— Мне понадобится прогулочный лимузин сегодня вечером, — сказал Тео, когда ему ответили.

— Не надо, пап, — сказала Тиффани, когда он давал свой адрес. — Это как-то неловко. Слишком элитно.

Тео поднял глаза на жену.

— Тиффани, не надо портить всем удовольствие, — сказала Коллин. — Другим девочкам не так везет.

Она снова была на стороне мужа.

— Оплата наличными, — сказал Тео и повесил трубку. Потом он выхватил из бумажника пять пятидесяток и шлепнул ими о ладонь дочери. — Оттянись по полной. — И отдал ей телефон, чтобы она поставила его на место. — Что-нибудь еще? — спросил он. — Все в порядке? Всем чудесно? — Коллин улыбалась. — Еще какой-нибудь мировой кризис надо разрешить? Потому что если нет, то я хотел бы, чтобы моя прелестная жена набросила на себя хоть какие-то одежки, а мне дали бы покой всего на несколько минут — мне надо обдумать великий день, что ждет меня впереди.

Тео закинул руки за голову, сплел под затылком пальцы. Закрыл глаза и слушал, как все они выходят из комнаты. Надо было позвонить Джексону, приказать, чтобы он сам привез выкуп. Надо было взять напрокат другой фургон, чтобы высадить Брауна сегодня вечером у больницы «Самаритянин» в Ньюарке. Надо было упаковать спортивную сумку, положить туда хеллоуинскую маску, расписание и телефонный справочник, бутафорский микрофон и наушники.

Коллин снова на его стороне. Она увидела, с какой уверенностью Тео контролирует ситуацию, и снова стала его поддерживать. Его план — без сучка без задоринки. Президент Буш обещал устроить «всем праздникам праздник» в этот День поминовения — в честь победы в Войне в заливе. А у Тео и Коллин будет свой собственный повод для праздника.

— Да он наверняка там… Это мой сын — Тео Волковяк… Да. Позвоните мне, пожалуйста, когда его найдете. — Малкольм пытался выяснить, когда закончится встреча Тео с владельцем яхт-клуба, чтобы он мог устроить Тео сюрприз — встретить его у залива Голден-Бэй и угостить стаканчиком чего-нибудь, отпраздновать заключение сделки. Но глупая гусыня на коммутаторе понятия ни о чем не имела.

Было страшно жарко, однако Малкольм все-таки взял свежую газету и отправился в крытый переход. Не просидел он там и десяти минут, как в сетчатую дверь постучал Дейв Томкинс.

— Чертов сын! — сказал Малкольм, выбираясь из кресла, чтобы его встретить.

— Хорошо смотритесь, капитан!

— Вранье, — пробурчал Малкольм.

Они пожали друг другу руки, и Малкольм обрадовался, ощутив молодую силу этого рукопожатия.

— С днем рождения!

— Да брось, — проговорил Малкольм, но Дейв вручил ему подарок, завернутый в синюю бумагу.

— А мы видели тебя в новостях, — окликнула его Дот, выходя из кухни.

— А ну-ка, юная леди, — сказал Дейв и обошел Малкольма, чтобы поцеловать Дот в щечку. Малкольму жаль было отпускать руку Дейва.

Они сидели в крытом переходе, пили чай со льдом — Дот накрыла там для них столик — и вели профессиональный разговор.

— Триста пятьдесят агентов ФБР. — Малкольм покачал головой. — Верится с трудом.

— На моей памяти никогда еще не было такого дела. Федералы из семи штатов, не говоря уже о тех, что прибыли из Вашингтона. Заправляет всем один из лучших в ФБР — Тони Джексон. В самом деле — высший класс.

— И ты в этом деле. Тоже не хуже них.

— Это же вы меня научили всему, что я знаю.

— Чепуха. Ты был самым лучшим моим заместителем, гораздо лучше, чем я заслуживал.

Дейв подтянул брюки на коленях и уселся в кресле поглубже. Хорошо снова увидеть мужчину в форме. Начальника ашертонской полиции. Малкольма охватило чувство гордости.

— А я сейчас занят черной работой, — сказал Дейв. — Мы пытаемся их машину выследить. Я и две сотни федеральных агентов. И до сих пор почти ничего найти не удалось. — Дейв допил свой чай. — А другая сотня агентов работает с петрохимовской службой безопасности, проводит проверку бывших служащих компании. Сегодня к полудню покончили с теми, кто на «Л» и на «М». — Дейв покачал головой. Малкольм видел, что Дейв очень устал. — Ладно, хватит об этом. А как Тео с Коллин тут устраиваются?

Малкольму хотелось еще поговорить о похищении. Хотелось обсудить все детали расследования. Такие разговоры заставляли кровь живее течь в его жилах. Но он понимал, что Дейв не очень-то захочет обсуждать детали — даже со своим старым начальником. Дейв — человек, неуклонно соблюдающий правила, как сам Малкольм его учил.

— У Тео крупная сделка намечается с яхт-клубом «Голден-Бэй». Он поднабрался кое-каких специальных знаний в Хилтон-Хед. Я собираюсь подъехать к клубу перед вечером и посмотреть, что там и как. Они сегодня должны свои подписи поставить под договором. Так что мне хочется там быть, чтоб его поздравить. Надо большую храбрость иметь, чтобы предпринимательством заниматься.

— Да уж, это не для таких, как я. — Дейв позвенел льдинками в стакане.

Как хорошо, с некоторой печалью подумал Малкольм, что Тео не оказалось дома, когда пришел Дейв. Сегодня надо уделить все внимание Тео и Коллин, нельзя, чтобы старые обиды замутили чистую воду.

— Ну что ж, мне пора, — сказал Дейв.

— Еще стаканчик? — Малкольм услышал телефонный звонок и поднял палец. Дот позвала мужа. — Подождешь минутку? — спросил он Дейва. — А я потом тебя провожу.

В гостиной Малкольм схватился за телефонный столик, чтобы удержаться на ногах, и только потом взял трубку. Женщина, сказавшая, что она — помощник президента яхт-клуба «Голден-Бэй», сообщила, что, по-видимому, произошла какая-то ошибка: никакой Тео Волковяк не должен сегодня встречаться с президентом. Нет, она никогда не слышала о Тео Волковяке, но ведь это — частный клуб и его дела не обсуждаются с посторонними. Когда Малкольм стал настаивать и даже повысил голос, женщина повторила, что никогда не слышала имени Тео Волковяк.

Дейв уже стоял в боковом дворике, трава доходила до верхнего края его ботинок. Он смотрел на сожженную газонокосилку, брошенную у края прокошенной полосы. Малкольм осторожно сошел по ступенькам крыльца. Влажный воздух его когда-нибудь убьет.

— Не пойми меня неправильно, — обратился он к Дейву, глядя во двор, на старую яхту. — Я полностью доверяю Тео, когда речь идет о бизнесе. Он — человек рисковый, а в мире бизнеса именно это и требуется.

Они вместе прошли несколько шагов по направлению к подъездной аллее. Потом остановились, Дейв повернулся к Малкольму и посмотрел прямо ему в глаза:

— Я хочу надеяться, что парня не надуют. Ты сам много слышал об этом яхт-клубе? «Голден-Бэй»? У них как с репутацией, порядок?

— Насколько я знаю, клуб вполне приличный.

Малкольм вытер платком шею пониже затылка. Ни тот ни другой не двинулись с места. Наконец Дейв сказал:

— Я знаю начальника РОП Голден-Бэя. Позвоню ему, чтобы вы не беспокоились. А попозже на неделе… — Дейв наклонился к Малкольму, коснулся его руки, понизил голос: — Сегодня вечером мы ожидаем кое-какого развития событий в связи с похищением, так что я здорово занят. Но не беспокойтесь, я этим займусь.

Малкольму дышалось чуть полегче, когда они шли мимо бетонных уток. Та, что Малкольм поправлял, стояла, косо наклонившись набок. Дейв нагнулся и с минуту вжимал утку поглубже в мягкую землю, пока она не встала прямо.

— Не могу не думать об этом, — сказал Малкольм. — Они оба уже много недель были по горло заняты этим предприятием, особенно последние несколько дней.

Дейв еще не поднялся с колена. Он успел вытащить из кармана рулетку с пятифутовой измерительной лентой и теперь измерял ширину колеи, оставленной фургоном Тео на мягком грунте около подъездной аллеи.

— Ха. — Дейв покачал головой. — Мне слишком много слепков шин пришлось видеть за последнюю пару дней, — произнес он, поднимаясь на ноги. — А это — «Гудиер регата, Р2-15-75-15». Фургоны и пикапы, грузоподъемность — полтонны. Как раз такой мы и выслеживаем. К сожалению, у нас это чуть ли не самые распространенные шины.

— Да это Тео оставил. — Малкольм разглаживал колею ногой. — Тратит два дня на то, чтобы сбить фанерный ящик для спасательных жилетов, а потом берет напрокат фургон и весь его к черту царапает этой халтурно сработанной… — Не надо все-таки дурно говорить о Тео, Малкольм не должен этого делать. Он покачал головой. — Может, «Голден-Бэй» не хочет иметь ничего общего с Тео.