Время тянулось невыносимо медленно. Прошло всего двенадцать часов с того рокового момента, когда она, ничего не подозревая, села в машину Бамиделе. Как она кляла себя сейчас за свое легкомыслие! Не расспросила его ни о чем, никого не предупредила. Сама, своими собственными руками загнала себя в угол, из которого нет выхода.

«Выход всегда есть», — сказал ей когда-то Майкл. Он был прав, ее единственный, неповторимый мужчина. Выход есть. Уродливый, страшный. Смерть.

Она не смирится, как Тамара. Она найдет в себе силы бросить вызов судьбе.

Утро уверенно вступило в свои права. Деревня давным-давно пробудилась от сна. За окошком кипела чужая и такая узнаваемая жизнь. Заплакал младенец. Что-то уныло проблеяли козы. Собака хрипло закашляла в ответ. Хрустальный шум льющейся воды, гортанные восклицания женщин, мужской смех.

Слушай, слушай, Наташа, наслаждайся. Недолго тебе осталось. Она сидела на циновке, плотно обхватив руками колени. Нервы были натянуты до предела, вот-вот сорвутся. Ожидание развязки хуже самой развязки. Уж лучше ужасный конец, чем ужас без конца.

Шум, тяжелые шаги. Огромная фигура заслонила дверной проем. Наташу бросило к стене. Она ощутила спиной ее шершавую поверхность и на мгновение будто увидела себя со стороны. Безумные глаза, разметавшиеся волосы, перехваченное спазмой горло. Княжна Тараканова в каземате Петропавловской крепости.

— Не подходите ко мне! — сдавленным голосом прокричала она. — Я — советская гражданка. Вы дорого заплатите за это.

Лицо его ничего не выражало, будто высеченное из камня. Живыми были лишь глаза. Как два огромных раскаченных угля, они впились в ее лицо и жгли, жгли нестерпимо. Последние остатки воли покинули ее. Она уже не помнила, кто она и откуда.

Наташа отделилась от стены и стояла, покачиваясь, как цветок на ветру. Светившийся плотный воздух, казалось, поддерживал ее. Захоти она, и могла бы лежать на нем, как в гамаке.

Пальцы скользнули к плечам и стянули вниз бретельки. Платье, еле слышно вздохнув, опустилось на пол. Не отрывая глаз от Леке-Леке, Наташа переступила через трусики и выпрямилась. Нагота совсем не смущала ее. Напротив, она вдруг ощутила небывалую свободу, как будто избавилась от всего лишнего.

Эгун пришел за своей Джеледе. Она принадлежит ему по праву. Она ждет, она хочет его. Пьянящая сладкая тяжесть разлилась по всему телу. Наташа шагнула к нему и потянула за край материи, обвивавшей его талию. Трепещущие пальцы заструились по напрягшимся мышцам груди, по животу, ниже, ниже.

Леке-Леке зарычал и стиснул ее своими огромными ручищами. Вдруг что-то сдвинулось, вспыхнуло, взорвалось в ее мозгу. Прикосновение чужих рук разбудило ее. Наташа отчаянно забилась, пытаясь вырваться.

— Майкл! — закричала она. — Майкл! Я здесь! Высокая фигура метнулась к ним от двери. Неожиданный удар сшиб с ног. Леке-Леке, падая, выпустил Наташу, и она откатилась в сторону.

Двое мужчин, намертво сцепившись, распростерлись на полу. Расширившимися от ужаса глазами Наташа наблюдала за ними. Майкл напал неожиданно и застал Леке-Леке врасплох, но ненадолго. Он моментально пришел в себя и, стряхнув противника, вскочил на ноги.

Пригнувшись и изготовившись к броску, они кружили по комнате, как два зверя, готовые биться до последнего.

— Майкл, не смотри ему в глаза! — крикнула Наташа. Страшный удар отбросил его к стене. Леке-Леке прыгнул следом, намереваясь добить врага. Нога его просвистела прямо над ухом Майкла и размозжила бы ему голову, если бы тот вовремя не увернулся. Он подсек Леке-Леке ногами, и они покатились по полу.

Наташа увидела, как его огромные ладони сомкнулись на шее Майкла. Еще немного — и он задушит его. Наташа подскочила и замолотила кулачками по спине Леке-Леке. Тщетно. С таким же успехом она могла бы колотить гору.

Тут взгляд ее упал на валявшийся в углу таз. Наташа схватила его и со всего размаха опустила на голову Леке-Леке. Он вздрогнул и обмяк.

Майкл, тяжело дыша, выбрался из-под его бесчувственного тела.

— Бежим!

Наташа покачнулась и рухнула на пол. Силы вдруг оставили ее. Майкл подхватил ее на руки и выскочил на улицу. В два прыжка одолев расстояние до машины, он закинул ее на сиденье и сел за руль.

Десятка два людей столпились вокруг, но никто не пошевелился, чтобы остановить их. Безмолвно смотрели они вслед удаляющейся машине.

Было так странно лежать на заднем сиденье. Весь мир, перевернутый, безумный, мелькает перед глазами. Иногда Наташа проваливалась в странное полузабытье, не сон, не явь, а так, мир теней.

Там она была независимой и сильной, никто не посмел бы диктовать ей свою волю. Размахнувшись, она ударила Леке-Леке ногой в пах. Он согнулся со стоном. Этой секундной передышки ей хватило, чтобы выхватить неведомо откуда крошечный кинжал. Его смертоносное жало сверкнуло на солнце. Божественная толедская сталь, ступай по назначению! Она всадила кинжал прямо в его красный, пылающий глаз. Кровь, стук падающего тела. Он больше не смотрит на нее.

— Я убила его.

— Что ты сказала?

Майкл полуобернулся к ней через плечо. Это были ее первые слова.

— Я убила его.

— А вот это вряд ли. Он, наверное, уже очухался.

— Я убила его, — повторила Наташа. — Убила его в себе. Он больше не смотрит на меня.

— Отлично. Значит, ты свободна.

Майкл наблюдал за ней в зеркальце заднего вида. Она неторопливо натягивала на себя его рубашку. Лицо побледнело и осунулось, вокруг глаз залегли темные тени, свидетельство бессонной ночи. Непостижимо! Она была куда прекраснее, чем всегда.

— Хорошая у тебя рубашка.

— Тебе нравится? Она твоя.

— Спасибо. Я буду ее носить как платье. Удачно съездил?

Майкл озадаченно хмыкнул. Загадочные существа эти женщины, загадочные и прекрасные. Он поймал ее взгляд в зеркале, желтый, мертвый, как песок пустыни. Только сейчас он до конца понял, что она пережила и еще переживает.

— Съездил.

— Мы оба съездили, только в разные места. — Ее пальцы впились в его плечи. — Я успела побыть вещью, а ты? Ты хоть знаешь, что это такое, а? Когда тебя берут и переставляют с места на место, хотят — пользуются, хотят — задвигают в угол, нимало не беспокоясь о том, что ты чувствуешь.

Майкл почувствовал ее дыхание на своей шее. Аромат ее волос, тихий шепот у самого уха. Только звук ее голоса странный, болезненный, незнакомый.

— Он не… — Майкл наконец нашел в себе силы задать давно мучивший его вопрос. — Я подоспел вовремя?

— О Боже, Майкл! Какой мужской вопрос! — Наташа тихо засмеялась. — Ты хотел узнать, удалось ли ему трахнуть меня? — Сказала и поморщилась. — Извини, что получилось так грубо, но это называется именно так. Даже если бы ему все удалось, это бы ровным счетом ничего не изменило, пойми. Он целую ночь владел моей душой и моими мыслями, он показал мне, что такое страх, он заставил меня всерьез думать о смерти.

Майкл протянул руку назад и погрузил пальцы в ее волосы.

— И как тебе? Понравилось?

— А ты как думаешь?

— Зная тебя, думаю, что понравилось. Наташа куснула его за ухо.

— Можешь сделать так еще раз, кровожадное создание. А что касается того, что он хотел использовать тебя в своих целях, так что ж? Все люди так или иначе используют друг друга.

— И ты?

— И я. Например, с большой приятностью использую тебя. А ты меня и тоже, кажется, не раскаиваешься в этом. Эй, эй, полегче! — закричал он, отбиваясь от ее разъяренных рук. — Разобьемся! А парню надо отдать должное. Он придумал весьма нестандартный способ заполучить понравившуюся ему женщину. Каков размах! Даже мистику приплел.

Наташа резко выпрямилась и убрала руки с его плеч.

— Ты действительно думаешь, что все дело в этом?

— Конечно. Похоть правит миром.

Он готов был говорить все, что угодно, лишь бы отвлечь ее. Чтобы пережитое обернулось фарсом, чтобы она могла посмеяться над этим вместе с ним.

— Ты не смотрел в его глаза.