– Слишком мало времени прошло после Ричарда? Еще рано для серьезного? – быстро спросил собеседник.

Девушка внимательно посмотрела на него.

– Да, еще рано.

Когда, стоя на лестнице, Шпора мыл окна, Эллен прислонилась к лестнице и, задрав голову, рассматривала небо: на нем появились признаки приближающейся грозы.

– Скоро, наверное, гроза дойдет и до нас.

– Да, сегодня вечером, – пообещал Шпора.

– А где она сейчас, как вы думаете? В Корнуолле? – На Эллен упало несколько капель мыльной воды. – Мне понадобилось четыре часа, чтобы добраться сюда из Корнуолла. На джипе, между прочим.

– Гроза движется несколько быстрее, чем женщина на джипе.

– Лично я езжу очень быстро.

– В этом я не сомневаюсь. Но вы и не простая женщина.

– А кто же я?

– Вы – Эллен. – Шпора спрыгнул с лестницы, зажег сигарету и пошел полюбоваться аккуратными клумбами – творениями собственных рук.

Она тем временем вылила грязную воду из ведра.

Шпора играл в мяч со Сноркел.

– Ей нужна прогулка, – сказала Эллен, видя, как засидевшаяся собака подпрыгивает за мячом – словно пружина.

– Так в чем же дело? Пойдемте погуляем с ней.

– Дилли должна прийти, – напомнила Эллен. – Почему бы мне не погулять с ней, пока вы домываете окна?

– Потому что я хочу пойти с вами.

– Но вы можете пропустить приход Дилли. Он покачал головой, его глаза стали ледяными.

– Нет. Она придет в то же время, что и вчера. Она подросток, а подростки придерживаются одной схемы. Она будет думать обо мне до вечера.

Его самонадеянность заставила Эллен усмехнуться.

– Скажите, вы потеряли кураж после того, как сломали ногу?

– Что вы имеете в виду?

– Мне показалось вчера, что вы нервничали перед тем, как сесть на лошадь.

– Ах это. Нет, я не боялся сесть на лошадь. На меня просто подействовали слова этой девочки.

– Какие же?

– Неважно. Так, кое-что, связанное с прошлым. Иногда меня посещают призраки.

– Значит, вы не испугались лошади?

– Нет. – Он прямо посмотрел собеседнице в глаза. – Я не боюсь лошадей.

– А чего вы боитесь?

– Вас.

Эллен фыркнула:

– Неужели?

– И вы тоже боитесь меня.

– Я? Нет. – Она засмеялась. – Вы же сами сказали, что не в состоянии запугать меня до смерти, потому что я ничего не боюсь.

– Вы помните все, что я сказал. Это вас не пугает?

Эллен нечем было крыть, и она свистнула, подзывая Сноркел.

– Докажите, что ничего не боитесь, – сказал Шпора.

– Каким же образом?

– Возьмите ключи от машины. Заедем в оранжерею и выберем рассаду для клумб.

– Очень страшно! Просто поджилки трясутся!

Шпора протянул руку и погладил ее шею кончиками пальцев. Эллен почувствовала себя на седьмом небе.

И вот вместе со Сноркел они выехали из Оддлоуда и направились на запад. Эллен вела машину, следуя указаниям Шпоры, и видела в зеркале заднего вида, как удаляется городок.

– По-моему, мы едем в противоположную от оранжереи сторону.

– Просто мы подъедем к ней с другой стороны. Эта дорога проходит по чудесным местам.

Они остановились, выпустили собаку и вышли сами.

Дул предгрозовой ветер. Поднявшись на холм, они стояли над долиной, словно над волнующимся зеленым морем.

– Вы говорили, парашют у вас в багажнике? – вспомнил Шпора.

– А при чем тут мой парашют?

– Вы не хотите им воспользоваться?

– Не будьте идиотом! Это же парашют для серфинга. Он не годится для прыжков. Тут нет ни моря, ни ветра.

– Разве вы не чувствуете, какой поднялся ветер перед грозой? – Он показал на ее волосы.

Светлые пряди разлетались в воздухе. Эллен покачала головой.

– Это дурацкая идея. Слишком опасно.

– Но вы согласились доказать, что ничего не боитесь.

– Я и не боюсь. Но прыгать с этого холма не буду.

– Вы ведь прыгали с парашютом?

– Давно. И с самолета. Это совсем другое. Там масса мер безопасности. Чего вы добиваетесь? Хотите убить меняяяяяяя? – Она попала ногой в кроличью нору, лодыжка подвернулась, и девушка покатилась вниз по склону холма. Достигнув подножия, она распростерла руки и лежала, глядя в небо.

Некоторое время спустя рядом появился Шпора.

– Вы вообще-то планируете вставать? – спросил он.

– Я могла сломать шею, – ответила Эллен, сообразив, что уже довольно долго лежит на спине.

– Но ведь не сломали.

– Нет. Зато я попала в коровью лепешку. – Она села и попыталась разглядеть свою спину. – Тьфу, какое дерьмо.

– В прямом смысле слова. – Шпора протянул ей руку и сильно дернул вверх, так что Эллен оказалась в его объятиях.

– Спасибо. – Она поспешно отступила назад.

– Держите. – Шпора стянул с себя футболку и отдал ей.

Эллен взяла футболку, чувствуя сохранившееся в складках тепло его тела.

Он ждал, улыбаясь.

– Отвернитесь, – пробормотала она.

– Я уже видел, как вы переодеваетесь.

– Ладно!

Осторожно, чтобы не запачкать волос, она стянула свою футболку и надела футболку Шпоры.

– Ну что, довольны?

Он улыбнулся еще шире.

– Если уж вы такая трусиха, то можно мне воспользоваться вашим парашютом?

– Ни в коем случае! Это же профессиональное снаряжение. Да и ремни не рассчитаны на ваш размер.

Она стала подниматься на вершину холма.

– Куда вы?

– Хочу прыгнуть с парашютом.

«Черт подери, – укоряла себя Эллен, карабкаясь вверх. – Ну почему, почему это происходит? Ему как-то удается завести меня – и вот я уже готова на безумства, о которых только мечтала все эти годы в самых сумасшедших снах!»

Девушка почти бежала, на ходу продумывая свой прыжок, оценивая силу ветра – пожалуй, хватит, чтобы поддерживать ее в парении на минимальной высоте. Эллен никогда раньше не приходилось использовать свой парашют – по сути, воздушный змей – таким образом, но она несколько раз видела, как отчаянные парни прыгали с холмов и даже со скал, не причиняя себе особого вреда, – переломы конечностей случались, конечно, но не более того.

Добравшись до автомобиля, Эллен вытащила парашют с оснасткой из-под заднего сиденья.

– Вы что, в самом деле собрались прыгать? – спросил запыхавшийся от быстрого подъема Шпора.

– А почему бы и нет? – Она перебросила парашют через плечо и вручила ему ремни. – Лучше помогите.

Шпора посмотрел на нее взглядом, от которого ее сердце застучало, как метроном.

– Вы серьезно будете прыгать? – опять спросил он, следуя за ней.

– Нет, я буду притворяться до последней минуты, а потом струшу. – Она внимательно изучала линию горизонта – именно там таятся всякие неожиданности.

– Вы не должны этого делать!

– А если мне хочется.

«Я готова прыгнуть куда угодно, – думала Эллен. – Лишь бы убежать от тебя. От моей страсти к тебе». Шпора взъерошил волосы.

– Если вы сделаете это, то нам, может статься, так и не удастся получше познакомиться. Разве вас не пугает такая перспектива?

Эллен восхитилась его мужеством. Ее гораздо больше пугала перспектива быть снесенной воздушным потоком.

– Вы сами предложили мне это. – Эллен уже управлялась с ремнями.

– Я передумал.

– Почему же?

– Потому что вы можете испачкать мою футболку. Да прекратите же! Хватит пугать меня. Я не собираюсь нести ответственность, если с вами что-нибудь случится.

– Шпора, я сама хочу этого. – Она проверяла крепления. – Я давно совершеннолетняя и могу собой рисковать. Забудьте, что вы предложили это. Я подумала об этом еще до того, как вы открыли рот. И теперь не могу не прыгнуть. Я ничего не могу с собой поделать. Так уж я устроена.

Уголки его губ дрогнули:

– И вы тоже?

– И я тоже. – Эллен улыбнулась. – Я тоже.

У Ричарда никогда не было экстрим-фактора. Он был смельчак и спортсмен, человек, для которого просчитывать риски было ежедневным математическим упражнением, но при этом он был трус. Трусость, как Ричард сам любил говорить, – очень полезная вещь, если хочешь остаться в живых. В опасных видах спорта самые смелые люди финишируют на кладбище. Эллен на протяжении многих лет перенимала у Ричарда премудрость осторожности, но это качество было чуждо ее натуре.