Вот это и создало вечную головную боль для Дьявола. Он отлично помнил последнее, что услышал от САМОГО, покидая рубежи его царства. В разумы существ, обитающих во Вселенной, всепроникающей властью РАЗУМА САМОГО внедрилось понятие раскрытой им истины: «Единожды предавший предаст снова!» Дьявол же увел с собой только предателей, да еще с отобранной у них ЕГО ВОЛЕЙ душой. Ничего хорошего от такой команды в случае если она почувствует малейший намек на ослабление могущества разума Дьявола, ждать не приходилось.
Ему надо было думать. Очень хорошо думать. От скорости и правильности хода его мысли зависело, сможет он или нет и дальше делить с САМИМ власть над разумом человека на Земле, удастся ли ему склонить, если не всех, то значительное большинство людей к продаже ему их душ в обмен на безнаказанность греха. Людские души Дьяволу были нужны в первую очередь. Перерождаемые в земных конструкциях антимира, отполированные злом и окаймленные пороками, как многокаратный бриллиант алмазными сколами, они, по замыслу Дьявола, должны в будущем заполнить собой те части Вселенной, в которых САМ решит создать подобие человеческого общества. Там им предназначалось властителем антимира неустанно следовать за добром, обольщая его, склоняя к предательству и, в конечном итоге, окончательному переходу в услужение Дьяволу.
Одновременно, эти перелицованные во зло души должны будут своим числом и новым качеством содержания зла разбавить монолитное сообщество старых соратников Дьявола. Ему стали обременительны те, кто, как и он, появились во Вселенной благодаря Создателю, а затем существовали в ней только велением воли его всемогущего РАЗУМА. Да, они предали Бога. Скорее всего, не из-за страха и трусости, а, как им было объяснено Дьяволом, по убеждению. Царь антимира заранее позаботился о том, чтобы у них, а потом у всех поколений предателей тоже были убеждения. Парадокс, но это — убеждение предавать. Дьявол сам вложил им в головы понятие ложности стыда за подобные поступки. Предательство Создателя они посчитали борьбой за свою свободу, разрушающую власть одного ради равенства всех. С этим и ушли вместе с Дьяволом в его антимир. Проклятые Богом, бездушные, но не побежденные. Терять им было нечего. К Богу дорога для них была закрыта навсегда, а дальше антимира ничего не было. Они считали, что на сознательной, а не навязанной страхом, преданности соратников Дьяволу, на их общей тайне предательства Создателя, на исполнении, взятых друг перед другом обязательств еще в период выступления против САМОГО, основывается устойчивость антимира. Для них Дьявол был вождь, учитель, а потому и лидер. Но никто из соратников не считал его хозяином. Падшие ангелы, правда, не знали, кто является реальным владельцем их душ, наивно полагая, что они остались в Божьем царстве у ЕГО ВОЛИ, который, как пращур добра, первый после САМОГО, никогда, ничего плохого с ними не сделает. Им представлялось вполне очевидным, что если БОГ и Дьявол, устав от бесперспективности достижения полной и окончательной победы друг над другом, когда-либо пойдут на завет, то есть договор о честном и равном разграничении полномочий во Вселенной, то ЕГО ВОЛЯ будет вынужден вернуть им, отобранные у всех падших ангелов души. Иначе, полагали они, никакого завета с САМИМ Дьявол не заключит.
Воистину наивны те, чей разум создавался не для творенья, а для услужения. Но не приведи господь, если наивный предатель уверует в обман. Он моментально предаст того, кто властвовал над ним еще минуту назад. Предаст в самой страшной форме — для уничтожения!
Нельзя, никак нельзя было Дьяволу показаться испуганным, забившимся в одну из щелей антимира, отказавшимся от борьбы за первенство во Вселенной. Соратники — пока еще наивные исполнители его воли — с возбужденной радостью от окутавшего Землю сияния, а людей — блаженства, тянули его в реальное бытие, полагая, что все происходящее — знак сверху к началу диалога между Дьяволом и САМИМ о дележе Вселенской власти. Дьявол отчетливо слышал радостные вопли соратников, нарушающие красоту безмолвия и раздражающие скрытую мощь разума, выбранной им для временного пристанища земной конструкции антимира. «Мы снова будем свободны везде! Нам всем, как равным, будет принадлежать все! Слава Дьяволу!» — несся на него парадный рев падших ангелов. Если бы все было так. Если бы…
Дьявол молчал. «Пусть думают, что я готовлюсь к переговорам с САМИМ», — решил он для себя. Внутри в нем все клокотало от бешенства и презрения к массовому идиотизму соратников. Но что он мог им сказать? Что сбежал от непознаваемой даже его разумом силы, а потому не способен объяснить сути происходящего на Земле. А может, прямо выступить с заявлением, что за их убежищем витает непреодолимая угроза, способная при малейшем ее касании мгновенно поглотить разум всех существ антимира. Нет! Ни в коем случае! Дьявол понимал, что любая попытка остановить, охватившую соратников эйфорию, вызовет у них довольно решительный отпор. Он не находил ни одного веского аргумента, который бы позволял ему обратить сознание соратников к реальности происходящего за пределами антимира без потери своего лица — образа уверенного в своих безграничных возможностях Дьявола.
Однако что-то надо было говорить и делать. Ему не следовало отмалчиваться и отлеживаться в одиночестве. Вряд ли его кто-нибудь мог обвинить в трусости. Трус против Бога не пойдет. Это понимали все. Нетрусливый подлец с лидерскими амбициями и неустранимой гордыней — то же самое по масштабу личности, что и сверхмужественное благородство: обоим под силу великие дела. Но тогда, почему он молчит, откуда, столь несвойственная ему пассивность? Всему многомиллионному сообществу падших ангелов ясно, что реальный мир приглашает к диалогу антимир, а у него, у великого Дьявола, сомнения. Тогда объясни — почему?
Рано или поздно разъяснения давать придется. А делать это Дьявол не собирался. В своем антимире он, по примеру Создателя, не считал необходимыми объяснения окружению собственных поступков и принятых решений. Его никогда не интересовало мнение других, ум которых априори был настроен на непогрешимость разума и воли Дьявола. Так было всегда — все предыдущие шесть миллиардов лет. Но сегодня, происходящее за пределами антимира, не позволяло Дьяволу, просто так, отмахнуться от мнения соратников. Преданный раб, иногда, нуждается в подпитке эликсиром равенства и обращения внимания на его, страдающие удаленностью от хозяина, чувства. Можно внутри своего разума сколько угодно насмехаться над его интеллектом, но никогда не следует давить в нем стремление дать тот «единственно правильный» совет, который реально поможет хозяину. Обычно такое стремление искренно. Все это Дьявол прекрасно осознавал и, поэтому, по крайней мере, внешне, благосклонно поддерживал, витающее в антимире, настроение служивого большинства. Он отнюдь не собирался оставлять сколько-нибудь долго всех своих сторонников в неведении об истинности, пришедшего из глубин Вселенной на Землю, явления, так возрадовавшего их разум. Только это произойдет, когда ему самому окончательно станет понятен его смысл.
Неожиданно его мысли отвлеклись на нарастающий шум, исходивший от носящейся по антимиру армии соратников. Дьявола уже начала раздражать, устроенная ими вакханалия от ощущения приближающейся победы над добром. Он уже собирался минимальным колебанием своей воли заставить всех замолчать, как до него дошло содержание бурно обсуждаемой темы. На какое-то время ему даже стало не по себе от услышанного. Его соратники — те, кто, не задумываясь, вручил свою судьбу разуму Дьявола, кому он предоставил самое вожделенное — неограниченную в пространстве и времени антимира свободу и безнаказанность уничтожения во Вселенной и на Земле добра во имя власти зла, обсуждали проблему возврата, отобранных у них когда-то в Божьем доме, душ. Обсуждали яростно, с таким объемом извергаемой на САМОГО и ЕГО ВОЛЮ злобы, что ее сконцентрированная энергия, вылившись наружу, грозила взорвать любимую Дьяволом земную конструкцию антимира, подобно извержению энергии, наблюдаемому при зарождении новой звезды.
