– Можно подумать, ты не знал, что я соглашусь!

– Но, дорогая! – он вмиг посерьезнел, простучал себя легонько по голове. – Одно дело знать! – потом вздохнул, хватаясь двумя руками за сердце. – А совсем другое – делать предложение! Знаешь, как это страшно? – он даже сделал огромные глаза, как бы показывая степень своего испуга.

– Не знаю, не знаю! – засмеялась Мария. – Но догадываюсь! Поэтому в награду за твою смелость награждаю тебя одним поцелуем! – и подставила губки.

– Всего лишь одним?! – капризно возмутился Хоссе.

Она невинно отвела глазки в сторону и промурлыкала:

– Но я ведь ничего не сказала о его продолжительности.

– А-га! – сообразил он, воодушевляясь и притягивая ее к себе поближе. – Тогда приступим!

Поцелуй был очень сладким и очень долгим. И продолжался бы, пожалуй, до бесконечности, если бы не звонкий детский крик, раздавшийся сверху, со стороны мощного каменного забора, обрамляющего усадьбу:

– Дядя Хоссе, дядя Хоссе приехал!

Они смущенно отпрянули друг от друга и пригнулись к лобовому стеклу, высматривая кричавшего. Но успели лишь заметить курчавую шевелюру спрыгнувшего вовнутрь сада мальчугана.

– Это мой племянник, Эладио, – объяснил Хоссе. – Огонь мальчишка! Сейчас всех переполошит, сама увидишь, сколько шуму будет, – потом завел мотор, подъехал поближе к солидным металлическим воротам и с помощью пульта дистанционного управления открыл их.

– О! Как здесь все современно! – похвалила Мария. Хоссе в тон ей похвастался:

– Ты знаешь, тут даже радио есть…

– Да ты что?!

– С изображением… цветным!..

– ?!?!

– Телевизором называется!

– О-о-о! – она в восторге закатила глаза. – Невероятно! Какой прогресс! – и они оба от всей души захохотали.

Так и въехали они в огромный двор перед старинным обложенным камнем домом. Веселые, молодые, брызжущие радостью и счастьем. Хоссе, лихо притормозив, выскочил из машины и, проворно ее оббежав, открыл дверь со стороны своей пассажирки.

– Осмелюсь доложить, сеньорита, мы прибыли по месту назначения! – Она церемонно подала руку и, выйдя, обвела все вокруг быстрым взглядом. И тут же шепотом призналась:

– Мне как-то немного неловко.

– Не переживай, – шепнул он тоже ей на ушко. – Это добрейшие и прекраснейшие люди.

А из дома по ступенькам уже спускалось целое семейство родных, близких и, вероятно, даже знакомых. Все наперебой выкрикивали приветствия, каждый пытался первым добраться до Хоссе и поцеловаться. Но раньше всех прилетела худенькая старушка, прильнувшая к груди Хоссе. «Мать», – сразу догадалась Мария.

– Сынок! Ну, куда же ты пропал! – с укором запричитала старушка, осматривая и ощупывая тело своего сына.

– Ничего с ним, мать, не случилось! – подошедший за ней грузный, но высокий мужчина с черными волосами без единой сединки хлопнул со всей силы своей ручищей по плечу Хоссе, и они прижались щеками в приветствии. – Твой брат навел панику по поводу твоей аварии, – стал объяснять он. – И мать вот совсем распереживалась.

– А как же не паниковать?! – раздался другой голос, и Мария даже вздрогнула, когда увидела говорящего. Он был копия ее любимого, но уже в следующее мгновенье она рассмотрела, что он старше года на три или на четыре. – От машины только обрезанные куски остались. И когда отец сказал, что видел тебя без единого синяка, я даже решил, что это не с тобой произошло!

Они тоже поздоровались. Наперебой подходили другие: сестра с мужем, невестка. Хоссе все никак не мог остановить этот поток приветствий, вопросов и похлопываний. Он в нетерпении взял Марию за руку и поднял свою вторую руку, прося о внимании. Но лишь только все стали затихать, как раздался детский, уже знакомый Марии голос:

– А эта красавица, дядя Хоссе, твоя невеста? – и с детской непосредственностью добавил: – Я видел, как вы целовались!

Все дружно прыснули, давя в себе смех, и только мать Хоссе сразу посерьезнела и стала пристально разглядывать своего сына и стоящую рядом девушку.

– Да! – решительно произнес Хоссе. Все вокруг снова притихли, а он сильнее сжал ее руку. – Зовут ее Мария-Изабель, и она согласилась стать моей женой. Сегодня-завтра решим, когда будет свадьба. Я хочу, чтобы она состоялась здесь. Если, конечно, никто не против? – таковых не оказалось.

Все дружно загалдели и зашумели и также дружно бросились знакомиться и целоваться с Марией. Каждый называл свое имя сам, потом называл степень своего родства или приятельства. Она даже опешила от такого количества новых лиц и имен и успевала только ответить:

– Рада познакомиться, очень рада!

Потом все постепенно потянулись в дом.

– А в честь чего все собрались? – тихо успела спросить Мария.

– Сегодня начинается трехдневный праздник нашего городка, и на него всегда все съезжаются. Вот увидишь – будет очень весело и интересно.

И это было действительно так. Вечер получился чудеснейший. Угощенья и выпивка были на славу, а когда Даниель, брат Хоссе, взял гитару и все стали петь, Мария вообще пришла в восторг. Заметив это, мать с гордостью похвасталась:

– Эти песни придумали мои сыновья!

– Ну, мама! – с укором сказал Хоссе. – Здесь вся заслуга принадлежит Даниелю. Ведь если бы не его музыка, не было бы и песен.

– Ты посмотри, какой скромный стал! – вмешался Даниель, объясняя все в первую очередь для Марии. – Раньше, наоборот, говорил: если бы не мои стихи, что бы вы пели на праздниках?

– Ну, раньше я был молодой и глупый! – сразу согласился Хоссе, смеясь. – И мне было свойственно зарываться.

– А сейчас, значит, поумнел?

– Да! – он шутя принял позу мыслителя. – А что, не заметно?

– Заметно. Потому и курить бросил? – вдруг в упор спросил отец. – За весь вечер еще ни одной не выкурил.

– Ну, так… – Хоссе развел руками. – Надо же когда-то начинать беспокоиться о своем здоровье.

– Вот именно! – назидательно вставила мама. – После аварии ты хоть был у врача? Все ли у тебя в порядке?

– Мама! Я совершенно здоров. – Хоссе явно не хотел обговаривать эту тему и попытался перевести разговор в совсем иную сферу: – А фейерверки будут и сегодняшней ночью или только завтра и послезавтра?

Но мать не дала себя сбить с толку и настойчиво продолжала, но теперь больше обращаясь к Марии:

– Ну, сами посудите, побывать в такой страшной аварии! Может, у него там ушибы какие, а то и переломы…

– Мама… – сын снова попытался ее остановить.

– … Он ведь не признается! Никому не покажет и не расскажет! – сказала она, повысив голос и угрожая маленьким пальчиком своему огромному сыночку. – А вы, дорогая (опять к Марии), ничего не заметили?

Девушка задумалась, а потом честно сказала:

– Да нет! У него все в порядке!

Даниель весело захихикал, за что получил кулаком по ребрам от своей миниатюрной жены, и Мария вдруг осознала подоплеку своего ответа. Так могла отвечать только женщина, детально изучившая тело своего любимого. «Ну и что? – подумала Мария, даже не смутившись. – Он почти мой муж, и мы можем вытворять все, что хотим!» А вслух добавила:

– Конечно! Небольшой осмотр у специалиста ему бы не повредил! – глаза матери засияли благодарностью, зато Хоссе запричитал:

– О! Уже сговорились! Да дайте пожить спокойно! Не люблю я врачей и никак в толк не возьму, что у них делают здоровые люди? И чего мне к ним тащиться? И вообще праздник есть праздник! Давайте лучше споем! Даниель, что-нибудь веселенькое!

И они запели шуточную песню о старом, древнем автомобиле, давно мечтающем уйти на пенсию. Но это ему никак не удавалось из-за всеобщей любви и золотых рук мастеров, его чинивших. Все подхватили припев, в котором уставшая машина, разминая амортизаторы, набирает скорость и вновь летит навстречу ветру, к синеющему вдалеке морю.

Мария не могла нарадоваться, слушая оригинальные слова и чудесную музыку. Но где-то в глубине ее сознания засела с осуждающим укором мысль:

«Может, я просто самка? Может, ему действительно где-то больно, и он это скрывает? А я ничего не заметила, сосредоточившись только на своем удовольствии? Обязательно буду настаивать, чтобы он прошел хотя бы простейший медицинский осмотр».