– Спасибо, но только не вино, – покачал головой Каин. – Если я правильно понимаю в ближайшие часы мне следует сохранять трезвый рассудок.

Бек Нети улыбнулся, уверенно и радостно.

– Я ничуть не сомневаюсь, – сказал он.

Энки заметил, что его отец никогда не был в таком хорошем настроении. Каин излучал удивительную силу.

И никакой он не варвар. Не чета пастушонку, недавно сидевшему за этим столом. Энки понял: борьбы между кастой воинов и жрецами Сина не будет. Этот человек не станет ничьим оружием, он сам будет решать свою судьбу, сам сделает выбор.

Перекусив, Бек Нети смыл с себя дорожную грязь и отправился к царице. А обоим молодым людям надлежало предстать перед ней чуть погодя.

Энки проводил Каина в комнату для омовений и наблюдал, как тот дивится, сколь хитро здесь все устроено, а потом слушал, как наследник смеется, когда струя воды бьет по его телу. Энки достал одно из лучших своих одеяний – светло-голубое с темно-синей накидкой. Каин оделся.

«Прекрасен как бог, – подумал Энки. – Неужели в мифе о божественной крови все же есть истина?»

И решился задать вопрос:

– Что ты знал о своем происхождении до встречи с Бек Нети, мой царевич?

– Не очень много. Мать иногда в шутку говорила о царском носе, но я никогда не принимал этого всерьез.

– А божественная кровь?

Каин долго, изучающе смотрел на Энки, потом ответил:

– Бек Нети предупредил меня, что у вас здесь, во дворце, осуждают на смерть за богохульство.

– Но со мной ты можешь говорить открыто.

– Тогда знай: я не доверяю мифам. Нет таких людей, что были бы лучше других. Эту мысль я хорошо усвоил. И буду придерживаться ее в дальнейшем.

Энки подошел к Каину и обнял его.

Минутой позже Энки собрался с духом:

– Ты должен кое-что знать о том, что тебя сейчас ожидает.

– Слушаю тебя.

– Явившись в колонный зал, мы оба пойдем к царице. Потом я остановлюсь, а ты сделаешь еще пять шагов, упадешь на колени и поцелуешь ей руку.

– Нет-нет, только не это, – выпалил Каин.

Он выглядел таким испуганным, что Энки прыснул:

– Да. Ты же не станешь вести себя как глупый пастушок.

– Пастухом я никогда не был. Только дурнем хлебопашцем, – возразил Каин. И тут засмеялись оба.

– Во всяком случае, ты не умрешь, если преклонишь колени или поцелуешь руку. А потом пойдет проще, все будет зависеть от того, что станет делать царица. Она хрупкая и старая, и мне кажется, что сейчас она боится тебя больше, чем ты ее.

– Возможно, но я пока переполнен собственным страхом. Так что о своем пусть позаботится сама.

Энки вновь хихикнул.

– Еще несколько советов: не маши руками – твой ранг слишком высок. И послушай: избегай смотреть на статуи, стоящие вдоль стен, когда пойдешь через зал.

– Почему?

– Тебе может показаться, что ты смотришься в зеркало.

Каин хмыкнул и сказал то, что обычно говорил дома, разворачивая соху:

– Ну поехали, проложим еще одну борозду к солнцу.

Глава восемнадцатая

Каин справился с преклонением колен и целованием руки легче, чем думал. Это оттого, понял он, что в нем мгновенно возникло теплое чувство к Нин. Старая женщина в короне из золотых листьев показалась ему неслыханно одинокой.

Она была похожа на его мать, только старше и худее, и совсем не самовлюбленная. И все же ее вопросительный взгляд и прекрасный профиль чем-то напоминали Еву в минуты, когда та теряла уверенность и признавала свой страх.

«Вот почему мама приходила ко мне сегодня, – подумал Каин. – Сейчас так важно то знание, которое я получил от нее».

Нин смотрела на стоявшего перед ней молодого человека и чувствовала, как сердце ее наполняется благодарностью. «Этого я не заслужила», – думала она. Но в ее голове возникла странная пустота. Открыв рот, чтобы высказать слова приветствия, она так и не произнесла их.

В тронном зале наступила такая тишина, что можно было слышать, как падают пылинки.

Бек Нети, понимавший, что происходит с царицей, наконец решился:

– Быть может, мой царевич хочет присесть? – осведомился он и указал на стул, стоявший ниже трона.

Каин сел: спина прямая, будто копье проглотил. Сердце стучало, рот пересох.

Бек Нети обратился к царице:

– Позволь мне вести церемонию представления наследника.

Нин удалось сделать разрешающий кивок.

Глаза военачальника сверкнули хитро и восторженно – он ощутил, что закладывает основы нового ритуала.

– Вызываю верховного казначея, – торжественно произнес он. И когда тот упал на колени перед Каином, Бек Нети объявил: – Это Ур Лам, он ответствен за все, чем прирастает богатство страны, ее доходы и расходы. Каин кивнул седовласому человеку среднего возраста.

– Вызываю начальствующих над войсками, – продолжал Бек Нети.

Те стали перед Каином, а Бек Нети пояснил:

– Эти мужи по рангу следуют за мной и Энки Баром; они ответственны за военные силы Нода.

И вот среди собравшихся пронесся шум:

– Вызываю жреца храма Ана!

Из глубины зала, подталкиваемый придворными, вышел очень смущенный и очень старый человек.

– Это Ан Ле, жрец Всевышнего Отца всех богов, подателя порядка и зрелости, – произнес Бек Нети с ударением на каждом слове.

Каин оживился, скованность отпустила его:

– Я вырос на горе Ан. Мой отец поклоняется твоему богу, единственному и всевластному.

Старик еще больше засмущался, а Бек Нети с трудом скрывал в бороде улыбку.

– Вызываю жриц Инанны, – объявил он после пристойной паузы; и, когда в сопровождении дочери Бек Нети к Каину приблизилась старая женщина, придворные пережили еще одно потрясение. Каин поднялся во весь рост, крепко пожал руку жрицы и сказал:

– Я много слышал о тебе, и я надеюсь еще многое узнать от тебя о твоей богине, великой Матери Земли.

Лицо слепой засветилось:

– Моя звезда давно рассказывала мне о тебе. Я знаю: ты получишь благословение народа.

Они долго стояли друг против друга. Каин знал, что старуха видит его, различает каждую мелочь, хотя ее незрячие глаза закрыты тяжелыми веками.

Он понял, что признан, и это успокоило его.

Бек Нети продолжал:

– А это Натие, молодая жрица Инанны и моя дочь.

Каин поклонился девушке, такой же высокой, как ее отец, с таким же открытым взглядом. Он уже знал, что должен будет взять ее в законные жены, если решится остаться в Ноде; мысль об этом пугала его и одновременно манила. По сравнению с Летой она казалась сдержанной и слишком утонченной. Он почувствовал укол в груди. Что это – муки? Нет, не сейчас. «Кстати, я пока еще ничего не решил. Я пока еще гость и могу вернуться домой», – подумал он.

Но в глубине души он знал: возврата нет.

Бек Нети, заметив нахмуренное чело Каина, понял, что тот вспоминает жену, и одним движением руки отпустил обеих жриц.

Потом с нарочитым вызовов продолжал:

– Вызываю жрецов Сина.

Перед Каином предстали восемь мужчин в черных одеяниях во главе с Син Ака, чьи глаза зажглись злобой, когда он понял, что должен заговорить сам.

– Я Син Ака, верховный жрец бога Луны. Я посвящу тебя в его тайны.

Каин пристально разглядывал этого человека с горящими очами, пытаясь определить природу силы, исходившей от него. И вскоре понял: жрец внушал страх, страх давал ему власть над разумом людей.

«Но я тебя не боюсь», – подумал Каин и заметил:

– О тайнах Луны я знаю все, что следует знать. Мы, обитающие высоко в горах и среди великих степей, живем близко от Луны и хорошо умеем толковать ее знамения.

Син Ака улыбнулся ему, как ребенку:

– Ты ошибаешься, мой царевич. Мы владеем магическим знанием о Луне. С его помощью мы лечим больных, воскрешаем мертвых и подчиняем себе силы природы.

Каин почувствовал, как негодование волной прокатилось по телу, кровь прилила к щекам. Возможно, причиной тому послужила раздраженная улыбка жреца, а может, страх и неуверенность, что преследовали Каина весь этот день.