– Меньше нужно думать о прибыли, – огрызнулась мама, – и больше уделять внимания семье, тогда бы и проблем таких не возникало!

– Ну, разумеется, я во всем виноват! Между прочим, я много работаю, чтобы у вас было все необходимое, чтобы вы ни в чем не нуждались!

Мама оставила это заявление без внимания.

В данную минуту ее волновала дочь.

– Вера, где ты была? Мы уже собирались обзванивать больницы.

– Мама, ну сколько вы меня еще будете на коротком поводке держать?! Я уже совершеннолетняя. – В сотый раз Вера попробовала объяснить родителям, что сейчас время иное, что молодежь не приемлет насилия над личностью, что Англия, на которую так любит кивать мамочка, тоже пережила это вместе с битлами и хиппи, просто мы, то есть «дорогие россияне», как любил говорить предыдущий президент, задержались на полстолетия в развитии.

– Что ты плетешь?! – возмутилась мама, отметая все ее доводы одним-единственным вопросом: – Лучше скажи, сколько на твоих часах времени?

Вера покорно взглянула на часы. Ее рот сам собой расплылся в улыбке.

– Ровно половина двенадцатого!

– У тебя есть еще силы шутить?

– Нет, на моих точно полдвенадцатого.

– Они у тебя встали, и ты думала, что сейчас половина двенадцатого? – предположила мама и неуверенно заулыбалась.

«Все же дочь не такая плохая у нас!» – можно было прочесть на ее лице. Но ведь Вера ничего плохого и не совершила! Почему же она должна оправдываться и чувствовать себя так унизительно, будто ограбила кого-то!

– Нет, мама. Мои часы шли нормально, просто я сделала вот что.

Вера подошла и перевела стрелки старинных ходиков, висевших на стене, на час назад. Они тоже стали показывать полдвенадцатого.

–Не было хорошо и так не хотелось идти домой.

Ей это объяснение показалось разумным и вполне достаточным.

– Так… – тяжело вздохнула мама – Значит тебе было хорошо. А о нас ты подумала? Хорошо ли было нам, пока ты не появилась дома? Знаешь, сколько нападений в Москве на девчонок, возвращающихся домои в одиночестве! Вот недавно в Медведково…

«О боже! – застонала про себя Вера. – Все как всегда. Сейчас мамочка начнет запугивать разгуливающими на свободе волками в овечьих шкурах, которые насилуют, убивают, расчленяют. Напоминать о том, чтобы не садилась в машины к незнакомцам, желающим подвезти одинокую девушку. Знакомая песня!»

Веру волновало только то, что отец молчал и не вступал в дискуссию. Он как-то странно смотрел на нее, а потом подошел к ходикам и передвинул стрелки на два часа вперед – на циферблате стало без двадцати два, но ведь на самом деле было-то всего без двадцати час!

– Посмотри на часы, – сказал отец строго и вместе с тем устало. – Кто бы ни научил тебя этому приему – он или она, – это не важно. Важно, что это непорядочный человек. Убегать от ответственности с помощью лжи и обмана – глупо.

- Подумай об этом, раз уж ты утверждаешь, что выросла. А сейчас все идут спать, – распорядился Игорь Андреевич и первым вышел из кухни.

Это краткое заявление было так не похоже на папу, что Вера и мама сразу же подчинились.

6

Вера проворочалась полночи, сердясь на родителей. «Непорядочный человек»! Выходит, что король из сказки тоже был непорядочным? Выходит, не одно поколение девочек и мальчиков во всем мире воспитано на плохом примере? Такого же не может быть, это абсурд! Нонсенс, как любит говорить Шурка. Просто родители из ничего устроили вселенскую трагедию, вместо того чтобы хоть раз в жизни поговорить по душам. Ведь есть же девчонки, у которых мамы вместо подруг и с которыми они могут говорить обо всем наболевшем и даже спросить совета. Есть даже отцы, с которыми можно поболтать на отвлеченные темы, обсудить, например, последнюю версию «Фотошопа». У нее же все не так. Она одна должна решать, что хорошо, что плохо. А потом она вспомнила слова Стаса: «Надо проще относиться к жизни, тогда не придется ни о чем жалеть», – и уснула.

Утром Вера почему-то не хотела смотреть на ходики. Раньше они ей нравились, а теперь стрелки-предатели вызывали беспокойство, будто она знала, что больше никогда не сможет им доверять. Но она провела со Стасом такой чудесный вечер, что, доведись Вере его повторить, она бы ни секунды не изменила в нем

Телефонный звонок ворвался в ее мысли так неожиданно, что Вера вздрогнула.

– Я слушаю.

– Вера, это я, – услышала она, и все ее печали рассыпались в тот же миг.

– Стас, я так рада, что ты позвонил!

– Я же обещал тебе позвонить, – сказал он, тихо рассмеявшись. – Когда увидимся, принцесса?

Вере ужасно не хотелось произносить этих слов, но ничего не поделаешь:

– Я не могу сегодня, Стас.

– Почему?

– Сегодня вечером я под домашним арестом. – Вера придала своему голосу бодрости, вроде бы ничего особенного не происходит.

– Это из-за вчерашнего? – немного помолчав спросил Стас.

– Отец на меня вчера так набросился…

– Набросился?! Он ударил тебя? – возмутился Стас.

– Что ты! Нет, конечно, – успокоила Вера, удивившись, как такое могло прийти ему в голову. – Отец никогда не поднимает на меня руку. Он любит воспитывать не ремнем, а нравоучениями.

Вера слышала, как Стас шумно вздохнул.

– Ладно. Это может подождать.

– Подождать?

– Не важно, – успокоил Стас. – Жаль, что вечер отпадает. А как насчет дня?

– Что насчет дня? – не поняла Вера.

– Мы сможем увидеться, к примеру, в два часа?

– В два сможем! – обрадовалась Вера.

– Хорошо. Называй место.

Вера задумалась. В голову ничего не приходило.

– Лучше ты.

– Может, «Белые паруса»? – предложил Стас.

– Отлично, – согласилась Вера.

– Я буду ждать тебя у входа, пообедаем, а потом что-нибудь придумаем.

Они попрощались, сказав друг другу «до встречи». Не успела Вера положить трубку, как позвонили в дверь.

Она чувствовала, что пришла Шурка.

Это действительно была Шурка, но хмурая и недовольная.

– Куда это ты вчера исчезла? – спросила она, усаживаясь в кресло. – Мы со Львовым тебя полвечера искали.

– Извини. Я случайно встретила Стаса. Как-то выяснилось, что ни он, ни я не любим танцевать, вот мы с ним и ушли.

– Ясно. И что же было после?

– После он меня поцеловал, а потом сказал, что я необыкновенная и что у меня глаза как у Бемби.

Шурка хмыкнула:

– Надо же, как романтично!

Она закурила.

Вера не заметила ее иронии.

– Шур, мне кажется, что я в него влюбилась, призналась она, мечтательно прикрыв глаза.

– В такого, как он, легко влюбиться, – ответила Шурка, затянувшись.

Вера была с ней полностью согласна. Ей хотелось поделиться с подругой тем удивительным, что случилось с ней буквально в одночасье но Шурка торопливо поднялась.

– Знаешь, мне пора. Я ведь заскочила на минутку, чтобы узнать, жива ли ты?

– Жива! – рассмеялась Вера.

– Вот и ладненько. Увидимся, – сказала, как обычно, Шурка, направляясь к двери.

– Шур, что стряслось? Ты со своим Львовым поругалась?

– Еще чего! Львов ручной. Ладно, подружка, наслаждайся жизнью, только не играй с огнем.

– Ты о чем? – не поняла Вера.

– Да так. Знаешь, раньше на спичках писали предупреждение: «Дети, будьте осторожны! Не играйте с огнем», – сказала в дверях Шурка.

– На пачке сигарет тоже написано: «Минздрав предупреждает…» Ты же не обращаешь внимания, – ответила Вера, обидевшись на подругу: разговаривает с ней, как с маленькой, а ведь они одногодки.

– Меня поздно учить прописным истинам. Я уже огонь, и воду, и медные трубы прошла. – Шурка обернулась на лестнице. – Да, забыла тебе сказать: в понедельник Алекс приезжает.

– Здорово!

– Вот здесь я с тобой согласна целиком и полностью.

Шурка ушла так же быстро, как и появилась.

Все же Нил был прав, назвав ее странной. Разумеется, она предупреждала Веру о Стасе, понимая, что он старше ее, что у Веры нет никакого опыта. Но зачем же подозревать в каждом парне обидчика? Стас не такой – это же сразу видно.