Он вновь поискал взглядом телекамеры, но, как и прежде, обнаружил только одну, которая следила за происходящим на Массачусетс-авеню. Тем не менее Браун достал из кармана небольшой бинокль и внимательно осмотрел верхние этажи и крыши зданий на противоположной от штаб-квартиры БАТО стороне улицы. И на одном из них, как и подозревал, заметил еще одну телекамеру, но и ее объектив был направлен на Массачусетс-авеню. Так что нужный ему переулок оставался вне зоны слежения. Браун приспустил стекло, потом удовлетворенно кивнул, услышав доносящийся снизу негромкий низкий гул вентиляторов системы кондиционирования.

Мельком взглянул на часы – двенадцать с минутами. Откинулся на бугристую спинку продавленного сиденья, прислушиваясь к потрескиванию остывающего дизеля. Стекла стоящих вокруг него автомобилей уже посверкивали каплями ночной росы. Внезапно на противоположной стене обозначился освещенный прямоугольник, в двери показалась громко хохочущая парочка, которая, судя по неверной походке, неплохо провела вечер в одном из близлежащих ресторанов. Держась за руки, высокий брюнет и пухленькая шатенка, пошатываясь и спотыкаясь, добрели на заплетающихся ногах до своей «тойоты», облегченно плюхнулись на сиденья и под кряканье клаксона низринулись по пандусу вниз. На зелено-белую автоцистерну в темном углу гаража никто из них даже и не взглянул. Вот и отлично.

Браун ждал. Сбросить шланг он собирался где-то около половины третьего, потом нужно будет спуститься вниз и между тремя и четырьмя часами утра приспособить его к одному из воздухозаборников вентиляционной системы. Пока же надо понаблюдать, не появится ли с обходом патрульный. Впрочем, ничего подобного от службы безопасности БАТО он не ожидал. Ее сотрудники прежде всего озабочены тем, как бы получить кабинет попросторнее да место на автостоянке поудобнее. О возможности подвергнуться нападению на собственной территории они и не помышляли, в этом Браун был полностью уверен. Если у него получится заполнить весь объем здания водородом – взрыв запомнят надолго. Температура в каждом кубическом дюйме пространства в зоне взрыва достигнет двух тысяч градусов! А этого вполне достаточно, чтобы эти убийцы, эти варвары просто не успели понять, что с ними стряслось. Что ж, видит Бог, его акт возмездия куда милосерднее, нежели медленная пытка огнем, которую они уготовили тем несчастным в Техасе, заживо поджаривая их в пылающей постройке, зажатой в кольце танков. Неплохо, конечно, было бы поднять на воздух здание ФБР. Однако такое под силу лишь самоубийце, уйти оттуда живым никакой возможности просто не будет. Не то что здесь. Приходи да взрывай.

Эдвин Крейс сидел под замком в камере для допросов полицейского участка на Седьмой улице и обдумывал создавшееся положение.

...Он стоял на углу Массачусетс-авеню и разглядывал здание штаб-квартиры БАТО, когда его заметили те же самые полицейские, что окликнули возле Белого дома. Крейс хотел было дать деру, но окрестностей не знал, и копы настигли бы его через минуту. И к тому же получили бы основание предъявить обвинение в попытке к бегству. Патрульный автомобиль тормознул и задним ходом подкатил к Крейсу. Из него, не торопясь, выбрался полицейский, одна ладонь на рукоятке пристегнутой к ремню дубинки, другая придерживает фуражку. Коп достаточно вежливо поинтересовался, что Крейс делает в данном месте в данное время. Вразумительного ответа на подобный вопрос у Крейса не было. Полицейский оглянулся на своего напарника, который, оставаясь за рулем, внимательно следил за происходящим через плечо. Тот молча кивнул. Коп надел на Крейса наручники и небрежно обыскал, охлопав туловище и ноги. Пистолет Крейса, к счастью, лежал в бардачке машины, которую он оставил в круглосуточно открытом гараже по соседству со штаб-квартирой БАТО. Тем не менее на него надели наручники и доставили в участок. Регистрировать его арест, однако, почему-то не стали, но изъяли бумажник, часы и связку ключей, после чего, сняв наручники, поместили в камеру для допросов, где он находился, по его прикидкам, уже не менее трех часов. Так что чашка кофе ему сейчас не помешала бы.

На полный осмотр здания БАТО времени не хватило, однако из того, что он успел увидеть, было ясно, что оно куда уязвимее, нежели штаб-квартира ФБР. Прежде всего потому, что значительно уступало в размерах. Во-вторых, несмотря на телекамеры, подъехать к его фасаду было намного легче; перекрестки и светофоры здесь не столь многочисленны, как на подступах к Дому Гувера. Подкатившую вплотную к зданию автоцистерну, конечно, заметят, но слишком поздно. Фактически у Макгаранда будет возможность припарковать машину, включить взрыватель и скрыться до того, как служба безопасности опомнится и начнет реагировать. Крейс мрачно усмехнулся, представив, как дежурный увидит на мониторе остановившуюся у стены автоцистерну и убегающего от нее прочь неизвестного. Что он станет делать? Спустится посмотреть, что находится в автоцистерне? Или, не теряя ни секунды, метнется к черному ходу в поисках спасения? Тем временем он, один из немногих, кто знает о грозящей опасности, сидит за решеткой...

Дверь распахнулась, и дежурный сержант впустил в камеру двух штатских. Один из них, круглолицый здоровяк с трехдневной щетиной, редеющими темными волосами и недобрым голубым взглядом, уселся за стол напротив Крейса.

– Сэм Джонстоун, ФБР, – представился он, небрежно махнув раскрытым удостоверением. – А вы, значит, Эдвин Крейс. Тот самый Эдвин Крейс.

Крейс промолчал. Джонстоун откинулся на спинку стула.

– А мы-то вас ищем, ищем, мистер Крейс. Точнее, наш резидент в Роаноке. У них есть к вам вопросы в связи с убийством в Блэксберге.

Крейс продолжал молчать. Джонстоун многозначительно взглянул на своего напарника.

– Вы не хотите отвечать, мистер Крейс?

– А мне еще не задали ни одного вопроса, – парировал Крейс.

– Ах так! Вопрос. С какой целью вы шатались вокруг штаб-квартиры БАТО? После того, как вас застукали за тем же занятием возле Белого дома? Ох, черт, два вопроса получилось. Ну, ничего. Вас также засекли наши видеокамеры у штаб-квартиры ФБР. – Джонстоун демонстративно рассматривал его, словно какую-то невиданную диковину. – В чем дело, мистер Крейс? Может, вы на нас за что-то сердитесь?

– Нет, – односложно ответил Крейс.

– Я слышал, ты был шпионом, Крейс, – вступил напарник Джонстоуна. – Вроде как твои дружки из Лэнгли тебя по следу пускали и ты охотился на людей. Не врут? Ты и впрямь шпик?

Крейс медленно обернулся к говорившему. Вот уж действительно классически усредненный тип. Среднего роста, веса, телосложения. Абсолютно ничем не приметная внешность, вялые, будто нарочно растушеванные черты лица. Идеальный образчик для службы наружного наблюдения, подумал Крейс и отвернулся.

– Ух ты, как он на меня посмотрел, Сэм. Аж мороз по коже!

– Берегись, Лэнни! Говорят, этот мистер Крейс одного парня довел до того, что тот застрелил свою жену, детей, а потом и себя самого. Такой, понимаешь, у него дар убеждения! Правда, после этого из ФБР вас вышибли, мистер Крейс, не так ли?

Крейс усмехнулся, но не проронил ни слова.

– Смотри, Лэнни, опять молчит! Неужто обиделся? Ну конечно же! Вот он, сам Эдвин Крейс, сидит в каком-то занюханном участке... И забрали-то его как последнего уличного бродяжку. Как думаешь, чем он занимался, Лэнни? Зачем белый, заметь – не ниггер какой-нибудь, бродит по городу среди ночи? Может, подружку себе искал? Или дружка? Что, угадал я, мистер Крейс? Ну конечно, столько лет в компании с извращенцами из ЦРУ; как говорится, с кем поведешься...

Крейс по-прежнему невозмутимо смотрел мимо Джонстоуна, словно того не существовало вовсе. Агенты либо заранее отрепетировали свои действия в попытке спровоцировать его на какой-нибудь опрометчивый поступок, либо срывали на нем злость за то, что им выпало тащиться в какой-то заплеванный полицейский участок после того, как заурядная проверка личности заурядного задержанного выявила объявленного в федеральный розыск подозреваемого. А возможно, и то и другое. Однако о бомбе они пока ни единым словом не обмолвились. Значит, Дженет не удалось предупредить ФБР об угрозе взрыва в Вашингтоне. Крейс поднял запястье к глазам, но вспомнил, что часы у него отобрали.