- Что ты тут делаешь? - рычу сквозь зубы. Я невероятно зол, но при этом отмечаю, как он красив, как блестят его глаза в этом призрачном свете.

- Тебе какое дело? Ты уже наигрался, ищи себе новую игрушку, как хочу, так и развлекаюсь! - он смотрит нагло и вызывающе, пытается пойти, но я удерживаю его.

- Какие-то проблемы? - голос из-за спины звучит спокойно, но настойчиво.

Я оборачиваюсь. Это тот мужчина в чёрном пиджаке и сединой на висках с плотно сомкнутыми губами.

- Он ещё совсем мальчишка, несовершеннолетний, ему нельзя находиться здесь.

- Тебе, что до этого? - тип начинает меня раздражать ещё сильнее. Я ухмыляюсь.

- Ничего, а вот директору заведения не понравится, что у него могут быть неприятности из-за подобных посетителей.

- Я директор этого клуба, и мне похеру на неприятности, вали приятель, пока я силой не вышвырнул тебя отсюда. Он пришёл ко мне!

Я в изумлении, смотрю на Ники, он растерян, куда-то подевалась вся его уверенность и высокомерие. Опускает глаза в пол, прикусывая нижнюю губу.

- Хм, вот как, ну, ладно. Я уйду. Ники, я дал тебе шанс изменить свою жизнь, потому что не хотел, чтобы ты стал похож на меня, а что делаешь ты? Трахаешься с каким-то престарелым толстопузом? Я был о тебе лучшего мнения!

- Всё, достаточно! - мужик хватает меня за плечо, я вырываюсь.

- Ещё раз тронешь меня, и я отрежу тебе яйца! - отпускаю Ники и спешно иду через клуб к выходу, спиной чувствуя взгляд на себе. Меня всего трясёт от злости. Что меня так задело? Разве мне не должно быть всё равно? Разве он не просто очередное развлечение? Попадаю на улицу и сразу же прикуриваю. Мне надо успокоиться, сердце колотиться в груди, я стараюсь унять свой гнев, но это так сложно. Медленно иду в сторону дороги, чтобы поймать такси.

- Джей! - узнаю этот голос, - Постой! - Ники догоняет меня. Я стараюсь изобразить безразличие, но внутри всё кипит.

- Прошу, не уходи вот так!

- Как? - я останавливаюсь и смотрю на него, бледный, красивый, молодой, растерянный и взволнованный. В голове мелькают куски того, чем мы обычно занимались с ним, это наваждение, это наркотики.

- Я не хочу, чтобы ты думал, что то, что я чувствовал к тебе, было несерьёзным. Это не так.

- Я вижу, ага! Что ты чувствовал, придурок? Что ты вообще знаешь о чувствах? Твои детские игры меня достали, ты специально приперёся в этот клуб, чтобы я увидел тебя и директора вместе? Что ты о себе возомнил? Думаешь, можешь портить мне жизнь? Корчить из себя взрослого? Тот мужик просто сделает с тобой тоже самое, что и я, и выкинет!

- Так же, как и ты!

Это взрыв, это ярость, это ненависть, мне хочется ударить его, но почему, он же, по сути, прав?

- Да, я спас тебя от этой бездны, спас от проклятого пути, по которому иду сам! Включи свои мозги, ты, малолетнее, тупое создание!

- Ты ревнуешь? - Его глаза такие большие, такие красивые, он снова вызывающе смотрит на меня, он уверен в себе, чёрт, как же он хорош!

- Всё, я пошёл, - отворачиваюсь, но он хватает за руку, и что за наглость, целует меня. Я не знаю, почему, но уже не могу остановиться, и мне кажется, мы снова падаем туда, в бездну, откуда нет спасения. Как в фильме ужасов: вся эта ночь, и уличные собаки, и фонари, и холодное такси с бесконечными поцелуями на заднем сиденье. Кадры, только кадры и вспышки, нет целой картины, но внутри зародилось что-то другое, это моё, это принадлежит мне всецело, вся красота и невинность, и я отнимаю уверенность, отнимаю его силы. И Ники такой же послушный, такой же тёплый и молчаливый. Мне не надо, чтобы он что-то говорил. Мне так хорошо, и чёрта-с два я отдам его снова, идут все на хрен, и мамаша его, и тот директор клуба! Как же я скучал! Оказывается, я так скучал по нему! На мгновение, мне мерещится, что это Эван рядом, он улыбается мне застенчиво и мило, как в прошлом, излучая этот искренний свет, но он же мёртв?! Эван моментально превращается в пепел, рассыпаясь в моих руках, и я подскакиваю на кровати! Это сон. Но Ники не иллюзия, он мирно спит рядом, слава Богу, я так рад, не хотелось бы этого показывать, но я не в силах сдержать улыбку. Глажу его по волосам. Я отпущу прошлое, я заставлю мёртвого Эвана замолчать в моей голове, я должен жить, тем более, теперь есть ради кого…

46.

Мне кажется, что я умер снова тогда, в пыли его душной квартиры, в сладковатом, тошнотворном, трупном запахе, в собственной крови и боли. Но я дышу, только это уже не я. Чёртов зомби, меня заживо съели, разорвали тело и вынули сострадание. Ничего нет: мотыльков нет, звуков нет, воздуха нет, боли тоже. Смотрю на себя в пыльное зеркало в стенном шкафу, похож на мертвеца с крыльями на худой спине. Волосы взъерошены, на губах запеклась кровь, рука перебинтована. Зверь кормит меня плохо прожаренным мясом, но меня постоянно тошнит. Хотя, это уже не я, мне плевать. Возвращаюсь в реальность, и снова слышу это приглушённое мычание, такое отчаянное, вырывающееся сдавленным криком сквозь закрытую дверь. Я сам хотел этого, сам пустил оборотня в запрещённые угодья. Что я почувствовал, когда он ворвался на свадьбу и схватил его на глазах у изумлённой публики? Да, ничего! Я думал, мне будет страшно, думал, я буду волноваться или винить себя, но я ничего не чувствовал. Стоял рядом с Теа, прекрасной Теа Вилсон в окровавленном подвенечном платье, будто кошмар прошлого со дна болота. Её губы дрожали, а глаза покраснели от слёз.

- Ты любишь его? - вопрос от странного незнакомца, от бледного парня, больше похожего на наркомана. Я пытался выдавить из себя улыбку, чтобы моё лицо больше походило на живое, но не мог. Она в ужасе озиралась по сторонам.

- Любишь ли ты его, Теа? - мой голос дрожал, но я знал, что почему-то хочу знать ответ, зверь за спиной раскатисто дышал, впившись зубами в шею Зака. Любой знак от меня, и он бы убил его.

- Кто вы такие? - она заливалась слезами, - Что вам от нас надо? Отпустите его!

Я покачал головой.

- Ты не ответила на вопрос. Видимо, тебе плевать на него, ведь так? Можешь ничего не говорить, я и так это знаю. Подлый, мелкий и трусливый, жалкое подобие человека в теле спортсмена. Я освобождаю тебя, Теа. Знаешь, там, в бесконечности, я слышал обрывки твоих мыслей, я знаю, что ты любила меня, знаю, что скучала… Я прощаю тебя, ты понятия не имела, с кем хочешь связать свою жизнь! Я тоже когда-то любил тебя, и тот поцелуй в школе я никогда не забуду, как и твои слёзы на моих похоронах… Прости, что причиняю тебе боль.. теперь ты свободна! - я поцеловал её, эти губы, такие же горячие и нежные, как тогда, много лет назад, её запах так же прекрасен. Она в отчаянии оттолкнула меня и попятилась назад, приподнимая подол забрызганного кровью Зака свадебного платья.

- Эван? Не может быть! - Её глаза блестели и переполнялись страхом, - Не может быть! Ты же умер?!

Я ухмыльнулся.

- Да, но только для тех, кто меня забыл…

И мы пошли прочь из церкви, волоча за собой обмякшего Зака. Она молча смотрела нам вслед, она могла бы побежать, закричать, но ничего не сделала… Я освободил её. Все гости кинулись за нами позже, когда в этом уже не было ни какого смысла, мы скрылись на машине, оставив Теа стоять посреди церкви, в окружении смешанных мыслей. В моей памяти отпечатался страх в её глазах, я будто приведение, напугал её почти до бесчувствия, но она узнала меня, даже в чужом теле. А ведь я уже не я?

Прошло два дня, оборотень Лиам жрёт по частям Зака, вырывая ему ногти, отрезая куски мяса. И Зак отчаянно кричит сквозь серебристый скотч у него на губах, он вырывается и плачет. Первые несколько часов я стоял рядом и молча смотрел, я думал, внутри всё перевернётся, и мне станет жаль его, думал, душераздирающие вопли сведут меня с ума, но ошибался, я ничего не слышал, словно в вакууме, ничего не чувствовал… кроме разочарования. Я и так сумасшедший. Зак не понимал, что происходит, он превратился в животное, отчаянно желающее жить, он был готов сожрать собственное дерьмо, лишь бы этот большой лысый незнакомец прекратил резать его. Я знаю, что скоро Лиам прикончит его, сожрёт часть его органов, а тело распилит и отвезёт за город. А обгадившийся и изошедшийся слюной Зак так и не поймёт ничего, он до последнего будет верить, что выберется. Я должен рассказать ему, кто я такой. Вспомнит ли он меня? Конечно вспомнит, неприязнь и ненависть сильнее любви. Месть, я думал, она будет приторной и вязкой, а она оказалась безвкусной и бесформенной, как комок желатина.