– Я Екатерина Зорина.

– Как, сама Зорина? Как же вы здесь оказались?

С ее лица начала сходить бледность:

– Залетела в эти края по работе – и вот...

Он коснулся ее локтя:

– Залезайте в машину. Сейчас подъедем к вашим «Жигулям» и посмотрим, что случилось.

– Я вам очень благодарна.

Через несколько минут «Волга» сорвалась с места.

– Черт знает что такое, – хмуро проговорил новый знакомый, представившийся Олегом. – Знаете, я начинаю верить вашим рассказам. Кто-то перерезал вам бензопровод. Глядите, какая лужа! Хорошо еще, спичку или окурок не бросили.

– Что же делать? – Катя с отчаянием посмотрела на мужчину. – Мобильный мужа не отвечает.

– Без проблем. Дотяну вас на буксире, – он открыл багажник и достал трос. – Куда прикажете?

– Мне очень неудобно.

Олег махнул рукой:

– Бросьте! Не вы ли проповедуете с экрана телевизора о человеколюбии!

Она рассмеялась:

– Точно! Тогда на Маршала Жукова.

К приходу Кости Катя разогрела ужин, вымылась и мирно лежала на диване. Румяный с мороза, он поцеловал жену в щеку.

– Как прошел день?

– Нормально.

Она решила не ставить супруга в известность о своих похождениях. Скворцов давно выражал неудовольствие ее журналистскими расследованиями и сейчас, узнав о происшествии, запер бы жену на замок. Этого она никак не могла допустить.

– Чем занималась? Навещала своего нового клиента Хомутова?

– Ты поразительно догадлив.

– И когда же выйдет шедевр мемуарной литературы?

Она усмехнулась:

– Ты меня знаешь. Как только, так сразу.

– Наши уже ждут, – он обнял ее за плечи. – Все только удивляются, как ты решилась изменить детективному жанру.

Катя облегченно вздохнула. Игорь Мамонтов сдержал слово и ничего не рассказал Косте.

– Я хочу попробовать написать нечто другое, – пояснила она. – Вдруг понравится больше?

– Ой ли? – Скворцов засмеялся. – Голову даю на отсечение: парочка криминальных рож у тебя найдется.

– Я об этом еще не думала.

– Прекрасно. И не думай. Что у нас на ужин?

Зорина обрадовалась возможности сменить тему.

– Твои любимые голубцы, – ответила она, поднимаясь с дивана.

Рано утром, проводив мужа и пообещав быть осторожной (недоверчивый Константин на всякий случай напутствовал супругу), девушка села за компьютер, решив приступить к работе над книгой, однако ее мысли возвращались к расследованию. Катя взяла листок бумаги, карандаш и принялась чертить понятные только ей одной схемы, с неудовольствием отмечая, что за несколько дней она не только не получила ответов на возникшие вопросы, но и еще более запуталась в некоторых фактах. Марина Викторова, по словам жены Кирилла Панина, оказалась ветреной особой и, вполне возможно, не такой талантливой, как она себе нарисовала. С другой стороны, ее поведение никак не объясняло нелюбовь к ней Тамары Яковлевны Паниной. Такие неприязненные отношения мотивировались только одним: Кирилл тоже состоял в любовниках этой дамы. Журналистка написала на листке: «Панин – Викторова – любовники? Проверить». Впрочем, что это даст? Выведет на жену Панина как возможную убийцу с мотивом? Да, хотя бы так. Разговор с Костырей также ничего не прояснил. Разумеется, ни о какой неземной любви между ним и Мариной не может быть и речи, особенно если прислушаться к объяснениям той же Паниной. Но кто так вовремя подсунул Викторовой деревенского парня? Почему она согласилась выйти за него замуж? Не является ли он кандидатом в убийцы? Стоп! Журналистка отложила карандаш и поправила волосы. А мотив? С чего ему убивать свою невесту? Может быть, она что-нибудь обещала и отказалась выполнять в последний момент, и поэтому он счел нужным получить свое вот таким образом, забрав деньги? А отношения между Викторовой и Хомутовым? Это что такое? Причастен ли к ее исчезновению сам академик? Нет, вряд ли.

Рука снова потянулась к карандашу. У него алиби. Проводив гостей, Игнат Вадимович не отлучался из дома. Да и зачем ему сводить счеты со своими коллегами, которые послужили бы ему верой и правдой... А послужили бы? О Марине Викторовой она уже услышала мнение. Похоже, девушка брала не головой... А что касается Кирилла? Каким образом его открытия в области гепатита С полностью совпали с работами профессора Карякина? Катя развела руками и тихо сказала:

– Вот так задачка со множеством неизвестных!

Она чувствовала: предстоит огромная работа. В этом деле Хомутов ей не помощник. Он обязательно умолчит о том, что ее интересует (скажем, о своих отношениях с Викторовой) и направит ее по ложному пути. А сейчас она на правильном, и это доказывает вчерашнее происшествие.

Однако кому понадобилось гнаться за ней и портить ее машину? На данный момент у нее тоже не было ответа.

Несмотря на нежелание разговаривать с академиком, Зорина позвонила ему, назначив встречу на послеобеденное время.

– Жду с нетерпением, – бросил в трубку Хомутов и отключился. Катя посмотрела на часы, подумав: если она хочет поспеть домой засветло, надо выезжать. До рандеву с Игнатом Вадимовичем нужно было вызвать мастера из автосервиса и пристроить многострадальную «Жулечку». Девушка встала с дивана и направилась к тумбочке, в недрах которой находили свой приют всевозможные визитные карточки, любовно рассортированные хозяйкой по одному понятному лишь ей признаку. Карточку автослесаря, вот уже несколько лет продлевающего жизнь старой машине, она нашла без труда и уже через секунду набирала его номер:

– Привет, Вовка!

Он сразу узнал свою постоянную клиентку:

– Привет, Катюха! Никак наша любимица опять приболела?

Журналистка рассмеялась:

– Именно так. Причем врач требуется немедленно.

Владимир присвистнул:

– В каком она сейчас состоянии? Своим ходом сумеет добраться?

– Ни в коем случае. Ей потребуется серьезная операция.

Автослесарь заинтересовался:

– Случилось что-нибудь?

– Кто-то перерезал бензопровод.

Знакомый вздохнул:

– И ты не знаешь кто?

– Сначала я пристрою мою подругу в хорошие руки, потом стану выяснять.

– И то верно. Полчасика подождешь? Как раз освободится необходимый транспорт.

Зорина улыбнулась:

– Разумеется.

– Тогда до встречи.

Верный своему слову, Владимир, подъехав через полчаса, забрал «Жигули».

– Сразу не скажу, сколько времени потребует такая поломка, – объяснил он Кате на прощание. – Но обязательно позвоню.

Зорина чмокнула его в щеку и побежала на автобусную остановку.

– Так вы были у жены Кирилла Панина?

Хомутов, развалившись в кресле, пил кофе маленькими глотками.

– Да.

– Представляю, что наговорила вам эта истеричная особа, – он пристально посмотрел на собеседницу, ожидая признания.

Катя выдержала взгляд:

– Ничего особенного.

– Неужели? – он недобро усмехнулся. – Извините, не верю. Дама уже давно существует на свете со сдвинутой крышей. Такую супругу мог вытерпеть только Кирилл, – Игнат Вадимович засунул в рот кусочек овсяного печенья. – Да и тот иногда позволял себе расслабиться. Только не говорите, что она смолчала о Викторовой. Не вы первая удостоились откровенности этой женщины. В свое время она пыталась нажиться на гибели мужа.

– Каким же образом?

– Да очень простым, – Хомутов откашлялся и продолжил: – Это в наше время никого не удивишь криминалом. Однако если мы перенесемся на сорок лет назад, в спокойное совдеповское прошлое, то поймем: случай с моими аспирантами – из ряда вон выходящий. Впрочем, при возможности поднимите подшивку газет за шестьдесят шестой год. Понимаете, куда я веду? Скромная женщина, несостоявшийся врач вдруг привлекла всеобщее внимание, сделавшись героиней массы репортажей и статей. Согласитесь, хоть какая, но все же слава. Я с удивлением заметил, что дама, которую все считали недалекой, великолепно себя, как сейчас выражаются, пиарит. Но не буду многословным. Вы поймете, что я прав, прочитав статьи. От себя лишь добавлю: я давно заметил такую закономерность: дураки умеют заставить работать на себя тех, кто считает себя намного умней их. В течение нескольких лет Тамарочка подкидывала вашей братии различные версии случившегося, одной из которых стала фантазия на тему: «Эта гулящая Викторова». Я думаю, Панина в конце концов сама поверила в свои бредни. Во всяком случае, до сих пор при встрече с журналистами она рассказывает о нашем романе с Викторовой.