— Я слышала, что эта свидетельница находится под твоим особым покровительством, — лукаво продолжала Айрин Кристин. — Это верно, Конни?

— Боюсь, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, мэм…

— Мама хочет знать, не спим ли мы вместе, — разъяснил Ник. — Отвечаю: нет, мамочка. А откуда сей слух?

— Ну, эта милейшая девушка из твоего офиса — Аделина Нильсен… она уже здесь. Вот там, у стойки.

— Спасибо, мама! — Ник нагнулся и поцеловал ее в щеку. — Надеюсь, вечер пройдет успешно.

На какое-то мгновение лучезарная улыбка угасла. Миссис Роббинс подняла взгляд.

— С каждым годом мне все труднее, Ник!..

За маской светской учтивости угадывалась затаенная боль.

— Мама, тебе совсем плохо?

— Я так стосковалась по отцу! Люди говорят, что время лечит, а сердце все ноет и ноет…

— На следующей неделе мы с тобой пообедаем вместе, пусть хоть небо упадет на землю! — пообещал молодой человек.

— На следующей неделе, — невозмутимо сообщила Айрин Кристин, — я намерена дневать и ночевать в зале суда, аплодируя твоему успеху. Отцу не понравилось, если бы я пропустила такое событие.

— Это не школьный футбольный матч, мама! — Ник нежно потрепал ее по щеке. — Но я ценю твою поддержку.

Миссис Роббинс заскользила через зал навстречу прибывающим гостям.

Ник подвел Конни к длинному зеркальному бару, где прочно утвердилась Аделина с высоким стаканом в руке. В бокале плескалось виски с содовой и льдом. Даже в воздушном платье розового шелка Аделина напоминала средних размеров танк. Однако Ник решил проявить учтивость.

— Сегодня ты просто очаровательна, Адел!

— Благодарю за нежданный комплимент!..

И Ник перешел прямо к делу, занимающему мысли обоих.

— Как прошла беседа с Карло Андриани?

— Стэнли недурно выдрессировал своего свидетеля: Андриани так ничего и не открыл. Твердил, что панически боится упоминать имена людей, организовывавших "подставку", и пользовался кличками. Главный зачинщик, как ни глупо звучит, звался Нос. У остальных — прозвища еще более идиотские. Похоже на заговор семи гномов. — Аделина решительно стукнула стаканом по стойке. — Прости, Ник, но вызывать в суд мне абсолютно некого! А ведь на свете полным-полно людей, заинтересованных в смерти Джованни Саверо!

— Но зачем было убивать его жену? — вмешалась Конни. — Такая милая женщина!

Ник резко обернулся.

— Тебе вообще нельзя это слушать!

— Болтовню за бокалом коктейля? — Конни возвела очи к небу. — Ты не сообщил мне ровным счетом ничего нового. Только то, что некий человек по прозвищу Нос мечтал убить мистера и миссис Саверо, а это — детский бред!

Тем не менее девушка послушно отступила назад. В толпе людей она углядела знакомое лицо. Джейн Конрад собственной персоной! Леди тяжело облокотилась на стойку, словно уже воздала должное любимому вину.

— Как славно снова вас увидеть, Джейн!

Взгляд светской дамы сделался осмысленнее, однако для того, чтобы узнать Конни, Джейн Конрад потребовалось несколько секунд.

— А!.. Вы приятельница Тейлора.

— Да. Вам, должно быть, в тягость все эти развлечения, а вот ваш жених, Майкл Джордан, оценил бы сегодняшний бал по достоинству.

— Тейлор пришел бы в полный восторг! Ах, как ему шел смокинг! Все дамы просто умирали от зависти ко мне! — Джейн поднесла бокал к губам. — Чудесный вечер! В воздухе ощущается нечто такое… романтическое…

— Майкл был очень романтичен, верно? — Конни было неловко: ведь она намеревалась воспользоваться слабостью собеседницы. С другой стороны, будучи "под мухой", Джейн может выболтать что-нибудь важное. — Расскажите, как он за вами ухаживал?

— Мне особенно запомнилась одна тихая летняя ночь. Теплый ветерок овевал наши лица. Тейлор и я пили наше любимое вино… — Джейн вздохнула: — Мы оба были слегка навеселе — не пьяны, нет, но под хмельком. И мы занимались любовью до рассвета…

В беседу вклинился посторонний голос:

— Мисс Грант! Какая встреча!

Даже не оборачиваясь, Конни знала, кто стоит рядом с ней. Опять Стэнли Корфф. Девушке ничего не оставалось делать, как представить адвоката Джейн.

— А мы уже знакомы, — хихикнула та совершенно неподобающим для светской дамы образом.

Надеясь сбежать, Конни притворилась, будто заметила в толпе знакомого.

— Вы уж извините…

— И меня, — подхватил Стэнли, решительно беря девушку под руку.

— Не хочу показаться грубой, — подняла глаза Конни, — но если вы еще раз прикоснетесь ко мне, я завизжу на весь зал!

— Ах, мисс Грант, ласки восхищенных обожателей для вас не внове!

— Что вы такое говорите?

— Ваша репутация, Конни, еще сыграет с вами дурную шутку!..

— Сэр, ваши предположения меня оскорбляют!

— Оскорбляйтесь сколько душе угодно! Никто вам не поверит. — Ровные, ослепительно-белые зубы сверкнули в гримасе слишком злобной, чтобы заслужить название улыбки. — На первом процессе я допустил ошибку, не попытавшись дискредитировать свидетелей. Вас оказалось слишком много, а к парочке вообще было не подступиться. Но вы, Конни, дело другое…

Кровь пульсировала у девушки в жилах. О чем он?

— Вы почитаете себя в безопасности — теперь, когда больше не походите на дешевую проститутку. Но я использую это себе во благо. Докажу, что вы двуличная лицемерка. Лгунья! Обманщина!

— Говорите обо мне все, что угодно! — выкрикнула Конни. — Но я своими глазами видела то, что произошло в ресторане!

— Вопрос в том, как присяжные воспримут ваши слова после показаний парочки моих свидетелей.

— Каких же?

— Увидите. — Адвокат злобно расхохотался. — Я разделаюсь с вами, и никто не поверит ни единому вашему слову!

В который раз в своей жизни Конни воинственно вздернула подбородок, выпрямилась и зашагала прочь, оставив Стэнли барахтаться в грязи собственных мерзких обвинений. Его лживые слова жгли девушку огнем, но не убивали. Ей доводилось слышать брань похуже — и ничего!

Оркестр уже занимал места, когда Конни отыскала Ника. Прокурор беседовал с группой мужчин-гостей. Большинство из них выглядели весьма внушительно, но ни один не шел ни в какое сравнение с Роббинсом. Молодой человек почувствовал ее взгляд, обернулся, одарил девушку своей неповторимой, ослепительной улыбкой, — и гнев против Стэнли рассеялся быстрее, чем утренний туман на рассвете.

Нет, она не позволит Корффу испортить себе вечер! Не так уж часто баловала ее жизнь, и сегодня она намерена повеселиться от души!

Руководитель ансамбля вышел к микрофону.

— Леди и джентльмены, я рад приветствовать вас от имени семьи Роббинс, в особенности от лица Айрин Кристин Роббинс.

Он кивнул в сторону хозяйки, и все головы повернулись в том же направлении. Раздались вежливые аплодисменты.

— Первым номером программы станет медленная мелодия, но мы принимаем любые заказы, от танго до рок-н-ролла, — продолжал во всеуслышание руководитель ансамбля. — Итак, попросим же мистера и миссис Роббинс открыть вечер танцем "Обнимаю тебя".

Последовала небольшая заминка: Айрин Кристин была вдовой. Конни заметила, как на лице хозяйки отразилось непритворное отчаяние. Она беспомощно махнула рукой в сторону толпы:

— Прошу вас, господа…

Но Ник уже стоял перед ней, отвешивая грациозный поклон.

— Мама, можно пригласить тебя на этот танец?

Хрупкая седовласая леди подала руку своему элегантному отпрыску, и Конни зарделась от гордости. О таком сыне, как Ник, можно только мечтать! Галантный, любящий, заботливый… Манеры молодого человека свидетельствовали о безупречном воспитании, и девушка подметила, что и танцует он недурно.

Когда умолк последний аккорд, Ник поцеловал матери руку и подвел ее к следующему партнеру. А потом шагнул к Конни.

— Не хочешь ли потанцевать? — предложил он.

Оркестр заиграл "Серебряную пыль", и едва рука Ника легла ей на талию, Конни поверила: волшебные сказки иногда сбываются. Прикосновение его пальцев казалось нежным и властным одновременно; он уверенно вел свою даму, направляя каждое ее движение.