Вот все, что следовало из листка, который заполнил приезжий, вот все, что было известно администрации отеля. Доктору Циммертюру, который был бы не прочь узнать немного больше, пришлось удовлетвориться этими сведениями. Но когда после ланча доктор вернулся в библиотеку, синьор делла Кроче очень скоро выветрился у него из памяти, как если бы вообще никогда ему не встречался.
Дело в том, что младший библиотекарь выдал доктору книгу, которая была любимым чтением ее отца — «Книгу о разнообразии мира, или Путешествия Марко Поло». Доктор был с книгой знаком, но читал ее давно и, начав читать теперь, вновь почувствовал волнение. Когда он раскрыл страницы в зеленом переплете, ему показалось, будто он распахнул два окна в ослепительный солнечный мир Азии! Одно путешествие сменяло другое, к небу тянулись минареты и пагоды, по желтым пустыням, плавно покачиваясь, брели верблюды, от сотен сожженных городов поднимался дым, а по степям на длинногривых конях летели стаи косоглазых лучников. Перед глазами доктора вставала средневековая Азия, Азия XIII века, кипучая круговерть желтых орд, которые незадолго до того стояли в самом сердце Европы. Теперь прибой отхлынул, однако власть великих татарских ханов все еще простиралась от Тихого океана до восточных границ Германии. Над головами сотен поставленных на колени народов, словно непостижимые яростные тайфуны, бушевали вихри переменчивой ханской воли. По приказу татарских владык из земли вырастали и сказочные дворцы, и пирамиды из черепов; в мгновение ока людей возносили до самых высоких званий или, выколов им глаза, бросали на съедение собакам. Но в древнем Китае, где ханы отобрали власть у местных властителей, воцарилась цивилизация, которой суждено было мало-помалу победить бородатых захватчиков, цивилизация, подобной которой не знала тогдашняя Европа. От города к городу тянулись прямые дороги, и одна сторона, предназначенная для колес, была выложена кирпичом, а по другой, земляной, мчались быстроногие кони великого хана. По обочинам дорог были высажены ветвистые деревья. На одинаковом расстоянии друг от друга располагались станции, где приезжий находил все необходимое, дома, обставленные так, что в них не стыдно было принять даже царствующих особ; на каждой станции держали наготове четыре сотни лошадей, чтобы каждый мог сменить своих усталых коней. В Ханбалу или Пекине, куда вели все дороги, находился правительственный монетный двор. Там печатались бумажные деньги — изготовляли бумагу из коры тутового дерева. Эти деньги имели хождение во всей стране; на каждой купюре стояли подписи нескольких чиновников, а того, кто пытался их подделать, карали смертью. В каждой провинции находились житницы, куда в урожайные годы ссыпали зерно, чтобы в недород раздавать населению. Если в каком-нибудь районе урожай был плох или велик падеж скота, туда наряжали особых чиновников — проверить, как обстоят дела, и освободить жителей от налогов.
Европа ничего не знала об этой цивилизации, зато ей были известны шелк и пряности, которые можно купить на Востоке и которые в Европе ценились на вес золота. Чтобы привезти их на родину, в 1271 году от Рождества Христова из Венеции выехали трое: мессер Марко Поло, его отец Николо и его дядя Маффио. Через Малую Азию, Армению и Среднюю Азию устремились они к своей далекой цели, и редкому смертному удавалось когда-нибудь совершить подобное удивительное путешествие. Три года продолжалось оно. Оно привело их в страну, где царствовал Горный Старец, глава секты тайных убийц, — чтобы подстрекнуть своих приверженцев к подвигам, он дарил им райское блаженство в своих садах; оно привело их в страну Тонокаин, где тянется необъятная степь — там, по словам местных жителей, сражались друг с другом Дарий и Александр, там растет arbor secco — сухое дерево, ветви которого увешаны солнечными и лунными плодами. Обитатели Кашмира превосходят другие народы в искусстве магии: в их власти заставить говорить своих идолов, навести тьму на светлый день и творить еще другие чудеса. А в пустыне Лоб, по рассказам, живет бесчисленное множество злых духов, которые вызывают удивительные миражи, чтобы погубить путешественника. Подражая голосам его друзей, они сбивают путника с дороги; ночью ему слышится топот громадной конницы, и он идет на звук, но, заблудившись, погибает от жажды. Вот какие опасности таит эта пустыня, путешествие по которой длится тридцать дней.
Но миновав все опасности и ловушки чужеземных стран, мессер Марко Поло приехал наконец ко двору великого хана Кублая в Ксанду. Неслыханные богатства ждали там человека, опытного в делах коммерции, ибо в Ксанду и Ханбалу стекались все торговцы из восточных стран, чтобы предложить свои товары всемогущему правителю татар. Но еще больше мог выиграть тот, кто сумел бы заслужить дружбу Кублай-хана, а мессер Марко Поло ее заслужил. Семнадцать долгих лет использовал его великий хан для самых доверительных поручений. Снабженный золотой табличкой, на которой был выгравирован ханский знак, чужеземец из Венеции объездил все части необъятного царства, от Пекина до Миена в Бирме и от Ханчжоу на берегу океана до Синдафу на границе с Тибетом. И три года был наместником в богатом городе Янгуи.
Он заслужил славу и богатство, он увидел то, чего до него не случалось видеть ни одному европейцу, и стяжал такие знания, которых до него не имел никто. С большим трудом удалось мессеру Марко покинуть царство Кублай-хана, потому что всей душой полюбил его хан. Но в конце концов ему все же это удалось, и в 1295 году от Рождества Христова мессер Марко наконец бросил якорь в венецианских водах. Он думал, что его встретят с почетом и восхищением. А встретили его с недоверием.
Когда он рассказывал о пустыне Лоб, где звучат неведомые голоса, ему верили; когда он рассказывал о диких зверях в Индии, его слова никто не оспаривал. Не сомневались слушатели и тогда, когда он описывал остров Мадагаскар, где обитает птица Рок, которая без труда поднимает своими когтями слона.
Но когда он описывал город Кинсаи, который в окружности имеет сто миль, в котором двенадцать тысяч мостов, а каждая из десяти главных торговых площадей тянется на две мили и может разом вместить пятьдесят тысяч человек, когда он описывал это, слушатели давились от смеха. Когда он рассказывал о предназначенном для празднеств дворце, в котором было столько покоев и павильонов и такое множество драгоценных сосудов, блюд и скатертей, что сто свадеб и пиров могли происходить там одновременно и участники их не мешали друг другу, — когда он рассказывал об этом, люди корчились от хохота. А когда, наконец, чтобы дать представление о величине города, он рассказывал о том, сколько съестных припасов потребляли его обитатели, и о том, что одного только перца, товара мелкого, уходило в день сорок три воза, а каждый воз равен был двумстам двадцати фунтам, когда он рассказывал это, венецианцы уже не могли совладать с собой; они плакали от восторга, ведь они знали, что каждое зернышко перца ценится на вес серебра, и они в упоении кричали рассказчику:
— Ну и здоров же ты врать, мессер Милионе! Ей-богу, складно врешь!
Мессер Милионе, господин Миллион — так прозвали Марко Поло его земляки, потому что цифры, которые он приводил, казались им до смешного преувеличенными. Мессер Милионе! Все его рассказы о бесчисленном множестве восточных стран были плодом его фантазии. Мессер Милионе! Можно было слушать развесив уши, как он жонглирует удивительными огромными цифрами, но верить ему — ну уж нет, увольте! И здоров же ты врать, мессер Милионе! Клянусь Мадонной, складно врешь! Расскажи нам еще какую-нибудь историю!
Вот как встретили Марко Поло в его родном городе. Его называли господин Миллион, а его дом у слияния Рио-Сан-Кризостомо и Рио-деи-Мираколи — Корте деи Милионе, усадьбой миллионщика. Тридцать лет прожил Марко Поло среди своих сограждан, но отношение к нему не изменилось. Даже после смерти на карнавалах его представляли в образе фигляра, которому полагалось развлекать толпу враньем. Прошло несколько веков, прежде чем доброе имя Марко Поло было восстановлено, а его рассказы признаны тем, чем они на самом деле были, — на редкость достоверными путевыми заметками на редкость приметливого наблюдателя.
