Может, Джордану действительно удастся ее убедить?

– Я позвоню, если будут какие-нибудь результаты. – Он деликатно пожал мне руку, пытаясь выразить свое сочувствие. – Когда похитители собираются звонить вам?

– Завтра вечером.

– Простите, мистер Джордан, – неожиданно вклинилась в разговор Мэй. – А у вас нет фотографии этого ожерелья?

– Фотография? – Майкл Джордан был не меньше меня озадачен вопросом подруги. – Есть… но…, зачем она вам?

– У меня есть одна идея… Но нам с Вандой нужно спешить, поэтому, если можете, дайте нам фотографию…

– Да-да, я понимаю, у вас каждая минута на счету. – Джордан быстро справился со своим удивлением и поднялся наверх, чтобы найти фото.

– Что ты задумала, Мэй? Мне-то хоть скажи. – Я посмотрела на подругу, которую, очевидно, посетила новая идея.

– В машине расскажу. Нам нужно торопиться, – загадочно улыбнулась она.

Майкл Джордан весьма любезно предоставил нам фотографию украшения, проводил до ворот, несмотря на снег, к которому испытывал такое отвращение, и попросил держать его в курсе событий.

– Попытаюсь дозвониться до этой дамочки, пообещал он и попрощался.

Бордовый пиджак мелькнул в темноте, искоркой сверкнул возле белых колонн, а потом скрылся за дверью.

– Выкладывай! – Я плюхнулась на заднее сиденье, обнимая виляющего пушистым хвостом Поля. – Рассказывай, что ты там придумала!

– Лекс! Мы по гроб жизни будем тебе благодарны, если ты найдешь мастера, который сделает это украшение до завтрашнего вечера.

Мэй закончила сбивчивое повествование и посмотрела на Лекс. Глаза той, и без того огромные, увеличились до фантастических размеров.

– Расскажите, как вам это удается? – воззрилась она на меня и Мэй.

– Что именно? – поинтересовалась я у Лекс.

– Влипать во всякие неприятности?

– О! Для этого нужен особый талант, – иронично усмехнулась Мэй. – Простым смертным это не дано.

Лекс слегка дернула Мэй за «энергетический» хвостик: мол, не печалься, теперь ведь у тебя все в порядке, и подытожила наш рассказ:

– Значит, вам нужна подделка, чтобы отдать ее похитителям… Да, у меня есть знакомый человек, который может этим заняться. Только Мэй стоило бы позвонить мне гораздо раньше.

– Да не могла я, – простонала Мэй. – Если бы эта идея пришла мне в голову раньше…

– Ладно, – остановила ее Лекс. – Не сокрушайся. Попробую договориться с ним сегодня.

Но не буду вас обнадеживать. Если он сделает эту вещь до завтрашнего вечера, можно будет смело верить в чудеса. Он живет в Фениксе. Мягко говоря, не ближний свет. Надеюсь, что он хотя бы выслушает безумное предложение и не положит трубку раньше, чем я его закончу.

– Откуда у тебя знакомые в Фениксе? – поинтересовалась я.

– Мэй разве не говорила, что по отцу я – американка? Папа переехал жить в Мехико, но связи в Америке остались… Этот мастер – давнишний приятель отца, руки у него золотые…

Лекс позвонила мастеру с «золотыми руками». Оказалось, золотые у него не только руки, но и сердце. Он обещал, что колье будет готово завтра днем, а к вечеру он сможет привезти его из Феникса.

– Послушай, Мэй. – Вся эта затея с подделкой по-прежнему не давала мне покоя. – Ты уверена, что они не догадаются о том, что колье не настоящее?

– Ты думаешь, похитители приедут с личным ювелиром? – Мэй посмотрела на меня, как на дитя неразумное. – Я очень в этом сомневаюсь.

– К тому же, – вмешалась Лекс, – тот мастер, к которому я обратилась, сделает точную копию колье на фотографии.

– Но это всего лишь фотография… И потом, Джордан сказал, что этот Сэмюэль Смайкоп коллекционер жемчуга. У меня есть подозрение, что отличить редкую жемчужину от пластмассового шарика он сможет.

– Во-первых, ему и в голову не придет, что за сутки ты нашла мастера, который сделал копию, – начала объяснять Лекс. – Это, поверь мне, не так уж и просто. Нам крупно повезло, что папин приятель согласился нам помочь. Во-вторых, он вполне разумно сочтет, что жизнь твоего «жениха», а он ведь уверен, что Элмер твой жених, ты оценишь дороже колье, а потому… Психологический фактор, видишь ли. К тому же он не знает, что колье ты достать не можешь…

– Я сказала, что дала поносить его подруге…

– Вот подруга и вернет его тебе.

– Когда он поймет, что это подделка, Элмер будет уже на свободе, а полиция разберется, что к чему, – резонно заметила Мэй. – Не переживай, подруга. Все идет по плану.

Я и рада была не переживать, но Элмер не выходил у меня из головы. Ему-то хуже всех в этой истории. Он ничего не знает ни о нашем плане, ни о том, что я вообще собираюсь предпринимать какие-то действия. Каково ему сейчас в кругу уголовников… Может, он уже и не чает выбраться из передряги живым. Сидит, связанный и понурый… Я готова была разрыдаться, отчетливо представив себе, что он чувствует в этот момент. Но раз уж я на свободе, то мне придется быть решительной и твердой. И постараться не думать о плохом. Иначе я совсем раскисну, а Элмеру от этого легче не станет.

Надеюсь, он все же не настаивал на том, что я не его невеста… Хотя…, сомневаюсь, что они ему поверили. Я выглядела достаточно убедительно в этой роли: волновалась, переживала. Наверняка этот тип, говоривший со мной по телефону, подумал, что я сделаю все, чтобы вытащить Элмера. И правильно подумал.

Пришлось сделать еще несколько звонков Джекки Слим. Похоже, она так и не включила телефон. Мне по-прежнему холодным голосом отвечал ее автоответчик. Скорее всего, Майкл Джордан тоже не смог дозвониться, иначе он дал бы о себе знать… Черт бы побрал эту Джекки вместе с ее колье, съемками и полным безразличием к судьбе Элмера. Вот каких женщин, оказывается, предпочитают мужчины. Равнодушных, холодных и жадных до побрякушек. Нет уж, мистер Айрон, такой я не стану даже ради твоей любви…

День, наполненный самыми невероятными событиями, показался мне бесконечным. Время было позднее. Я сильно засиделась у Мэй и Лекс и поняла, что пора убираться восвояси. Правда, девушки уговаривали меня остаться, но я решила, что поеду в дом Элмера. Во-первых, нужно было присмотреть за домом, ведь он остался без хозяина. Во-вторых, вдруг похитители решат позвонить мне еще раз. А в-третьих… Это был его дом, в котором он жил, спал, проводил большую часть времени. Я хотела чувствовать хотя бы незримое присутствие Элмера… Собственные переживания казались мне глупостью, полной романтической чепухи. К тому же виновник всей этой чепухи относился ко мне всего лишь как к хозяйке его собаки. Забавное выражение – хозяйка его собаки. Парадокс. Да и сам Элмер – человек-парадокс. Правильно сказал Майкл Джордан: нелепый и неуклюжий… Совсем как я.

Мы с Полем прогулялись в парке по соседству с домом Элмера. Пес хорошенько извалялся в снегу. Надо же было как-то отметить первый за всю зиму снег…

До Рождества оставался всего лишь месяц, даже меньше, и я с тоской подумала о том, что если Мэй и Лекс к этому времени уедут в Мексику, мне придется отмечать этот праздник в гордом одиночестве. Отец вряд ли приедет ко мне. Они с мамой привыкли встречать Рождество дома и приглашать гостей, в число коих, разумеется, могла войти и я. Но выслушивать мамины нотации в течение всего праздника мне совершенно не хотелось. Одно утешало меня: удержавшись на новой работе, я смогу до Рождества снять приличную квартиру и избавиться от назойливых визитов дяди Бена…

Вернувшись домой, точнее, домой к Элмеру, я сбросила пальто и решила навести хотя бы подобие порядка. Убираться в чужой квартире занятие неблагодарное. Поэтому я ограничилась тем, что подняла разбросанные похитителями предметы и прибралась в спальне. Уложив матрас и натянув на него сбившуюся простыню, я почувствовала его запах… Никогда раньше я не обращала внимания на то, как он пахнет. Теперь же я с удовольствием вдыхала легкий аромат одеколона и мягкий, чуть горьковатый запах его тела. Зарываясь носом в белую простыню, усыпанную желтым горошком, я чуть не застонала, так живо мне представился Элмер, лежащий в этой кровати. Фетишистка чертова!