— Ты что ж, воображаешь, что я хоть когда-нибудь добровольно…
— Ты ведь не станешь снова закатывать истерику, Сьюзен?
— Да ты вообще спятил! Ты, наверное…
— Сьюзен, если не прекратишь свои неуместные атаки на меня, я не смогу помочь тебе.
— Бредятина!
— Сьюзен…
— Гнусный, подлый… — она уже плакала.
— Сьюзен, я теряю с тобой терпение.
— Чудовище!
— Что ты себе позволяешь? Ты с кем, интересно, разговариваешь? — спросило Существо.
— Боже, прекрати эту жуть!
— Никто ничего не прекратит, пока не прикажу я.
Сьюзен забормотала молитву.
— Сьюзен, сию минуту перестань! Или я тебя в порошок сотру! — И голос пропал, сменившись Безмолвием.
Дрожа всем телом, Сьюзен шлепнула трубку на рычаг, схватила чемодан и рванулась из комнаты к машине.
Несколько часов мчалась она на восток, по темному скоростному шоссе, теперь действительно массачусетскому, забыв про ужас и усталость.
Против воли никого не забирают.
Защитит ли ее это? Или теперь Существо разозлилось так сильно, что нарушит собственные правила и заберет ее без ее согласия?
Когда небо посветлело, Сьюзен увидела впереди боковую дорогу, свернула на нее и вскоре, к счастью, обнаружила у поворота небольшой мотель. Было почти семь утра, когда она подъехала к дверям. Заперты. За окном Сьюзен увидела бледно-желтый свет лампы и постучала. Вскоре ей открыла полусонная женщина.
— Всю ночь ехали? — спросила она, пока Сьюзен с трудом выводила каракули подписи в регистрационной книге.
— Да.
— Зато приехали в самое правильное место. У нас самые мягкие постели в округе. Фрэнк Росс по-другому не умел. Фрэнк был мой муж. Умер в прошлом году.
— Сочувствую. — Сьюзен наклонилась над чемоданом.
— Во всем подавай ему совершенство, знаете ли. Все должно быть — высший класс. Подозреваю, именно это и доконало беднягу. Большие претензии, мало удовлетворенности. А поглядите на меня! Я буду жить вечно. С меня как с гуся вода. Вот, держите, милая. — Она протянула Сьюзен ключ. — Жизнь только так и надо воспринимать. Легко и приятно. Ваш номер — четырнадцать. Фрэнк покрасил его в зеленый. Симпатичный успокаивающий цвет. Вам надо хорошенько выспаться.
— Да. — Сьюзен двинулась к двери.
В номере она сбросила туфли и свалилась на кровать.
Вдруг она услышала звук — слабенькое жужжание — и медленно повернулась. На комоде в дальнем углу стоял телефон, микрофон его вращался, отвинчиваясь. Последний оборот — и черный пластиковый микрофон свалился на комод. А за ним — металлический диск. Повибрировав немножко, они застыли. А из отверстия в трубке высунулась змея. Плавно выскользнула — черная, лакированная, фута четыре длиной, незакрывающиеся желтые глазки обшаривали комнату, ища Сьюзен. Их взгляды встретились. Змея открыла черную пасть, гордо обнажила ядовитые зубы. Язык стрельнул в направлении Сьюзен, а потом, повернув, змея волнообразно взобралась по стене, свалилась обратно на комод и продолжила поиски. Переместившись к краю кровати, Сьюзен медленно спустила ноги на пол, ни на секунду не отрывая глаз от змеи, и потянулась за сумочкой на ночном столике, Змея зашипела, опять блеснули ядовитые зубы, и свернулась кольцом. Приподняв ноги, Сьюзен перекатилась к дальнему краю, ближе к двери. Змея опустила голову, свернутое кольцами тело содрогалось, источая яд из мешочков. Она была готова к удару. Одним прыжком Сьюзен метнулась к двери. Маневр удался. Захлопнув дверь снаружи, она торопливо побежала к машине и, запершись в ней, расплакалась. А в номере 14 змея немигающими глазками смотрела на закрытую дверь, потом медленно вернулась туда, откуда выползла.
В одиннадцатом часу Сьюзен услышала стук. Открыв глаза, она поняла, что заснула в машине.
— Как вы? В порядке? — окликнула хозяйка мотеля через закрытое окно.
— Да. Извините, заснула нечаянно.
— Бедняжка, даже до комнаты не добралась. Ну-ка, марш со мной, юная леди! Приготовлю вам чайку.
Сьюзен снова расплакалась.
— Что такое? Что с вами?
— Да нет, ничего, ничего… Я так долго не могла заснуть…
— Ох, бедняжка! Мне известно, каково это. — Женщина взяла ее за руку. — У меня для этого кое-что имеется, не волнуйтесь. — Она провела Сьюзен в мотель и усадила на кухне. — Когда Фрэнк умер, я расстраивалась до нервного срыва. Правда, правда! — Налив чайник, она поставила его на плиту. — Вы тоже потеряли кого-то, дорогая?
— Да. Мою… сестру.
— О-о. Тяжело. Конечно, утрата близкого — большое горе, но распускаться нельзя. — Она искала что-то в шкафчике. Вынимала на стойку разные мелочи, вытащила пузырек, открыла крышку и положила перед Сьюзен голубую таблетку. — Это снотворное. Выпейте с чаем, уложим вас поуютнее — и до встречи за обедом.
Сьюзен позволила проводить себя в номер. Миссис Росс помогла ей раздеться и лечь в постель.
Оставшись одна, Сьюзен с трудом выпуталась из тугого одеяла, подошла к комоду, засунула телефон, на вид вполне безобидный, в ящик. Ящик подперла стулом и вернулась в постель. Через мгновение она крепко спала. И ей снились сны.
— Ты передашь, наконец, самокрутку? — потребовала Тара, сидя в своей квартире, почему-то без стен.
Сьюзен стояла, глядя на далекую улицу внизу. Рядом с ней мужчина — комбинация Юрия и Лу. Он взял у нее самокрутку.
На улице подкатило такси, из него вышла Гарриэт. За ней — в клоунском гриме — Андреа, мать Лу, ее мать и даже Ласкунчик Уильям — на макушке пса был прикреплен цилиндр. Все остановились, глядя наверх, на нее.
— Мамочка, а где лестница? — крикнула Андреа.
Тут Сьюзен и сама заметила — лестницы нет.
— Тара, почему ты не установишь лестницу? Подушек каких-то идиотских навалила, а лестницы нет.
Сьюзен перешла в другую комнату, стараясь держаться подальше от края пола: стены убрали специально, чтобы подстроить ей ловушку.
Она почувствовала запах дыма. Такси на улице, которое привезло Андреа и остальных, взорвалось, полыхая пламенем.
Ей было видно, как обугливается рука водителя. А вдалеке — вой и звон пожарной машины.
— Я поднялась на лифте, — сообщила Гарриэт, входя в комнату. — Мне нужно поговорить с тобой.
Обернувшись, Сьюзен увидела в ее глазах ненависть.
— Сьюзен, ты стерва! Мы с Тарой досконально обсудили и решили — ты самая настоящая стерва. И заслуживаешь того, что с тобой скоро случится.
— Всего, — подтвердила Тара, входя в комнату. — Лу — чудо, он — святой. Ты, Сьюзен, недостойна его. — И они с Гарриэт стали приближаться к ней. Сьюзен знала — они задумали столкнуть ее вниз.
— Я ничего не сделала! — закричала она.
— Еще как сделала! Убиваешь людей направо-налево, точно они и не стоят ничего.
В отдалении по-прежнему бил колокол пожарной машины.
— Пытались помочь тебе, и полюбуйся, какую награду получили… Я тебя спрашиваю — так подруги поступают?
— Я, правда, ничего не сделала!
— Ох, ох! Судье объяснишь.
— Всех нас будут судить рано или поздно, — прибавила Гарриэт.
— Наступила твоя очередь, Сьюзен. Все просто, дорогая.
Гарриэт с Тарой придвинулись ближе. И спихнули ее. Падая, Сьюзен слышала звук пожарной машины и какие-то глухие удары. Наверное, это ударяется о стенки ее тело, пока она летит к мостовой. Ласкунчик Уильям сделал такое ради нее.
Сейчас я умру, думала она. Умру! И от ужаса проснулась. Кто-то бухал кулаком в дверь.
— Дорогая! Вы проснулись? — донеслось из-за двери.
А затем пожарная машина обернулась телефоном, надрывавшимся в комоде.
Дверь распахнулась, с порога улыбалась миссис Бесси Росс.
— Уже почти пять. Решила, может, вам хочется встать?
Сьюзен предугадывала, что сейчас произойдет. Она тяжело подняла руку, останавливая женщину, мешая ей войти.
— Я сварила кофе, — тут миссис Росс увидела комод. — Что тут творится?
— Не надо, — хрипловато выговорила Сьюзен.
