Воздух становился все холоднее. Но Паркеру нравилась такая погода. В ней ему виделось особое очарование, гораздо сильнее угнетала его жара, стоявшая в летний сезон. А зимние холода, вполне умеренные, приходились по душе.

Эшли вообще нравились прогулки по городу. Не важно, в одиночестве или в компании. Иногда одиночество даже было предпочтительнее.

Керри все никак не могла подобрать слова. Она всегда стеснялась, когда к ней проявляли внимание, а Паркер сделал это открытым текстом. Не ограничиваясь намеками, дал понять, что Керри интересна ему, как личность. Но это и не было удивительным. Любого человека, который задерживается рядом, хочется узнать поближе.

– Знаешь, летом здесь потрясающе красиво, – произнес Эшли. – Многие из здешних жителей выращивают розы, и, разумеется, когда они цветут, пейзаж очень мил. Если бы сейчас было лето, я бы подарил тебе букет роз.

– Из своего сада?

– Не обязательно, – беззаботно отмахнулся Паркер.

– Как это? – удивилась Кейт.

Она не представляла Паркера в роли нарушителя закона.

– Хочешь, покажу? – предложил Эшли, усмехнувшись.

– Ты что, знаешь, где сейчас можно найти цветущие розы?

– Да, – кивнул Паркер. – Но не обязательно розы. Можно другой цветок. Тебе какие больше нравятся?

– Мне все цветы нравятся, – ответила девушка, все ещё находясь в прострации от предложения. – Все красивые.

– Даже одуванчики? – хмыкнул Эшли.

– Даже одуванчики.

– Буду знать, – как всегда, с изрядной долей сарказма в речах выдал Паркер.

– Ты хочешь ограбить цветочный магазин? – тем временем спросила Керри.

– Ты против?

– В общем, да…

– Почему?

– Я не хочу, чтобы ты нарушал закон из

за такой мелочи. Ведь можно и купить букет, а не рисковать.

– Можно и купить. Но это обыденно и скучно.

– А воровать – весело?

– Весело потом убегать, – хмыкнул Эшли.

– Ничего веселого не вижу.

– Ты просто не понимаешь воровской романтики.

– Не понимаю, – согласилась девушка.

В конце улицы, по которой они прогуливались, действительно, был расположен цветочный магазин. На деле Паркер ничего воровать не собирался. У него просто была такая же идиотская привычка, как у Ланца – проверять людей на добропорядочность, задавая провокационные вопросы и вынося на рассмотрение сомнительные предложения. Иногда реакция собеседника ошеломляла.

– И всё же, идём туда, – не стал развивать тему воровства Эшли.

– Идём, – согласилась Керри, подсознательно все еще вздрагивавшая от нарисованной перед ней перспективы.

*

От роз девушка отказалась в пользу лилий.

Они ей в тот момент показались гораздо более привлекательными, чем королева цветов.

Вообще Дарк изначально не покидало ощущение, что Паркер не шутил и, на самом деле, собирается уйти из магазина, не заплатив за цветы. В их случае это было бы рискованным и необдуманным поступком. Керри, комплексовавшая из

за своего роста, сегодня надела обувь на высоком каблуке и при всем желании не смогла бы быстро бежать. Да и вообще бежать. Дарк никогда не отличалась спортивными достижениями, потому и физическая культура у нее ничего, кроме уныния не вызывала. Баскетбол так вообще в тоску ввергал. Не с её ростом было задумываться об этом виде спорта. Когда

то Керри надеялась, что однажды вытянется и сможет претендовать на место в женской сборной школы, но чуда так и не произошло, потому Керри пришлось отказаться от своей детской мечты.

Сейчас, вышагивая с букетом в руках, девушка думала, что их дружеская вылазка всё же превратилась в свидание. И это было немного неожиданно, но лестно. В то же время волнительно. Керри не знала, как реагировать на все происходящее, потому отчаянно покраснела, когда ей протянули цветы, и не сразу сообразила, что за букет неплохо бы и поблагодарить человека. Спасибо она сказала уже, когда они прошли половину пути до дома. За это время Керри перебрала в уме множество вариантов того, чем вызван данный жест Паркера. Пришла к выводу, что, скорее всего, приурочен к её отъезду. Букет подарен просто из вежливости, а не потому, что Паркер хотел сделать ей приятное.

Она как обычно слишком много думала. И думала совсем не о том, что происходило в реальном мире. Видела лишь какую

то параллельную реальность.

Почти всю обратную дорогу они молчали. Паркер несколько раз бросал в сторону Керри изучающий взгляд, но натолкнувшись на отрешенное выражение лица, понимал, что пока с разговорами лучше повременить. Когда он сам пребывал в таком состоянии, и кто

то к нему обращался, Эшли обычно реагировал своеобразно – раздражался.

– Ты ещё когда

нибудь приедешь в гости к своему брату? – поинтересовался, когда они уже подошли к дому.

Керри встрепенулась и посмотрела на Эшли немного удивленно. Она как раз думала о том, стоит ли ей показываться здесь ещё раз, или же лучше ждать Дитриха в гости, во избежание разного рода непредвиденных ситуаций, вроде знакомства с Паркером.

– Я думаю об этом, – призналась честно.

– И что придумала?

– Сомневаюсь, что мне это нужно.

– Из

за меня? – хмыкнул Паркер.

Керри еще внимательнее посмотрела на него. Остановилась на месте. Паркер тоже притормозил, думая, что разговор принимает совсем не тот оборот, и развивается не в том направлении, в каком хотелось бы; скорее, все катится в пропасть и творится вокруг какая

то необъяснимая чертовщина.

– Нет, – ответила Керри, подумала немного и добавила: – Не только из

за тебя.

– А из

за кого ещё? Если проблема только во мне, то можешь быть спокойна. Я, может быть, к тому времени уже буду жить в другом месте.

– Где?

– В Оксфорде, возможно.

– И здесь совсем не будешь появляться?

– Не знаю, – ответил Паркер честно. – Я давно хочу уехать куда

нибудь. К тому же я понимаю, что матери моей хочется устроить личную жизнь, а я обычно отталкиваю от нее всех кандидатов на руку и сердце. Дети от первых браков никогда в плюс не шли.

– Понятно, – протянула Керри.

Разговор снова зашел в тупик. Снова повисла неловкая пауза.

– Так какие у тебя ещё причины, кроме нежелания общаться со мной?

– Ты ошибаешься, – тут же выпалила Дарк. – Это совсем не так. Я хочу с тобой общаться. Просто, по

прежнему, стыдно смотреть тебе в глаза. В какой

то степени я даже тебя стесняюсь, потому и разговор у нас выходит такой странный. Я боюсь ляпнуть глупость, сказать лишнее, тем самым поставив себя в глупое положение, как уже бывало не однажды. В этом и заключена основная моя проблема.

– И ты предпочитаешь не решать её, а убегать?

– Так проще. Возможно, я трусиха, но я не могу иначе. Легче убежать, чем пытаться что

то разрешить.

– В любой другой ситуации, наверняка, обвинил бы человека в трусости. Тобой – горжусь.

– Почему? – удивилась Керри.

– Помнишь наш прошлый разговор?

– Относительно.

– Тогда я сказал, что признаться в своих собственных слабостях – это проявление силы. Ты смогла признаться, что ты бежишь от проблем. Выходит, не так уж и безнадежна. Если знаешь о своих проблемах, решать их проще, нежели в том случае, когда отвергаешь их и считаешь себя совершенством.

– Снова камень в огород моего брата?

– О, нет! Совсем нет. Он – последний, о ком я думаю в этот момент. Меня даже аборигены в джунглях волнуют гораздо сильнее, чем Дитрих.

Керри засмеялась, услышав подобное сравнение. И вновь мысленно одернула себя. В который раз она заводила разговор о брате в присутствии Паркера. А ведь Эшли просил её рассказать о себе, а не о брате. Но она никак не могла решиться произнести хоть слово. Казалось, если она скажет что

то не то, он обязательно разочаруется, и ничто не сможет вернуть девушке расположение собеседника.

– А я?

Она не удержалась и всё же задала вопрос, что не давал ей покоя уже несколько дней.