усложняется... Примерно так думал Йост ранним утром следующего дня, в третий раз за последние двадцать четыре часа направляясь в больницу.

Все прошедшие шесть лет он винил свою бывшую жену в том, что их семейная жизнь не сложилась, а брак распался. Он много раз убеждал себя, что эта женщина поступила как последняя эгоистка, сбежав в Джерси вместе с его маленьким сыном. Но в глубине души, в самой ее глубине, он сознавал, что не имеет права сваливать всю вину за случившееся только лишь на нее одну. Он тоже приложил к этому руку. Да, она сбежала из Голландии. Но ведь ему даже не пришло в голову ее остановить.

И вот Питер вернулся. Какое счастье видеть его каждый день в своем доме! Его — да. Но Дейзи — совсем другое дело. Если бы она просто жила под одной с ним крышей. Так нет! Она умудрилась буквально забраться ему под кожу.

Конечно, она не могла больше его сильно расстроить или заставить совершать ради нее опрометчивые поступки. Ей не по силам было серьезно влиять на его решения. И он сам теперь хотя бы получил возможность нормально говорить с ней. Но... Йост до сих пор был не в состоянии абсолютно спокойно относиться к ее существованию. Он слишком остро воспринимает ее присутствие и явно находится на грани того, чтобы перестать контролировать себя.

Все это уже было когда-то...

В тот вечер он, сам не зная зачем, пригласил Дейзи на Кубок Нидерландов по футболу. Йост действовал словно в бреду или во сне.

Эта девушка очень ему нравилась, но он не имел права просить ее о чем-либо. По крайней мере, порядочный человек не должен был встречаться с молодой девушкой просто так. А Йост считал себя порядочным человеком, который был давным-давно помолвлен с баронессой ван дер Грааф. Им предстояло пожениться через четыре месяца. На свадьбу уже пригласили пол-Амстердама...

И тем не менее, когда Йост предложил молоденькой англичанке с черными как смоль волосами и огромными синими кельтскими глазами пойти на футбол, она даже не удивилась. Она как будто ждала этого. А его судьба с этого момента была безнадежно разрушена.

Йост шесть лет пытался вернуть ту налаженную, спокойную жизнь, которая катилась ровными широкими волнами вплоть до появления Дейзи, но в глубине души понимал, что все его старания бессмысленны.

Заехав в больницу к Эйзе и поговорив с врачами, Йост направился в дом своей невесты. В ее элегантных апартаментах всегда дежурила горничная. Он передал ей инструкции врачей по уходу за больной.

Убедившись, что с Эйзе все будет в порядке и дома ей обеспечат надлежащий уход, Йост вернулся в офис, где его нетерпеливо ждала съемочная группа Би-би-си. Интерьер уже был подготовлен к съемкам, и помощники режиссера принялись торопливо ставить свет и микрофоны.

Он начал беседовать с журналистом и не заметил, как пролетел час. Когда Йост говорил об «Улиссе» или вообще о футболе, он увлекался и переставал себя контролировать. Именно так, как это у него происходило с Дейзи.

Как только оператор остановил съемку, черноволосая вихрастая голова просунулась в дверь.

— Привет, па! — помахал ему рукой Пит.

Йост, улыбаясь, встал из-за стола. По дороге он опрокинул микрофон и выдернул несколько штекеров, запутавшись в проводах. Когда он наконец добрался до сына, то сразу подхватил его на руки и подбросил к потолку. Пит радостно повизгивал.

— Как у тебя дела, пап? — важно спросил он, отдышавшись.

— Отлично. А у тебя?

До чего парень похож на мать! — подумал Йост и стал оглядываться, надеясь, что она тоже где-то здесь.

Дейзи стояла, прислонившись к косяку двери, и сияющими глазами смотрела на своих мужчин.

— Извини, что помешали, — сказала она.

— Мама говорила, что к тебе сейчас нельзя, — заступился за нее мальчик. — Но мне так хотелось посмотреть, где ты работаешь. Ты ведь не сердишься на нас, правда?

— Конечно нет, сынок! Здорово, что вы приехали, — машинально ответил Йост, так как не мог оторвать взгляда от Дейзи.

Она выглядела сегодня привлекательней, чем всегда. Сексуальная, элегантная, в облегающем ее стройную фигуру темно-синем платье. Это платье делало глаза Дейзи еще ярче и больше. А от ее волос все мужчины и раньше сходили с ума. Он удивлялся, как это рекламщики не уговорили ее до сих пор сняться в ролике, убеждающем женщин купить какой-нибудь сверхдорогой и модный шампунь. Завершали ее облик изящные туфли на шпильке. Он опять поразился. Дейзи никогда не придерживалась моды. В то время как все женщины с ума сходили от обуви на безобразной танкетке, она не изменяла классической лодочке.