В последний раз бросив взгляд на закрытые ставни, девушка пошла дальше. Все соответствовало тому, о чем говорилось в записке из «мертвого почтового ящика»: Колония оказалась в изоляции и большая часть линий снабжения, связанных с Верхоземьем, была оборвана. Закрытый магазин продемонстрировал ей, как далеко зашли перемены там, внизу.

Пройдя еще несколько километров, Сара свернула за угол, на Просторный проспект. Приблизившись к дому Берроузов, она заметила, что все занавеси опущены и никаких признаков жизни не видно. Напротив, выброшенный кем-то картонный ящик у пристройки и неухоженный палисадник говорили о том, что тут месяцами никто не бывал. Не замедляя шаг, Сара прошла мимо дома, уголком глаза заметив в траве за оградой из сетки поваленное объявление агента по продаже недвижимости. Она продолжала идти вдоль ряда одинаковых домиков, до конца бульвара, откуда по переулку попала в городской парк.

Обернувшись, Сара вдохнула воздух, наполненный смесью городских и загородных ароматов. Выхлопные газы и кисловатый запах людской толпы отступали перед свежестью мокрой травы и зеленых кустов вокруг.

Было все еще слишком светло, поэтому, чтобы убить время, Сара направилась по траве в центр парка. Она сделала лишь несколько шагов, как небо затянули тяжелые серые облака, принесшие с собой ранние сумерки. Улыбнувшись, женщина немедленно сменила курс, вновь вернувшись к дорожке, проложенной по периметру парка.

Сара прошла по ней несколько сотен метров, а затем нырнула в листву, пробираясь между деревьями и кустами, пока не увидела задние стены домов на Просторном проспекте. Она кралась от одного к другому, наблюдая за их обитателями из садиков на задних дворах. В одном доме за обеденным столом ела суп чопорная пожилая пара. В другом очень толстый мужчина в жилете и кальсонах читал газету.

Про жителей двух соседних домов она так ничего и не узнала, поскольку занавески были опущены, зато в следующем Сара заметила молодую девушку, которая, стоя у окна, играла с малышом, подпрыгивавшем на месте. Ощутив, как в груди вновь просыпается прежнее волнение и горькое чувство потери, Сара оторвала взгляд от матери с ребенком и продолжила свой путь.

Наконец она достигла цели. Молодая женщина стояла на том же месте за домом Берроузов, где раньше проводила столько времени, надеясь увидеть сына, который рос вдали от нее.

После того как она вынуждена была оставить его на церковном кладбище, Сара обыскала весь Хайфилд. В последующие два с половиной года, не снимая темных очков, пока не привыкла к причинявшему боль солнечному свету, Сара обошла все улицы и постоянно навещала детские площадки. Но сына и след простыл. Она расширила радиус поисков, уходя все дальше и дальше от города, пока не оказалась в пригородах соседнего Лондона.

А потом, однажды, незадолго до пятого дня рождения ее мальчика, Сара вновь случайно оказалась в Хайфилде, где и заметила сына у почтамта. Сет носился за игрушечным динозавром. Он уже был совсем непохож на оставленного ею малыша. Тем не менее мать мгновенно узнала сына: его выдавала непокорная копна сияющих белых волос, точно таких же, как и у нее, хотя теперь ей ради маскировки приходилось их красить. Сара проследовала за Сетом и его матерью от магазинов до дома, чтобы узнать, где они живут. Ей нестерпимо захотелось вернуть его. Но это было слишком опасно, ведь стигийцы не прекратили охоту на нее. И потому каждые три месяца она возвращалась в Хайфилд, порой всего на полдня, отчаянно стремясь хотя бы ненадолго увидеть сына. Она наблюдала за ним с другого конца сада, словно через непреодолимую пропасть. Сет рос и стал так похож на Сару, что порой ей казалось, будто в высоком, двустворчатом окне дома она видит свое отражение.

В такие моменты она жаждала позвать сына через мучительно короткое расстояние, их разделявшее, но так этого и не сделала. Просто не смогла. Сара часто спрашивала себя, как бы он отреагировал, если бы она прошла через сад, вбежала в гостиную и там схватила мальчика на руки и прижала к себе. Сара чувствовала, как к горлу подкатывает ком, когда эта сцена разворачивалась перед ее глазами, словно кадры из телевизионной мелодрамы: глаза их наполняются слезами, и они ошеломленно смотрят друг на друга взглядом, полным радостного узнавания. А Сет шепчет слова: «Мама, мама!», снова и снова.

Но теперь все это в прошлом.

И если верить сообщению Джо Уэйтса, ее малыш превратился в убийцу и должен заплатить за свои преступления.

Сара разрывалась между любовью, которую все эти годы испытывала к сыну, и яростной ненавистью, медленно вскипавшей внутри — два противоположных чувства безжалостно терзали ее душу. Оба были настолько сильны, что Сара совершенно запуталась, погрузившись в полное, всепоглощающее оцепенение.

«Хватит! Ради бога, приди в себя!»Что с ней случилось? Вся ее жизнь, подчиненная все эти годы суровой дисциплине, вот-вот придет в полный беспорядок. Она должна взять себя в руки. Сара провела ногтями по тыльной стороне кисти, потом еще раз и еще, с каждым разом нажимая все сильнее, пока не расцарапала кожу — жгучая боль стала горьким освобождением от отвлекавших ее мыслей.

В Колонии сына Сары окрестили Сетом, но в Верхоземье кто-то переименовал в Уилла. Его усыновила семья местных жителей по фамилии Берроуз. Хотя мать семейства миссис Берроуз давно превратилась в тень, всю жизнь проводящую в уютном уголке перед телевизором, Уилл определенно попал под влияние приемного отца, заведующего местным музеем.

Множество раз Сара тайком сопровождала Уилла, когда он уезжал на велосипеде с блестящей лопатой на спине. Она наблюдала за одинокой фигуркой в бейсболке, низко надвинутой на необычно белые локоны, когда мальчик ковырялся в неровном грунте на окраине города или возле городской свалки. Сара видела, как он выкапывает на удивление глубокие ямы — без сомнения, благодаря советам и поощрению со стороны доктора Берроуза. Боже, какая страшная ирония, думала Сара. Избежав тирании Колонии, ее сын, казалось, пытается вернуться туда — словно лосось, плывущий против течения к нерестилищу.

Но пусть имя его и изменилось, что случилось с Уиллом? Ведь он происходил из одного из древнейших семейств основателей Колонии. Как мог он так сильно измениться в худшую сторону за годы, проведенные на поверхности? Что так повлияло на ее сына? Если записка не лжет, то Уилл как будто сошел с ума.

Где-то над головой Сары прокричала птица, и, пригнувшись, женщина метнулась в сторону, скрывшись за лапами ели. Она прислушалась, но лишь ветер качал ветви деревьев и за несколько улиц отсюда прерывисто гудела автомобильная сигнализация. Сара осторожно обогнула заднюю часть сада Берроузов. Она резко остановилась: девушке показалось, что между занавесками в гостиной виден свет. Убедившись, что там отразился лишь случайный лунный свет, пробившийся сквозь толщу облаков, Сара осмотрела окна на верхнем этаже, одно из которых, как она знала, находилось в спальне Уилла. Она была практически уверена, что в доме нет ни души.

Сара скользнула в дыру в живой изгороди, где некогда висели садовые ворота, и через лужайку прошла к двери. Вновь остановилась и прислушалась, а затем ногой отбросила кирпич, придерживавший коврик у двери. Она ничуть не удивилась, увидев, что там по-прежнему лежит запасной ключ — Берроузы были ужасно беззаботным семейством. Открыв дверь, Сара вошла в дом.

Оказавшись в помещении, она подняла голову и принюхалась — воздух казался застоявшимся, затхлым. Нет, тут уже многие месяцы никто не живет. Сара не стала включать свет, хотя ее чувствительным глазам было сложно различить что-либо в полном теней доме. Слишком рискованно. Прокралась вниз по коридору, в переднюю часть дома, и прошла на кухню. Ощупывая все на своем пути, она поняла, что на столах ничего нет и всю посуду из шкафов забрали. Вновь вернувшись в коридор, Сара прошла в гостиную. Ногой она задела что-то на полу — рулон пузырчатой пленки. Отсюда все вывезли. Дом совершенно пуст.