И тут вдруг Рыжик крикнул:
– Караул! Бандиты!
На дорожке Умных разговоров толпились подозрительные фигуры.
– Они в масках! – завопил Рыжик. – Спасайся! И меня спасай! Бери на руки любимого мокрого кота! Бежим отсюда!
Что же разглядел Рыжик? Группа людей, темная одежда, шапки надвинуты на глаза. А лиц не различить – то ли маски, то ли просто темно, даже для кота.
Клизма схватила Рыжика и побежала. Банда, кажется, гналась за ними. За спиной слышались непонятные восклицания:
– Дрэгон-флай, и ничего другого!
– Смерть врагам в овраге!
– Доберемся и разберемся!
– Дрэгон-флай!
Клизма удирала со всех ног. Под фонарем ей встретилась девочка, за ней несся кот. Девочка и кот показались ей знакомыми.
– Агата, – шепнул Рыжик, – кот Барс.
Клизма поняла: надо спасать бедную девочку, свою ученицу. И кота Барса тоже надо выручать. Но Агата и кот Барс вмиг исчезли. Клизма и Рыжик с облегчением вздохнули: им не хотелось никого спасать, и они побежали домой. Вернулись промокшие, усталые, довольные, как любой, кому удалось избежать опасности.
– Кошмарная история, – сказала Клизма, пристраивая на теплую батарею мокрые сапожки.
– Кайф, – ответил Рыжик зловредным голосом, – приключения и опасности нужны в жизни. На помойке их было много, а в твоем доме мало. Это меня не устраивает, понятно?
– Понятно, Рыжик. Я приму меры, чтобы тебе не было скучно. – Тут она сменила тему разговора и спросила: – Рыжик, скажи, что такое «дрэгон-флай»? И еще «гоут»? Ты такой умный, все знаешь.
Мокрый кот встряхнулся, обрызгал диван и свою шелковую подушку и почти собрался подремать:
– Знал, но забыл. «Гоут» – по-английски, кажется, «коза» или «петух». На помойке говорили. А «дрэгон-флай» – не знаю. Может, попсовая группа? Позвоню Барсу, он скажет.
Рыжик набрал телефон Агаты. Не отозвались ни Агата, ни Барс.
– Дурацкая привычка не брать с собой мобильный телефон, – проворчал Рыжик.
– Они скоро вернутся, – сказала Клизма.
– Будем надеяться, – туманно ответил кот Рыжик. – А вдруг эти дрэгоны все-таки догнали их? Взяли в заложники? Приволокли в тайный дом? Приковали наручниками к батарее? А мы тут сидим в тепле! Может быть, надо спасать кота Барса и Агату?
– Прекрати нагнетать ужасы, – у математички Клизмы логика всегда в порядке, – они убегали быстро, неслись в нужном направлении. Сейчас будут дома. Вон, посмотри в окно, у Агаты зажегся свет!
– А может быть, пришла с работы ее мама? – не уступал Рыжик, – моя версия имеет право на существование!
– Агатина мама в командировке, – Клизма была спокойна. Она положила ужин в мисочку Рыжика, а себе сварила сосиску.
– Спокойная тихая жизнь, терпеть не могу! – Проворчал Рыжик, но ужин съел без остатка. – Позвонить коту Барсу? Спросить про дрэгон-флай?
– Не надо. Мои ученики не должны знать, что их классная руководительница носится под дождем, прячется от неизвестных дрэгонов в кустах, и вообще – идет на поводу у капризного рыжего кота с помойки.
Рыжик усмехнулся и сразу уснул.
6. Кепочка из Сингапура
Когда в классе нет учителя, а есть ученики, царит большое оживление. В этот день оно тоже царило. Каждый отрывался по полной программе – такими словами это называется у подростков. А на нормальном языке можно сказать, что шестой «Б» использовал момент свободы.
Самый умный Гриша включил радио на мобильном, наушники надевать не стал, так что слушали все:
Прекратятся морозы —
И настанет весна.
Я куплю тебе мимозы,
И фиалки, и розы,
И растрепанный веник!
Ведь любовь дороже денег.
Все, кто слышал эту лихую песню, начали хохотать:
– Растрепанный веник!
– Круто!
– Прикол!
– Я тоже куплю диск «Шиш с маслом»!
– На Тихонькой улице в магазине «Продукты» в закутке за молочным прилавком, – рекламировала Лидка Князева, – там продают музыку, кино. Пиратский киоск, дешево!
– Новая группа, – пояснил Гриша, – называется «Шиш с маслом».
Агата начала танцевать под музыку «Шиша». Танцевать у классной доски удобно, для современных танцев не требуется много места. Агата кружилась, вскидывала руки над головой, юбочка летала вокруг коленок.
Оля не утерпела и тоже затанцевала. Она держалась близко к своей парте с раскрытым учебником английского. Не отрываясь от танца, она косилась в книгу и думала, что повторяет неправильные глаголы.
Все были заняты. Варвара списывала из тетрадки Сергея домашнее задание. Сам Сергей посылал эсэмэски на другой конец класса и с большим вниманием читал ответы. Леха влез на парту, чтобы всем было его видно и слышно, и крикнул:
– Барбосов – слабак и тормоз!
Зачем он это крикнул, он не мог ответить. Задиристые мальчишки часто не знают, зачем дразнят других людей.
Барбосов врубился не сразу. Он самый сильный, но не самый сообразительный. Сидел, сопел, что-то обдумывал. Потом не спеша пошел на Леху. Но тот перепрыгивал, перелетал через всё – парты, стулья, девчонок и оказывался не там, где Барбосов надеялся его схватить.
– Все равно поймаю, – ревел Барбосов, – месть будет страшной!
– За что месть? Я же пошутил! Ты что, Барбос, шуток не понимаешь?
– Не за шутку отомщу! Шутки я понимаю! А за кроссовки ответишь!
– Нужны мне твои кроссовки! Сто лет не нужны! Это не я прибил их к полу! У меня и гвоздей-то нет!
Лучше было бы не говорить на опасную тему.
Это произошло несколько дней назад.
У Барбосова много недостатков – он грубый, ругается ненормативными словами, дерется. Но злопамятности у Барбосова нет. И он забыл тот случай. Но Леха сегодня назвал его слабаком и тормозом, и обида всплыла в памяти Барбосова. Леха сам напомнил, нечаянно или специально.
В тот день после урока физкультуры в раздевалке-разувалке Барбосов хотел переобуться. Он снял тапки, сунул ноги в кроссовки и тут же рухнул на пол. Барбосов большой и тяжелый. Так что был большой грохот и громкий хохот. Кроссовки оказались прибитыми к полу. Кто это придумал и кто осуществил – неизвестно. Барбосов подозревал Леху, но доказать ничего не мог.
И вот сегодня Леха опять прицепился к Барбосову, которого боятся даже семиклассники. Задел силача, пришлось спасаться бегством. Вот Леха перепрыгнул через парту Анюты балетной, а заодно и через саму Анюту, потом он перелетел через проход и приземлился на учительский стол, попал на карандаш и поехал вместе с ним к краю. Улетел на пол, но увернулся от Барбосова.
– Порву! Замочу! – рычал Барбосов.
Но Леха проворный, увертливый. Поймать и порвать Леху трудно. Вот он отпрыгнул в сторону, и Барбосов пролетел мимо, а Леха с разбега уткнулся головой в человека. Кто это? Гриша? Сергей? Или девчонка? Может, Варвара? Лидка? Василиса? Ну сейчас начнется писк, визг: «Смотреть надо! Чуть не сшиб меня!»
– Осторожнее на поворотах, – сказал незнакомый голос.
Тут Леха заметил мальчишку, который стоял у двери и наблюдал за классом.
Невысокий, загорелый среди зимы. На голове кепочка. Леха его разглядывал и делал вид, что не разглядывает. Мальчишки это умеют.
– Почему вы беситесь? – спросил незнакомец.
– Свободный урок, англичанка опаздывает, у нее халтура, то есть частный ученик.
– Уж очень вы буйные. Вопите – на улице слышно.
– А почему ты в шапке? – перешел в атаку Леха.
Тут подошла Агата, за ней – Оля, Анюта балетная. Барбосов сопел где-то рядом.
– Клизма в шапке в классе не разрешает, то есть математичка.
– Это не шапка.
– А что же это?
– Сингапурская кепка.
– Сингапурская! Круто!
Кепка была в клеточку – синюю, желтую, красную. Она была надета немного набок. Из-под нее выглядывали очень веселые глаза. Над глазами челочка, светлая, почти как у Анюты балетной.
