за юность мамину,

за чувство родины,

за розы в гроб,

за запоздалое подаяние,

за эту исповедь —

избави Бог!

1977

Лирическая религия

Несутся энтузиасты

на горе мальтузианству.

Человечество увеличивается

в прогрессии лирической!

(А Сигулда вся в сирени,

как в зеркала уроненная,

зеленая на серебряном,

серебряная на зеленом.)

В орешнях, на лодках, на склонах,

смущающаяся, грешная,

выводит свои законы

лирическая прогрессия!

Приветик, Трофим Денисычи

и мудрые Энгельгардты.

2=1>3 000 000 000!

Рушатся Римы, Греции.

Для пигалиц обнаглевших

профессора, как лешие,

вызубривают прогрессию.

Ты спросишь: «А правы ль данные,

что сердце в момент свидания

сдвигает 4 вагона?»

Законно! Законно! Законно!

Танцуй, моя академик!

Хохочет до понедельника

на физике погоревшая

лирическая прогрессия!

Грозит мировым реваншем

В сиренях повызревавшая —

кого по щеке огревшая? —

лирическая агрессия!

1963

* * *

Зачем из Риги плывут миноги

к брегам Канады, в край прародителей?

Не надо улиц переименовывать.

Постройте новые — и назовите.

Здесь жили люди. И в каждом — чудо.

А вдруг вернутся, вспомнив Неву?

Я никогда Тебя не забуду.

Вернее — временно, пока живу.

1975

* * *

Я год не виделся с тобою.

Такое же все — и другое.

Волнение и все другое

такое же — и все другое.

Расспросов карие укоры —

такое же — и все другое.

Лицо у зеркала умою —

такое же — и все другое.

Окно, покрашенное мною,

такое же — и все другое.

Прогонят стадо к водопою

такое же — и все другое.

Ночное небо, как при Ное,

такое же — и все иное.

Ты — жизнь! Приблизишься — окажешься

ты неожиданно такая же.

1977

Лесная малица

Мало я в жизни успел быстротечной.

Мало любил вас, друзья и красавицы.

Мало я пил из вас, русские малицы —

эти источники чистосердечные.

Чистосердечна, чистосердечна

эта ладошка воды под обрывом.

Чистосердечная соотечественница.

роща с тобой не договорила.

С чистосердечной этой печалью

быстро снуют паутинки пространства,

что-то к одежде твоей пришивая,

в тайной надежде с тобой не расстаться.

1977

Утица

Утица, сбитая камнем туриста,

билась в волне.

На руки взял я строптивую птицу.

«Что же творится?» — подумалось мне.

С ношею шел я в ночи и позоре.

Мне попадались стада и дома.

Их ли вина, что на нервах мозоли?

«Что же творится?» — не шло из ума.

Клювом исколот я был, как Рахметов.

Теплая тяжесть жалась к душе.

Было до города пять километров.

Фельдшер жила на втором этаже.

Вдруг я узнал в незнакомой квартире

каждую комнату, как укор.

Прошлой зимою тебя прихватило.

Тебя приводил я сюда на укол.

Та же в дверях фельдшерица со шприцем.

Та же подушка в разбитом окне.

Я, как убийца, протягивал птицу.

«Что же творится?» — думалось мне.

1977

Часы посещения

Памяти Б. С.

Привинченный к полу,

за третьей дверью,

под присмотром

бодрствующих старух, —

непоправимая наша вера,

пленный томится

Дух.

Самые бронированные —

самые ранимые —

самые спокойные

напоказ...

Вынуты из раковины

две непоправимые