— Значит, там были только мертвые, — уточнил Честер.

— Все, кроме одного, — ответила Эллиот. — Он был вероотступником.

— А остальные — колонистами, — подхватил Кэл. — По одежде было видать.

— Ну а зачем стигийцам такие хлопоты — привозить колонистов сюда, чтобы потом просто убить? — удивился Честер.

— Не знаю, — пожала плечами Эллиот. — Они всегда использовали Глубокие Пещеры в качестве испытательных полигонов — это не новость, но все указывает на то, что за этим кроется нечто большее. Дрейк думал, что вы трое поможете поставить угрям палки в колеса в этих делах. Особенно он. — Повернув голову, она взглянула на Уилла, который в ужасе наблюдал за жарившимся аномалокарисом. — Не уверена, что Дрейк хорошо продумал эту часть плана.

Сняв аномалокариса с огня, Эллиот положила его на землю. Потом сняла участок панциря с живота, подцепив его кончиком ножа, и принялась чистить тушку.

— Готов, — объявила она.

— Замечательно, — сухо отозвался Уилл.

Но когда всем раздали их порции, Уилл сдался. Отложив журнал, он начал есть поначалу нехотя, а потом увлекся. Даже согласился с Честером, что аномалокарис сильно напоминает лобстера. «Когти дьявола» оказались куда менее вкусными, и мальчики морщились, стараясь их прожевать.

— Х-м-м, интересно, — прокомментировал Уилл, набив полный рот, и обдумывая мысль, что он один из очень немногих живущих, который угощается ископаемыми животными. В голове внезапно возник образ его самого, жующего бургер из дронта, и он не смог сдержать улыбку.

— Да, барбекю и правда отменное, — рассмеялся Честер, вытягивая ноги. — Будто снова домой вернулись.

Уилл в ответ кивнул.

Бодрящие порывы ветра, потрескивание сучьев в костре, плеск воды и вкус морепродуктов — все это вызвало у Честера и Уилла ностальгию по дому. Вспомнились прежние, беззаботные времена на поверхности земли — такой могла быть вечеринка на свежем воздухе или на пляже в летний вечер (хотя семья Уилла редко устраивала такие вылазки, по крайней мере всем составом, ему это было знакомо).

Но чем больше они старались обмануть себя, что здесь совсем как дома, тем больше понимали, что находятся в странном, опасном месте, где далеко не всегда есть шанс дожить до следующего дня. Стараясь подавить эти чувства, ребята принялись болтать, но разговор вскоре иссяк и каждый погрузился в свои мысли, молча пережевывая пищу.

Эллиот отошла со своей порцией к воде и время от времени поднимала винтовку, проверяя побережье в отдалении.

— Ого! — произнес Кэл, и Уилл с Честером, повернув головы, увидели, как Эллиот вскочила на ноги, а еда соскользнула у нее с колен. Она застыла на месте, направив куда-то винтовку.

— Пора двигать! — крикнула она мальчикам, приникнув глазом к прицелу.

— Ты что-то заметила? — спросил Уилл.

— Да, какую-то вспышку… у нас есть время, пока они не добрались до берега… может, это передовой патруль.

Честер шумно сглотнул.

— Ты — тупое, тупое животное! — вопила Сара, мчась сквозь заросли суккулентов. Так быстро, как сейчас, Бартлби никогда еще не тащил ее за собой. Не осталось никаких сомнений — след мальчиков становился все свежее, и это было хорошей новостью. А плохая же состояла в том, что кот превращался в еще более дикое и неуправляемое создание. Пару раз Саре даже показалось, будто он собирается напасть на нее.

— Помедленнее! — закричала она.

И в этот самый миг поводок с треском разорвался, Сара потеряла равновесие и упала. Фонарь выскользнул у нее из рук и покатился прочь, отскакивая от попадающихся на пути растений, да еще и включился на полную мощность. Слепящие лучи света заметались по высоким деревьям позади Сары, и она знала, что яркие хаотичные вспышки видны на много миль вокруг. Если бы она собиралась сообщить о своем присутствии всем и каждому — лучше не придумаешь.

У нее перехватило дыхание, несколько долгих секунд Сара не могла пошевелиться. Затем она быстро поползла в сторону, куда укатился фонарь, и легла на него, закрывая телом луч. Женщина лежала, стараясь успокоить дыхание, и мысленно сыпала проклятиями. Что за вшивое дилетантство! Ей безумно хотелось заорать от безысходности, но криком делу не помочь.

Все еще лежа на фонаре, Сара уменьшила его яркость и только потом обратила внимание на обрывок кожаного поводка, намотанного на руку, — его оборванный конец был сильно обтрепан. Женщина пригляделась внимательнее — и заметила на нем следы зубов — должно быть Бартлби потихоньку грыз поводок, когда она на него не смотрела. Хитрый сукин сын! Не будь сейчас Сара так зла на себя, она бы даже восхитилась его изворотливостью. В последний момент она успела увидеть только зад Бартлби: он так быстро перебирал задними лапами, что они слились в расплывчатое пятно, а огромными передними разбрасывал листву и мгновенно растворился во тьме.

«Вот чертов кот!» Сара продолжала молча осыпать его всевозможными ругательствами. С такой скоростью он наверняка убежал уже довольно далеко, и было бы глупостью пытаться его вернуть. От нее ускользнуло единственное средство, с помощью которого можно было бы найти Уилла и Кэла. «Чертов кот!» — повторила женщина, теперь куда более подавленно, одновременно прислушиваясь к шуму волн. Саре оставалось только следовать вдоль берега в надежде, что этот путь все же каким-то образом приведет ее к намеченной цели.

Она поднялась и быстрым шагом двинулась дальше, моля Бога, чтобы Уилл все это время не удалялся в совершенно противоположном направлении от выбранного Бартлби. Если же он все-таки выбрал другой путь, сквозь стену растительности слева от нее, то она никогда не сможет его разыскать.

Примерно через полчаса звуки прибоя стал заглушать другой шум — журчание бегущей воды. Сара вспомнила, что видела в этом месте на карте какое-то подобие переправы на остров. Она пошла к морю, журчание стало усиливаться…

Женщина уже почти подошла к броду, как прямо перед ней из ниоткуда возник человек. Сердце Сары ушло в пятки. Это был мужчина. Сейчас она стояла на пустом побережье, и вокруг не было никакого укрытия — откуда же он мог выскочить? В приступе паники Сара неуклюже сдернула с плеча винтовку, едва не выронив ее.

В ответ она услышала неприятный гнусавый смех и замерла, держа винтовку перед собой, словно щит. В любом случае, мужчина был слишком близко, и она не успела бы направить на него оружие.

— Что-то потеряли? — Его голос источал презрение. Мужчина сделал шаг навстречу, и Сара немного приподняла фонарь. В его тусклом свете она смогла увидеть морщинистое лицо и темные круги под глазами.

Перед ней стоял патрульный.

— Неосмотрительно, очень неосмотрительно, — сказал он, грубо впихивая ей в руку веревку, на конце которой была петля.

Сара вздрогнула от страха, она не знала, чего ожидать дальше. Когда она ехала вместе с Ребеккой на поезде, все было иначе. Здесь же ее совсем не радовала перспектива оставаться наедине с этими монстрами, особенно если она сделала что-то, что им не по вкусу. В таких темных дебрях патрульные сами себе закон. А, может, протягивание веревки — это своего рода прелюдия к ее повешению? Их особая игра? Может, они хотят казнить ее, потому что сочли неспособной выполнить возложенные обязанности? Да она не может их винить — сама же все сделала неправильно.

Но на самом деле ее страхи оказались напрасными. За спиной патрульного Сара увидела Бартлби. Другой конец веревки был тщательно обмотан вокруг его шеи и для надежности закреплен скользящим узлом. Кот имел весьма жалкий вид и от страха поджал хвост. Девушка не знала, бил патрульный кота или нет, но что бы он с ним ни сделал — Бартлби выглядел напуганным до полусмерти. Животное вело себя совсем по-другому — стоило Саре потянуть его на себя, как кот пошел к ней без малейшего сопротивления.

— Теперь дело продолжим мы, — из-за спины женщины раздался еще один голос. Сара обернулась и увидела несколько темных силуэтов: оставшиеся трое патрульных тоже были здесь. И хотя их было не видно и не слышно, по крайней мере полдня, они все это время шли за ней следом. Теперь она поняла, что патрульные по достоинству заслужили репутацию самых бесшумных из людей: они действительно двигались словно привидения. А Сара-то думала, что это она тихо передвигается.