Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Сосед хихикнул:

– Мне бы твою уверенность! На меня вешают ограбление, которого я не совершал. Просто находился рядом с этим злосчастным ларьком в нетрезвом состоянии. Ну, меня и замели. А как узнали, что я уже судимый, приняли как родного. Думаю, завтра они найдут «доказательства» моей вины. Им лишь бы поскорее дело закрыть! Правда, пока еще грех жаловаться. КПЗ, знаешь ли, не тюрьма.

– Не знаю, – буркнул журналист. – Ни разу нигде не сидел.

Пименов отвернулся к стене, однако сосед не умолкал. Подсадным – если он таковым действительно являлся – необходимо ведь разговорить «клиента».

– КПЗ, говорю, еще не тюрьма, – продолжал он, не обращая внимания на молчание Александра. – Я тебя просвещу, чтобы ты разницу почувствовал. Тут и покурить дадут, и выпивкой поделятся, если родственники кому-то бутылек принесут. Но твоим родственникам еще найти тебя надо, пока ты в КПЗ «притормозился». Дело тут не только в том, что иной раз получается и передачку организовать, даже что-нибудь домашнее из еды притащить, и вещи нужные… Главное – ты весточку хоть такую с воли получишь, и дома про тебя узнают: мол, жив-здоров. Можно и самому попытаться дать родным знать, где ты и как. На следователя, который пообещает им – если обещает – через час тебя отпустить, ты лучше не надейся. Он, как правило, все сделает, чтобы близкие твои подольше о тебе ничего не узнали. Существуют, правда, всякие справочные, но у них информацию получить об арестованном – все одно что зубами гвоздь из старого дивана вытащить! При первом обыске у всех обычно обнаруживаются какие-то вещи (например, кольцо золотое), которые не положены в тюрьме. Сотрудникам КПЗ с этими запрещенными предметами – одни лишние хлопоты: надо же на них квитанции оформлять, где-то их хранить, потом разыскивать родственников… Сразу можно предложить: вот, мол, телефончик, позвоните моей жене, она приедет, вещички лишние заберет, и никакой квитанции не надо. Конечно, если следователь в отношении тебя дал какие-то конкретные указания по этому поводу, в КПЗ тебе все на свете пообещают, да только вот ничего не сделают! Но ты сам подсуетись: хоть они и тюремщики, а и среди них есть люди. Что-нибудь важное по делу лучше родне не передавать, скорее всего это все к следователю попадет. А просьба сообщить о себе родственникам никакого криминала не содержит.

– Мне никому ничего не надо сообщать, – откликнулся Александр.

Сосед ахнул:

– При них забрали?!

– Не в этом дело. – Пименов нахмурился. – Я здесь надолго не задержусь.

Как бы в подтверждение его слов лязгнула дверь, молоденький сержант прокричал:

– Пименов, к следователю!

– Что я говорил? – улыбнулся журналист.

На лице его сокамерника отразилось недоумение:

– Ну, ты лучше не торопись… Может, еще свидимся.

– Вряд ли.

* * *

Майор Иван Истомин принял журналиста в своем кабинете. Он спокойно пил чай с баранками, от жары его смуглый лоб покрылся испариной.

– Переночевал? – поинтересовался он.

– Переночевал, – сквозь зубы процедил Пименов.

– Понравилось?

– А вам бы понравилось? – парировал журналист.

Майор отставил чашку:

– Ты, это, не хами! Не передумал еще – в молчанку играть?

Губы Пименова скривились в улыбке:

– А вы не передумали держать в обезьяннике невиновного?

Иван хрустнул баранкой:

– Докажи!

– А это не я должен что-то вам доказывать, – через силу усмехнулся Александр. – Это пусть ваша доблестная милиция мне что-то докажет! И вообще, по-вашему, я похож на полного дебила, убившего человека в собственной квартире? На моем счету – не одно журналистское расследование! Неужели вы считаете, что я не придумал бы ничего лучшего? В таком случае я требую экспертизы на мою вменяемость.

Истомин придвинул чашку к себе:

– Не горячись, про признание – это я так. Ребята нашли свидетелей, видевших, как ты прохлаждался в «Вязах». Адвоката убили, когда ты дышал свежим воздухом за городом. Но, черт возьми, почему его подбросили именно тебе?

Пименов обхватил руками разболевшуюся голову:

– Если бы я знал… Сам думаю об этом. Если это месть, то кто и за что мне мстит? Впрочем, об этом нам и расскажет убийца нашего юриста. Вы же непременно поймаете его.

– Если вы мне поможете, – в тон ему ответил майор, внезапно перейдя на «вы». – Журналистское расследование ничем не хуже милицейского, а иногда дает лучшие результаты, чем наше: с вами люди охотнее беседуют, доверяют свои тайны.

Александр расхохотался:

– Вот тут вы ошибаетесь! Нас точно так же недолюбливают, как и вас.

Истомин встал со стула и подошел к окну.

– Как бы там ни было, будем работать вместе. – Он повернулся и протянул Александру крепкую мозолистую руку. – Согласны?

Журналист помедлил с ответом.

– Вам не отвертеться от помощи милиции, – надавил на него майор. – Ведь труп-то мы нашли в вашей квартире!

Александр наморщил лоб.

– Пожалуй, вы правы. – И он пожал протянутую ему руку.

– Не смею вас больше задерживать. – Истомин подал ему пропуск. – Подумайте, с чего начнете расследование. Впрочем, не мне вас учить.

Журналист кивнул на прощанье и вышел из кабинета.

* * *

Пименов никогда не открывал дверь собственной квартиры с таким удовольствием. Хотя он не сомневался, что не засидится в КПЗ, где-то в глубине его души все же скребли кошки. Уголовник, которого он принял за подсадную утку, говорил не такие уж глупые вещи: порою попадаются следователи, думающие только о скором закрытии дела. К счастью, Истомин не из их числа, хотя – кто знает? Не собирается ли он играть с Сашей, как кошка с мышкой? Однако в одном Истомин прав: чтобы распутать эту странную историю, им нужно действовать сообща. Рассуждая об этом, Александр вошел в темный коридор и услышал громкие всхлипывания.

– Мама?! – вскрикнул он и бросился в гостиную.

Галина Ивановна сидела на диване и плакала, закрыв ладонями лицо. Слезы просачивались между пальцами и капали на ковер. Женщина никак не отреагировала на появление сына, словно и не ждала его возвращения из изолятора. Молодой человек обнял ее:

– Ну что ты? Все хорошо. Видишь, меня выпустили. Значит, милиционеры тебе все рассказали. А я надеялся, что ты ничего не узнаешь.

Она резко высвободилась из его объятий:

– Да уж, рассказали! Все из-за твоей проклятой работы! Значит, ты у нас разоблачаешь преступников? А потом они бросают чьи-то трупы в нашей квартире!

Он отошел к окну и засунул руки в карманы:

– Мама, ну что ты говоришь? Ты же сама радовалась, когда читала мои репортажи.

– Я тоже была дурой: не думала о последствиях. – Она встала и подошла к нему. – Сашенька, милый, ты должен пообещать мне, что никогда не станешь больше трогать этих страшных людей! Ну, пусть они живут себе и жируют как хотят. Все равно, как веревочке ни виться....

– Пусть жируют, ну да, конечно, – язвительно согласился Пименов, – и убивают людей?! Давай оставим этот бесполезный разговор, мама.

Она пристально посмотрела на него:

– Конечно, ты проведешь расследование…

– Я обязан это сделать, – твердо сказал сын. – Ты ведь знаешь, городок у нас маленький. Слухи о трупе, обнаруженном в нашей квартире, быстро распространятся повсюду. Это опозорит нашу семью.

Галина Ивановна молчала, ее губы нервно подергивались.

– Я не хочу потерять единственного сына, – наконец выговорила она.

– Ты меня не потеряешь, но!.. – Парень прищелкнул пальцами. – Ты должна взять срочный отпуск и уехать отсюда.

Она замотала головой:

– Нет!

– Ты завтра же уедешь из города, потому что у меня есть только одно уязвимое место – ты. – Пименов нервно зашагал по комнате. – Ну я прошу тебя, пойми! Ты же всегда меня понимала.

Галина Ивановна склонила голову на плечо сына:

– Хорошо. Надеюсь, ты знаешь что делаешь?

– Знаю, мама.

Женщина погладила его по спине:

– Будешь завтракать?

4
{"b":"161290","o":1}