И ведь он сам сказал ей, что отменит встречу, чтобы посидеть с Натом и Руби. Ну а что еще ему оставалось при сложившихся обстоятельствах? Вызвать социальную службу и попросить взять детей на выходные?

К тому же именно он купил тобогганы и уговорил Лотти прокатиться, поэтому тоже несет некоторую ответственность за случившееся.

Неожиданно в его голове стал складываться план. Себ побарабанил пальцами по рулю и улыбнулся сам себе. Вполне возможно, предстоящий вечер не будет таким уж провальным.

— Себ! — возбужденно окликнул его Нат, сидевший рядом на пассажирском сиденье. — Это же настоящее приключение, правда? Вот было бы здорово, если бы и Майя могла приехать?

— Это было бы здорово, но она в Лондоне с мамой. Может, в следующий раз, — сказал Себ, заезжая на заснеженную площадку перед домом. — Все, приехали. Не забудьте сумки, дети.

— Себ! — Нат переглянулся с Руби, и в глазах обоих зажглась надежда. — А мы у тебя тоже должны чистить зубы?

Себ усмехнулся, потому что Майя была точно такой же.

— Вы серьезно? Естественно, не должны.

Нат и Руби в гостиной раскладывали игральное поле «Монополии» и тщательно сортировали деньги. Убедившись, что дверь в комнату плотно закрыта, Себ, который находился в кухне, набрал номер Карины. Она ответила после третьего гудка.

— План изменился, — объявил Себ, а потом вкратце рассказал, что случилось.

— О Боже! — взвыла Карина. — Ушам не верю! Я летела за тридевять земель...

— Эй, — попытался утихомирить ее Себ, — не заводись с полпинка, не тереби резинку от трусов.

— Тебе легко говорить, ублюдок. Кстати, на мне нет трусов. Я нежусь в ванне, готовлю себя для тебя.

— Послушай. — Он покачал головой. — Разве у меня был выбор? Ведь с ними больше некому посидеть.

— А для чего существуют детские дома?

— Они замечательные дети. Мы сейчас собираемся играть в «Монополию».

— О-ля-ля.

— А потом я уложу их спать. — Помолчав, Себ многозначительно добавил: — В гостевой, на верхнем этаже. Они пойдут спать в... около девяти, я думаю.

Карина оживилась.

— И ты сразу приедешь ко мне в гостиницу.

Себ хохотнул:

— Черт побери, дорогая, сразу видно, что у тебя нет детей. Если бросить их просто так, можно загреметь в тюрьму. Как я уже сказал, они заснут примерно к половине десятого. И тогда уже ничто не сможет помешать тебе взять такси и мчаться ко мне.

Голос Карины звучал так, будто она улыбалась.

— Ты слишком многого хочешь, лапочка.

— Оно того стоит.

— Раздобыл наркоту?

Себ усмехнулся: он только вчера навестил своего дилера.

— Что я тебе только что сказал, красавица? Я сказал: оно того стоит.

Глава 61

Руби не спалось. «Монополия» с Натом и Себом раззадорила ее, особенно потому, что она обыграла Себа, но в девять часов он отправил их спать в спальню в мансарде, и сейчас она чувствовала себя не в своей тарелке. Из-за простыней, из-за того, что вместо стеганого одеяла, к которому она привыкла, было простое шерстяное. Себ сказал, что тоже пойдет спать, но спать не пошел. Вскоре после девяти к дому подъехала машина, и теперь до Руби снизу доносились голоса и шумы, которые совсем не походили на те, что можно услышать в телевизоре.

Было четверть одиннадцатого. На двуспальной кровати рядом с ней спал глубоким сном Нат. Подгоняемая частично жаждой и частично любопытством, одетая в голубую пижаму, Руби выбралась из кровати и тихо открыла дверь комнаты. На пути вниз ей в голову пришла мысль, что прибывший гость — это Майя, что Себ решил устроить им сюрприз и договорился, чтобы она приехала на выходные.

Руби была босиком, и от пола коридора тянуло холодом. Дверь в гостиную была плотно закрыта, но звуки указывали на то, что Себ там не один. На цыпочках приблизившись к двери, Руби наклонилась и заглянула в замочную скважину.

О нет, этого не может быть! Она в ужасе отпрянула, но потом поняла, что нужно убедиться, не привиделось ли ей это. И она опять приникла к отверстию. Она увидела Себа в обществе какой-то девицы, одетой только в нижнее белье. Себ, без рубашки, сидел наклонившись над журнальным столиком, и к его носу было приставлено нечто похожее на соломинку.

Это наркотики. Руби почти не сомневалась. Она по телевизору видела, как люди их нюхают. Она отступила от двери, и в этот момент у нее под ногой скрипнула половица. Ее сковало ужасом.

Девица в комнате спросила:

— Что за шум?

Руби метнулась под лестницу. В следующее мгновение она услышала, как дверь гостиной открылась. Потом прозвучал голос Себа:

— Все в порядке. Никого нет.

Девица захихикала:

— Если это дети, запри их в кладовке.

— Не беспокойся. Они спят. В отличие от меня... — многозначительно произнес Себ, закрывая дверь.

Из своего укрытия Руби разглядела мобильник Себа, лежавший на столике на другом конце коридора. Выскочив из-под лестницы, она стрелой преодолела расстояние, схватила телефон и побежала наверх.

— Мама... мама... — Оказавшись в безопасности спальни в мансарде, она запрыгнула на кровать и, раскачиваясь взад-вперед на коленях, принялась искать номер Лотти в списке избранных телефонов. Найдя его, она позвонила. — Ответь, пожалуйста, ответь...

Но включилась служба голосовых сообщений, и на глаза Руби навернулись жгучие слезы. Крепко сжав трубку, она дождалась сигнала и зашептала:

— Мама? Ты там? Я хочу... просто... — Она замолчала, тыльной стороной ладони вытерла мокрые щеки и дрожащим голоском произнесла: — Я хочу домой.

Лотти так и не смогла определить, спала она или просто дремала, когда услышала женский голос, говоривший: «Он не уйдет, пока не увидится с вами».

Лотти открыла глаза и обнаружила рядом с кроватью медсестру.

— Не поняла.

— Ваш начальник. Кажется, его зовут Тайлер? Я сказала ему, что время для посещений закончилось, но он настаивает. Я сказала, что, если ваше состояние позволит, у него будет всего пять минут.

Всем своим видом сестра давала понять, что нарушает правила.

— Как я выгляжу? Ужасно? — спросила Лотти.

— Честно? Да.

— Ну и ладно. Приглашайте его.

Когда Тайлер вошел в палату, Лотти сразу поняла, почему ему удалось уговорить медсестру нарушить правила. Он был одет в смокинг и ослепительно белую рубашку с расстегнутым воротом. Бабочка свисала из нагрудного кармана пиджака.

— М-да, выглядишь ты жутко, — заявил Тайлер.

Сладкоречивый красавец.

— Благодарствую. Ты тоже. Все еще работаешь вышибалой в ночном клубе, как я посмотрю.

— Полчаса назад мы добрались до дома. — Стараясь говорить тихо, чтобы не разбудить спавших в палате больных, Тайлер придвинул к себе стул. — Нашли в почтовом ящике записку, но в ней говорилось лишь то, что с тобой случилось несчастье, что сейчас ты в больнице и сможешь выйти на работу лишь через несколько недель. Я обезумел, потому что не знал, в какой ты больнице и что вообще с тобой случилось. — Он помолчал. — Так что с тобой?

Лотти, тронутая его заботой и тем, что он приложил столько сил, чтобы разыскать ее, все рассказала. Ей было радостно видеть его. Ну, более чем радостно, однако не все следует облекать в слова.

— А где Руби и Нат? — спросил Тайлер, когда она закончила.

— У Себа в Кингстон-Эше. Он такой молодец. Кстати, возможно, он уже прислал мне сообщение о том, удалось ли ему связаться с Марио. — Лотти указала свободной от капельницы рукой на шкафчик. — Мой телефон там, но нам запрещено включать их в больнице. Можешь вынести его наружу и проверить, есть ли что-нибудь от Себа или Марио?

Испытывая облегчение от того, что с Лотти все в порядке, — это облегчение было гораздо сильнее, чем могло показаться на первый взгляд, — Тайлер вышел из палаты. На больничном дворе, обдуваемый ледяным ночным ветром, он включил телефон и увидел, что есть сообщение от Себа.

Только оно было не от Себа.

Он молча слушал дрожащий, прерываемый всхлипами голосок Руби. И понимал, что никакая сила не заставит его рассказать об этом сообщении Лотти.