Он дал отбой. Пыхтя, спустился по крутому глинистому склону вниз к остаткам моста и взрывотехникам.

Катя наблюдала, как он осторожно бродит по берегу речушки среди бетонных свай.

– Может, ты и прав, – сказала она Мещерскому. – Может, террористы. Не зря же фээсбэшники нагрянули.

– Тогда тебе об этом писать репортаж не разрешат. – Мещерский глянул на небо – черный ночной полог усеян звездами. Крупные, летние звезды над кронами сосен и елей.

– Странный какой ящик там, – сказала Катя. – Это ведь его перевозили на тех машинах, то есть на одной, той, что закрытая, а вторая с людьми шла, которые должны были грузить. Ящик пустой, но ты пробовал его поднять?

– Нет, я крышку осмотрел, дыру и эти цифры, то, что от них осталось.

– А я пробовала. Поднять его даже пустой невозможно ни в одиночку, ни вдвоем.

– Сейчас специальные погрузочные устройства имеются – автокары, лебедки автоматические.

– Где? – спросила Катя.

– Ну, там должны быть, откуда ящик привезли, и там, куда везли.

– А куда его везли? – спросила Катя.

Гущин поднялся наверх, отдышался. Подержался за сердце, потом тут же сунул в рот новую сигарету. Их разговор он слышал.

– Аэродром «Райки» в двух шагах, и мы туда сейчас отправимся.

– Прямо сейчас? – спросила Катя.

– А ты хочешь, чтобы эти умники из ФСБ первые им там, на аэродроме, ваши вопросы про погрузочные устройства и лебедки задавали?

Катя сразу же прикусила язык: ну да, ну да, старик Гущин недаром ведь гонял ее по навигатору насчет того, куда ведет дорога, на которой устроили засаду. Не на дачи, так на учебный аэродром.

Они медленно шли по пустой темной дороге. Вот и ворота аэродрома «Райки», будка охраны.

Летное поле освещал прожектор, укрепленный на крыше какого-то строения, похожего на контору. Дальше – тьма, где-то там полоса леса. Катя вспомнила, как они с подружкой Анфисой Берг приезжали сюда на выходные, Анфиса подружилась с «прыгунами» – так она звала парашютистов. Как они все взлетели и потом горохом посыпались из самолетика – у Кати, следящей за прыжками с земли, аж дух захватило. Соорудили в воздухе какую-то фигуру, а потом разошлись в затяжном прыжке и полетели вниз, вниз. Но вот раскрылись разноцветные парашюты, и они начали приземляться – не слишком точно, кто где. Кто на летном поле, а кто на лугу за рекой.

– Охрана! – зычно позвал полковник Гущин, стуча в ворота. – Откройте, полиция!

Из летной конторы, несмотря на глухой час ночной, показались люди.

– Товарищ полковник, младший лейтенант Ерофеев, докладываю, очевидцы тут, они со мной. Мы чай пьем, – доложил лейтенант.

– Они чаи гоняют, а я, старый больной человек, по оврагам лазить должен, – Гущин отчего-то разозлился на местного лейтенантика, хотя тот сделал то, что ему велели: удержал свидетелей с аэродрома на месте.

Подошел охранник в форме и пустил их на территорию «Райков».

– Кто тут еще с вами был, когда взрывы и стрельбу вы услышали? – спросил его Гущин.

– Диспетчер наш Ахов Андрей, и техников двое, и еще мой напарник дядя Саша.

– А почему столько народу ночью на аэродроме, тем более закрытом для полетов?

– Мы это… то есть они ждали…

– Кого ждали?

– Вам это… лучше с диспетчером поговорить.

– Веди нас тогда, – распорядился Гущин.

– Это я вам звонил, – сообщил он охотно. – А потом мы решили глянуть. А здесь ваши машины, мы только к воротам, а тут новый взрыв ба-бах! Я побежал, смотрю, тачка одна перевернулась, загорелась, другая в кювете. Ну, мы сразу сюда за пожарным инвентарем. Ведь у нас горючего полно в ангарах.

– А это что за самолет? – спросил Гущин.

Катя увидела возле ангара на взлетной полосе небольшой аккуратный такой самолетик с красной молнией на борту.

– Это «Сесна», для клиентов готовили.

– Для каких клиентов?

– Это… знаете, вам лучше с диспетчером…

– Понял, понял, но ты ведь и сам парень не промах и храбрый, – Гущин откровенно льстил молодцу охраннику. – Так что за клиенты?

– Не знаю, сам удивляюсь. Ведь так и не приехали, а деньги какие заплатили за полет. За подготовку. Мы ведь и аэродром для них прикрыли. Это они такие условия поставили.

– Кто они? Сколько их?

– Не знаю, диспетчеру звонили, и один от них приезжал с бумагами, ну, документами на полет, разрешением и бумагой из банка, что деньги нашему ТОО переведены. Диспетчер потом владельцам самолета звонил. Все, мол, путем. Аренда оформлена. А летчика нашего они не захотели. У них, мол, свой есть.

– Что-то для погрузки у вас имеется, какие-то приспособления? – спросил Мещерский.

– Конечно, тут же и ремонт самолетам делают, и профилактику.

– А насчет груза речь шла? – спросил Гущин.

– Это у диспетчера спрашивайте, не знаю.

Диспетчер Ахов, оба техника, второй охранник и лейтенант Ерофеев спустились с крыльца конторы навстречу.

– Все растрепал, успел? – спросил диспетчер молодого охранника хмуро.

– За вашими воротами у моста было совершено нападение на сотрудников полиции, – сказал Гущин. – Вы – очевидцы происшедшего, так что ваши показания нам нужны.

– А что за стрельба в лесу была? – спросил диспетчер.

– Разбираемся с этим. Кто-то на кого-то устроил засаду, и опять же недалеко от вашего аэродрома. Вы кого в гости ждали? Что это за ночной полет в небесах?

– Обычный полет. Вам документы показать?

– Да, непременно.

Диспетчер позвал их внутрь конторы. Катя увидела пульт с мониторами.

– Вот, все документы, – диспетчер достал бумаги из сейфа. – Тут платежки, вы что, все заберете?

– Потом вернем. Так, фирма… название, печать… ну, это еще ни о чем не говорит, – Гущин листал пачку документов. – Так что за ночной полет?

– Я говорю вам – обычный полет. Самолет «Сесна» был арендован, летчик у них свой.

– А куда летели?

– Аэродром «Юг».

– Это где же такой?

– Под Саратовом.

– Саратов? А почему ночью?

– Сам удивляюсь, – диспетчер развел руками. – Но вот у них разрешение. Я что могу? Как заказывают, может, на том аэродроме днем все полосы заняты, не принимают частников.

– А груз, они говорили что-то насчет груза?

– Сказали, что груз небольшой для «Сесны».

– Просили автокар или что-то в этом роде для облегчения погрузки?

– Да, спрашивал тот, кто звонил, я сказал, что мы обеспечим, у нас на аэродроме есть.

– Кто вам звонил?

– Мужской голос, представился менеджером фирмы вот этой, как в документах. Интересовался, можно ли арендовать самолет.

– А кто приезжал потом с документами?

– Парень от них. На машине, с кейсом, деляга по виду настоящий. Фамилию мне назвал типа Петров.

– Вы в курсе, что в связи с антитеррористическими мерами правила полетов ужесточены?

– Это раньше было, – диспетчер махнул рукой. – Теперь опять всё успокоилось. Бумаги в порядке, клиенты деньги платят, самолет обязуются обратно перегнать другим экипажем. Залог внесен, страховка оформлена. Чего еще надо?

– Можно вас спросить? – подала голос молчавшая доселе Катя. – У вас ведь есть камеры видеонаблюдения?

– Имеются камеры.

– Тот, кто к вам приезжал, наверняка ведь заснят?

– Конечно, – диспетчер кивнул. – У нас тут каждый день полеты, если погода нормальная. Авиаклубы, просто авиалюбители, уроки летного мастерства и арендаторы. Народ на шоу приезжает, когда парашютисты прыгают. Камеры у нас включены постоянно, это как раз по инструкции.

– Когда к вам приезжал этот «типа Петров»? – спросил Гущин.

– В понедельник. В четверг мы как раз после обеда аэродром закрыли. По договору, они издержки тоже оплатили.

– А чего так рано закрыли, если полет должен был состояться сегодня? В воскресенье ночью?

– Сначала назначали на пятницу, на ночь. Потом позвонили, что, мол, откладывается до воскресенья.

– Кто звонил, «типа Петров»?

– Нет, тот, первый, кто все заказывал. Начальственный такой баритон, на военного смахивает.