— Я не собираюсь смеяться, — покачала головой Энн.

— Кажется, его называют еще князем тьмы, — сказала Кэролин.

— Неважно, как мы его называем, — заметил отец Батлер. — Но вполне вероятно, что силы зла, определим их так, стремятся ввести нас в заблуждение, а значит, занимаясь расследованием, мы не должны сбрасывать со счетов и эту возможность. Алчность, тщеславие, стремление к личной выгоде — мы вольны называть эти злые силы по-разному, мисс Грир. Вы можете определить их сообразно вашим убеждениям. Как вам будет угодно или как диктуют обстоятельства. Люцифер имеет бесчисленное множество имен, но цель его ухищрений одна: разрушать, ниспровергать моральные устои, нести хаос и анархию и мостить дорогу для ада на земле.

— Великий обманщик, — сказала Кэролин. — Вы хотите сказать, что Дева Мария, которую видит Энн, на самом деле может оказаться замаскированным дьяволом?

— Я хочу сказать, — промолвил отец Батлер, — что это возможно. Что нельзя упускать из виду и такой вариант.

— Должна признаться, разговоры о дьяволе меня не слишком вдохновляют.

— Просто давайте не забывать о его существовании.

— Думаете, это пойдет нам на пользу?

— Наши основные усилия направлены на расследование в целом. В самом широком смысле, разумеется. И пока мы будем продвигаться вперед в других областях, можем временно позволить себе оставить в стороне вопрос о дьяволе.

— «Мы», — сказала Кэролин. — Вы изъясняетесь как коронованная особа.

— Я говорю не только о себе, — возразил отец Батлер. — Я имею в виду и отца Коллинза.

Отец Коллинз смущенно улыбнулся. Кэролин заметила, что ему хочется возразить, сказать что-то в свою защиту, отделить себя от отца Батлера, но в эту минуту раздался спасительный стук в дверь, и, распахнув ее, Кэролин увидела охранников-добровольцев в дождевиках и резиновых сапогах и женщину с волосами, укутанными полиэтиленом, которая стояла между ними как театральная прима между статистами.

— Я пришла, — сказала она, — от имени остальных, — с этими словами она вручила Кэролин клочок бумаги, на котором, как она пояснила, были изложены просьбы собравшихся. — Они хотят увидеть вас, Энн, — добавила она. — Вы должны их выслушать.

— Энн пора отправляться в лес, — отрезала Кэролин. — Пожалуйста, попросите их освободить дорогу, иначе мы не сможем пройти.

Она закрыла дверь, обернулась к священникам и решительно взяла мегафон.

— Видите, — сказала она, — как увлекательно. Сейчас мы отправимся в лес, на место тех самых видений. Но, возможно, вы откажетесь присоединиться к нам, чтобы не сложилось впечатление, что вы решили санкционировать происходящее?

— В данном случае впечатление роли не играет, — заметил отец Батлер. — Нас интересует суть. Для нас важна истина.

— Согласен, — отважился вставить отец Коллинз. — Нам нужна только истина.

— Смело! — фыркнула Кэролин.

Отец Батлер поднял руку:

— Как бы вы к нам ни относились, — сказал он, — нам хотелось бы продолжить беседу с Энн. Можем ли мы встретиться сегодня вечером? Скажем, часов в семь? Вам это удобно? В церкви отца Коллинза? В городе в семь часов?

— У нас впереди длинный день, — сказала Кэролин. — Давайте в девять.

Энн отбросила в сторону одеяло. По ее тонким рукам и выпирающим косточкам на запястьях было видно, как она истощена. Ее бледность стала пугающей.

— Отец Коллинз, — прохрипела она, — я прошу вас еще раз, я умоляю вас именем Пресвятой Девы: помогите мне построить церковь.

Они вышли в лес в одиннадцать тридцать — их задержали размеры толпы, и хотя Энн из-за болезни передвигалась с трудом, в лесу ей стало легче. Дорогу облегчало и то, что за ночь добровольцы расчистили тропу к месту видений. Энн шла, опираясь на Кэролин, которая держала в руке мегафон. Непосредственно за ними следовали два священника, далее шли четыре телохранителя, которые несли ведра с пожертвованиями, позади двигались пять тысяч паломников. К штатной охране шериф добавил трех безработных лесорубов, увеличив наличный контингент до девяти человек; кроме того, полицейский департамент выделил ему в помощь двух служебных собак — пару ленивых и толстых немецких овчарок — и полдюжины патрульных офицеров, отглаженная форма и широкополые шляпы которых придавали им отдаленное сходство со служащими канадской конной полиции. В лесной чаще их начищенные ботинки выглядели до крайности нелепо. Очень быстро все они промочили ноги.

Фотографы рвались вперед, пытаясь занять выгодную позицию для съемки, но запечатлеть на снимке размеры толпы мешали деревья. Телохранители делали все, чтобы отрезать путь журналистам, и все же одному из них удалось подобраться к Энн и спросить:

— Скажите, у вас есть веб-сайт или адрес электронной почты?

— Да, у нас есть сайт, — не моргнув глазом, ответила Кэролин. — Пишите. Энн Норт-Форк точка ком. Всё в одно слово. Энн через два «н». Регистр не имеет значения. Там вы найдете адрес электронной почты. Присылайте свои вопросы, мы с вами свяжемся.

— Мне кажется, вы лжете.

— Да, я действительно лгу.

— Не могу ли я задать пару вопросов прямо сейчас?

— Думаю, сейчас не лучший момент.

— Ваше отношение к происходящему? — обратился он к Энн.

— Сейчас в самом деле не время для разговоров.

— Предполагали ли вы, что соберется такая огромная толпа?

— Она не отвечает на вопросы, сэр, — отрезала Кэролин.

— Кто вы?

— Кэролин Грир. Ее представитель.

— Представитель?

— Что вас так удивило?

— Мисс Холмс, эта женщина действительно ваш представитель?

— Да.

— Оставьте мне свою визитку, — сказала Кэролин.

Бревно, переброшенное через Сковородный ручей, лежало на прежнем месте, но теперь необходимость в нем отпала. В пятидесяти ярдах ниже по течению кто-то соорудил мост. Он был сделан из толстых брусьев, на которые были набиты шершавые поперечины, и имел не только перила, но и фанерные пандусы для инвалидных колясок. На берегу ручья перед мостом паломников поджидали двое мужчин. Один их них был в зеленой шерстяной куртке, какие носят лесные объездчики, на другом был плащ из шотландки. Сунув руки в карманы, они наблюдали за приближением процессии.

— Мое почтение, — сказал тот, что был в плаще из шотландки. — Меня зовут Ричард Дивайн. Я из Лесозаготовительной компании Стинсона. А это Ричард Олсен.

— Значит, вас обоих зовут Ричард, — подытожила Кэролин.

— Простите, с кем имеем честь говорить?

— Кэролин Грир.

— Насколько мы понимаем, рядом с вами ваша подруга, у которой бывают видения?

— Может, и так, — сказала Кэролин.

Телохранители Энн безмолвно и грозно сделали шаг вперед. Заметив это, Ричард Дивайн раздраженно потер висок. У него были жесты аристократа, а его рука у виска, хоть и испещренная старческой гречкой, выглядела изящной и ухоженной.

— Понимаю, — кивнул он. — И вы привели с собой толпу. Что-то вроде средневекового войска.

— Вы очень наблюдательны, — сказала Кэролин. — Хотя не заметить пять тысяч человек довольно трудно.

Другой Ричард, жизнерадостный и коренастый, лет тридцати на вид, — Кэролин подумала, что лысина от самого лба и полукруг рыжих волос делают его похожим на монаха нищенствующего ордена, — вытащил из кармана куртки аккуратно сложенную карту и не спеша принялся ее разворачивать.

— Это, — сказал он, — карта владений компании. Она проверена представителями округа и согласована с местной администрацией. Думаю, вам будет небезынтересно взглянуть.

Тем временем паломники ринулись брать ручей приступом: кто-то переходил его по бревну, другие прыгали по камням. Ричард Дивайн наблюдал за ними с горькой усмешкой.

— Боюсь, они вторгаются в наши владения, — заметил он, поморщившись.

— Это видно по карте, — подтвердил Ричард Олсен. — Земля по ту сторону ручья принадлежит Стинсонам.

— В принципе мы не имеем ничего против, — сказал Ричард Дивайн. — Но такой толпы хватит, чтобы заполнить футбольный стадион. К тому же вы проложили через наши владения тропу. Вы нанесли серьезный ущерб подлеску и оставили горы мусора.