– В восьмом классе! – снова рассмеялась моя школьная подруга. – Потом ты тоже куда-то пропала…

– Знаешь, учеба, смены адресов, съемные квартиры…

– Вот и у меня так же! Закрутила жизнь!

– Милка! Как вообще твои дела? – я вдруг взорвалась приступом неуместной радости. – Если бы ты знала, как я рада тебя слышать! У меня тут такое происходит…

– Я тоже очень рада, ищу тебя последние года три. Ни в одной редакции не дают твоих телефонов. Как я? Нормально. Уехала в Израиль, отслужила в армии, вышла замуж, развелась. Сейчас владею небольшой турфирмой, живу в Тель-Авиве. Все неплохо! Только скучаю иногда. Все классно, но вроде чего-то не хватает. Ностальгия, наверное.

– А дети есть?

– Да, дочка Дана, учится в школе. Настоящая израильтянка! Ты не поверишь!

– Ну ты даешь… – выдохнула я. – Не верю до сих пор, что ты меня нашла!

– А как ты? Все в порядке? Я видела в Интернете, ты известный фотограф, лауреат нескольких премий… Молодчина! Наверное, зарабатываешь хорошо.

– На жизнь хватает. Но это все неважно. Так, все по-старому. Детей нет, мужа нет, последний бойфренд ушел месяц назад… К сорокапятилетней вдове! Она миллионерша…

– Бедная моя! – сочувственно вздохнула Милка. – А ты знаешь, приезжай ко мне! Отдохнешь немного. Израиль – очень красивая страна. Не пожалеешь! А может, и замуж сосватаю. У меня рука легкая.

– Правда? Ты меня что, прямо в гости приглашаешь? – не поверила я. – Я только сегодня думала, куда бы поехать, чтобы сменить обстановку и в себя прийти немного. Одна ездить за границу не привыкла.

– Вот и здорово! Приезжай! Поживешь в Тель-Авиве, придешь в себя. У нас тут весело! Будет желание – поездишь по стране с экскурсиями… Встретим Новый год. Поболтаем, наконец! Сколько мы не виделись?

– Лет пятнадцать? – навскидку предположила я.

– Шестнадцать с половиной! – уверенно сообщила Милка. – Я тебе сброшу в почту все, что ты должна делать, чтобы быстро получить визу. Бери отпуск – и никаких отговорок! Мы с Даной тебя ждем!

Я окончательно вышла из транса и в состоянии внезапной эйфории сразу перезвонила Лоле.

– Ты была права. Мне нужен отпуск. Я решила – лечу в Израиль!

– Ну ты даешь! Скорость, как у самолета! – изумилась та. – Вот молодец! В Израиле обрати внимание на молодых сефардов…

– Сефарды? – рассеянно переспросила я. – А вот тут лучше обойтись без сефардов! Был у меня один сефардский активист местного еврейского движения – знал, где общинный дом находится да на какое место кипу надевать. А еще пугал всех своих любовниц тем, что никому ничего не оставит, а все свои деньги истратит на покупку нескольких израильских танков, чтобы они на его наследство губу не раскатывали. Жмот был страшный, в постели – никакой, с хроническим страхом перед браком к тому же. Так вот он, когда новых девочек окучивал, себя иначе чем потомком великих сефардов, знатоком Торы, не называл. Еврейская белая кость!

– Это ты о ком? – насторожилась Лола.

– Да о Вите Пферде, ты его знаешь. Если все сефарды такие, как он, – лучше держаться от них подальше! – сказала я.

– Тебе просто не повезло! – убежденно сказала Лола. – Я думаю, Витя Пферд никакой не сефард, а просто жмот! И нечего на него обижаться. Я тебе еще тогда по поводу вашего романа высказывалась, но ты не слушала!

– Ты думаешь, у меня с ним ничего не получилось бы?

– Уверена в этом! У него ни с кем не получится. В Израиле все по-другому! На самом деле секс с обрезанным евреем вообще не поддается никаким описаниям! Евреи – суперлюбовники.

– Поговорим через месяц! Фотки завтра в редакцию с утра на диске закину. И будь что будет!

– Ты только не пропадай! – попросила Лола. – Звони! А если подходящий жених для меня подвернется – тоже не теряйся! Сразу скажи, я быстренько подъеду. И привези мне соль для ванны с Мертвого моря. В Москве так много подделок… Завидую я тебе!

Через неделю я с новой стильной прической от модного парикмахера и новыми надеждами приехала в аэропорт, чтобы зарегистрироваться на рейс компании «Эль-Аль».

– Вы летите одна? – с подозрением спросил меня молодой широкоплечий человек, регулирующий очередь.

– Да.

– Проходите к третьей стойке. Я послушно прошла.

– Служба безопасности «Эль-Аль». Мы зададим вам несколько вопросов, касающихся безопасности вашего полета, – как робот, сообщил мне неулыбчивый человек в темном костюме. – Какова цель вашего визита в Израиль?

– Меня подруга пригласила… Представляете, с восьмого класса не виделись!

– Первый раз в Израиль?

– Да.

– Вы всегда летаете одна?

– Да, частенько.

Молодой человек посмотрел на меня с большим подозрением.

– А как зовут вашу подругу в Израиле?

– Мила Зильберштейн. Точнее… так ее звали шестнадцать лет назад. Сейчас – Мила Грубер.

– А где она живет?

– В Тель-Авиве, у нее своя квартира. Офицер, казалось, был удовлетворен ответом.

– Мы осуществим проверку вашего багажа. В нем есть предметы, связанные с электричеством? И что в вашей большой сумке?

– Я фотограф. У меня с собой камера, объективы, зарядные устройства к батареям фотоаппарата…

– Мы должны их проверить.

Мой бесценный кофр и чемоданчик с аппаратурой унесли. Минут пятнадцать ожидания оказались достаточно нервными.

– Вы можете забрать фотоаппарат, – сообщил наконец молодой человек, – но кофр мы оставим у себя до посадки. Кстати, что именно вы собираетесь фотографировать в Израиле?

– Все! – опешила я. – Достопримечательности, лица евреев, арабов, Иерусалим, сектор Газа…

– Сектор Газа? – вскинул брови офицер. – Подождите тут!

Я попыталась возмутиться – тщетно! После некоторой паузы и тщательного перебора трусов в чемодане, сборки-разборки штатива мне выдали-таки на руки заветный посадочный талон и паспорт, отпустив для прохождения паспортного контроля. Я насилу упросила стража порядка хоть кошелек из кофра забрать, чтобы кофе выпить. Хорошенькое начало путешествия!

Но этим дело не закончилось. На входе в самолет меня ожидал очередной сюрприз.

– Карина Малинина? – спросил меня сотрудник службы безопасности. – Пройдите, пожалуйста, со мной.

Я прошла в стеклянный аквариум, печально наблюдая за тем, как в самолет пропускают других пассажиров. Гораздо более подозрительных, чем я.

– Отдайте вашу камеру!

– Но ее уже досматривали! – возмутилась я. – Что за дела?

– Необходим повторный досмотр!

Тон офицера был непреклонным, я повиновалась.

– Пройдите, пожалуйста, сюда! – меня пригласила за занавеску строгая девица в форме. – Раздевайтесь!

– Как, совсем?

– До нижнего белья.

– Но почему?

– В интересах безопасности авиалиний. Я повиновалась.

Девица долго досматривала меня газоанализатором, это было похоже на издевательство.

– Может, еще куда-нибудь мне эту штуку засунете? – не выдержала наконец я. – Вдруг там что-то неожиданное обнаружится?

– Понадобится – засунем! – невозмутимо ответила сотрудница «Эль-Аль». – А будете хамить – снимем с рейса.

Я наконец-то поняла, что лучше мне помолчать.

– Ваши сапоги мы вынуждены сдать в багаж! – огорошил меня на выходе из кабинки офицер.

– Но почему? Вы объясните. Что, есть какие-то подозрения по их поводу?

– Имеются… – отводя глаза, сказал офицер. – У вас в чемодане есть другая пара обуви?

Еще через пятнадцать минут на борт подняли мой чемодан. Перерыв содержимое, уже изрядно помятое и прощупанное сотрудниками «Эль-Аль», я извлекла на свет божий старые кроссовки.

– А сапоги хоть можно в чемодан положить? – с надеждой спросила я.

– Нет, – офицер уже заворачивал их в целлофан.

– Осторожней, это очень дорогие сапоги, «Эска-да», – взмолилась я. – Каблук может сломаться.

– Нечего летать в такой обуви, к тому же на шпильке! – отрезал офицер. – Вы не на парад мод едете! И заберите ваш кофр! Чемодан с аппаратурой полетит в спецотсеке, получите его на выходе.