— Как потренироваться? — удивился Мартин.
— Очень просто, — объяснил Субастик. — Я могу изобразить что-нибудь такое, чего ты очень боишься, а ты попробуешь справиться со своим страхом. Ну, чего ты, например, боишься больше всего?
Мартин задумался.
— Да много чего… — сказал он. — Экзаменов, собак…
— Собак боишься? Отлично! — обрадовался Субастик. — Я умею прекрасно лаять.
— Если ты начнешь лаять, то я совсем не испугаюсь, — отверг это предложение Мартин. — Потому что это будет смешно. К тому же ты не кусаешься!
— А надо? Я могу! — оживился Субастик и для наглядности оскалил зубы и зарычал. — Только ты не бойся, я же понарошку!
Мартин махнул рукой.
— Ладно, не буду, раз ты так боишься, — миролюбиво заявил Субастик и в подтверждение своих добрых намерений запел:
Субастик — не кусачая собака,
И никогда не сделает он бяку!
Ведь прежде, чем кого-то укусить,
Вопрос важнейший следует решить:
За что кусать? За ухо иль за ногу?
И как кусать? Всерьез или немного?
Покуда нет на все это ответа,
Придется ограничиться котлетой!
А чтоб не грустно было — песню сочинить,
И все меня за это начнут тогда хвалить!
Субастик выжидающе посмотрел на Мартина. Никакой реакции.
— Ну? — подбодрил Мартина Субастик. — И все меня за это начнут тогда хвалить! — повторил он. — Ты чего меня не хвалишь? Или тебе все-таки хочется, чтобы я тебя укусил?
Пока Субастик пел, Мартин уселся на кровать и погрузился в размышления. Разговор о собаке навел его на мрачные мысли. Субастик подсел к нему.
— Я знаю одну девочку… — начал Мартин. — Ее зовут Тина…
— Она же не виновата, что ее так назвали, — сочувственно сказал Субастик. — И это не повод, чтобы сидеть тут мухомором и смотреть в одну точку.
— Конечно не повод, — согласился Мартин. — Дело совсем в другом. Просто я подумал, что я, наверное, никогда не наберусь храбрости, чтобы зайти в дом, где живет Тина с родителями.
— Они что, такие опасные? Кусаются? — встревожился Субастик.
— Да нет, — ответил Мартин. — Просто у них на воротах висит табличка «Осторожно, злая собака!» или что-то в таком духе. Хотя чего об этом думать, я с ней даже толком не знаком… С какой стати я к ней в дом поплетусь?
— А я так понял, что ты с ней знаком… — сказал Субастик.
— Не совсем, — ответил Мартин. — То есть мы виделись, конечно… Но так… Все больше издалека…
— Ну, тогда и горевать нечего! — решительно сказал Субастик. — Может, когда ты к ней подберешься поближе, она тебе еще и не понравится. Может, у нее нос на боку или уши в трубочку.
— Глупости, — отрезал Мартин. — Все у нее на месте!
— Тогда тем более нет причин раскисать! От твоих мрачных мыслей у меня уже голова распухла! Пожелай лучше чего-нибудь веселенького! — воскликнул Субастик и пощекотал Мартина.
Мартин отклонился и не поддержал игру.
— Какой ты скучный! — сказал Субастик и забрался на кровать с ногами. Сначала он немножко попрыгал, а потом стал играть в футбол, используя в качестве мяча подушку.
— Слушай, будь другом, угомонись, пожалуйста! Не устраивай тут разгром! — сурово попросил Мартин.
— А хочешь, я сделаю так, чтобы ты вместо «ом» говорил «ям»! — предложил Субастик и зафитилил подушку на шкаф.
— И что тут смешного? — спросил без всякого энтузиазма Мартин. — Что «ом», что «ям» — одна малина!
— Ну, давай попробуем! — не отставал Субастик.
— Как хочешь… — вяло согласился Мартин. — Желаю, чтобы вместо «ом» получалось «ям».
— Ну, а теперь повтори: «Будь другом, угомонись и не устраивай разгром!»
— Да пожалуйста, — отозвался Мартин. — Будь другям, угямонись и не устраивай разгрям!
Субастик захихикал.
— А теперь скажи: «Вспомнив о батоне, Громила погрозил домочадцам кулаком и припустил бегом в гастроном!»
Мартину сделалось смешно, когда он представил себе, как Громила мчится, размахивая кулаками, по улице.
— Вспямнив о батоне, Грямила погрозил домячадцам кулакям и припустил бегям за батоням в гастроням! — повторил он за Субастиком.
То, что у него получилось, совершенно ему не понравилось.
— Не хочу больше лямать язык! — воскликнул он. — Хорошо, что кряме тебя никто не слышит! А вдруг кто придет к нам в кямнату? В мямент решат, что я повредился умям! Мигям пямчатся за Дауме! Буду потям сидеть неделю под замкям! Прикажешь мне теперь ходить с закрытым ртям?!
Субастик покатывался со смеху.
— Все, хватит! — решительно сказал Мартин. — Желаю, чтобы я говорил «ям» только тогда, когда хочу сказать «ям»!
— Ты хоть думай, когда что-нибудь желаешь! — отозвался Субастик. — Ты ведь и так все время вставляешь «ям» где ни попадя, причем по доброй воле!
— Так я хотел сказать «ям», а получилось «ям»! — ответил Мартин, чуть не плача. — Ерунда какая-то! Кругям одни неприятности! Надо же быть таким дуракям! Лучше бы я с классям на лыжах мучался, чем в твои глупые желания играть!
— Во-первых, желания не мои, а твои, — возразил Субастик. — А во-вторых, нечего ворчать! Просто нужно как следует подумать, прежде чем что-то желать!
Мартин задумался на минутку и сказал:
— Желаю, чтобы я опять говорил нормально, то есть так, как я говорил до пожелания с «ям».
— Похоже, сработало! — хихикнул Субастик и скосил глаза на свой пятачок. — На носу одной веснушкой меньше стало!
— Сейчас проверим! Дом, ком, том, крючком, торчком, ведром! Уф! Избавился наконец от напасти! — с облегчением вздохнул Мартин.
— А жаль, — сказал Субастик. — Было весело. Особенно про Громилу с батоном в гастрономе.
— Мне так было не очень весело, — возразил Мартин. — Больше меня на такие глупости не подобьешь! Лучше пожелать что-нибудь разумное.
— Согласен! — оживился Субастик. — Надо заказать какие-нибудь полезные вещи. Это у меня получается лучше всего!
— Ты имеешь в виду что-то конкретное? — спросил Мартин, уже догадываясь о том, что сейчас услышит. — Какое-нибудь земляничное пирожное?
— Нет, земляничного не хочу! — ответил Субастик. — Лучше шоколадного, со взбитыми сливками. А на закуску — картофельный салат и пару огурчиков солененьких, можно даже три.
— Какие огурчики? — возмутился Мартин. — Ты же только что умял десять завтраков! Нет, ничего ты не получишь!
— Ну хорошо, давай без огурчиков! — решил пойти на компромисс Субастик. — Пусть будет только шоколадное пирожное и картофельный салат. Две порции, — быстро добавил он и покосился на Мартина.
— И не мечтай! — отрезал Мартин. — Мы вот что сейчас сделаем, — сказал он, вспомнив за разговорами о завтраке об одном важном деле. — Я ничего не буду заказывать сюда. А, наоборот, пожелаю, чтобы отсюда исчезли некоторые лишние объекты и не мозолили никому глаза.
— Это кто здесь лишний? Я? — возмутился Субастик. — Хочешь, чтобы картофельный салат тебе одному достался?! Правильно говорит твой Дауме: единоличник ты, отбиваешься от коллектива! Раз так, я пошел в шкаф, а ты объедайся тут на здоровье!
— Да не собираюсь я от тебя избавляться! Ты что? — воскликнул Мартин и удержал Субастика. — Я никогда такого не пожелаю, будь ты хоть сто раз обжорой!
— Ты чего обзываешься?! — разошелся Субастик. — Если кто-то после завтрака решил немножко подкрепиться, чтобы поддержать свои силы до обеда тремя, ну, скажем, даже пятью пирожными и скромным салатиком с парой чахлых огурчиков, то это еще не повод, чтобы обзывать его обжорой! Бери свои слова назад, а то я сейчас обижусь!
— Ладно, беру, беру, только не обижайся! — со смехом согласился Мартин.
— Вот так-то оно лучше, — сказал довольный Субастик. — Ну, давай желай! От чего ты там мечтаешь избавиться?
