– Не забывай, Абдалла. Надо торопиться. Не дай Аллах, набегут душманы, и тогда твой отец не получит оружие.

– Не родился еще душман, который сможет лишить моего отца оружия, – недобро сверкнул глазами Абдалла.

Отвернувшись, Абдалла сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул. И тут одновременно взревели три мотора. Совсем рядом. Один за другим, нещадно пыля, из-за холмов выкатились три старых, разномастных внедорожника, на каждом из них был установлен пулемет – все разные. Один – британский, танковый крупнокалиберный «Виккерс», на втором – спарка старинных «Виккерсов» еще с водяным охлаждением. На третьем – относительно современный «браунинг М2» производства САСШ. В машинах – в кабинах и в кузовах сидели люди с самым разным оружием – при виде этих отмороженных анархистов[17] здоровяку захотелось взяться за автомат.

– Это что за парад?

– Это племенное ополчение шейха Дархана, оно будет сопровождать нас до места. Я еду в голове колонны, вы – за мной. Рации на второй канал держите, всегда на прием. Как поняли?

– Вас понял, – машинально ответил здоровяк и тут же спохватился, сомнения у него все-таки были: – А эти гаврики нас самих не перестреляют?

– Это оружие для них, для их племенного вождя. Но перестрелять тут могут, поэтому – предел внимания. Двигаемся, теряем время!

– Господин майор, колонна прошла точку три, встреча состоялась по плану. Колонна продолжает движение, мы на пределе дальности, в любой момент беспилотник может потерять управляемость.

Майор, уже не сидящий около трубы – ее свернули, смотреть больше было нечего – поднял голову:

– Возвращайте. Связь.

Отвечавший за связь офицер протянул трубку.

– Гнездо, я – Орел! Колонна прошла точку три, повторяю – колонна прошла точку три! Встреча состоялась, колонна продолжает движение. Как поняли?

– Орел, я – Гнездо! Вас понял, наблюдение прекратить. Выдвигайтесь на точку вывода, прием!

– Гнездо, вас понял, наблюдение снимаю, выдвигаюсь на точку вывода!

– Верно, конец связи…

Майор повернулся, жестом подозвал засевшего неподалеку командира «чирчикских».

– Сворачиваемся, уходим. Зачистить все.

– А что это было? – командир «чирчикских» не должен был интересоваться, но он все-таки поинтересовался.

– Это? Учения. Обычные учения в обстановке, максимально приближенной к боевой. Забудь.

– Проезжай! Да проезжай же, мать твою!

И длинный, раздраженный гудок клаксона…

Портсмут считается одним из крупнейших британских портов, наряду с Ливерпулем, Кардиффом, Бристолем. Через него идет основной поток грузов с враждебного европейского континента, там же находится огромный нефтеналивной терминал, обрабатывающий поступающие с Восточных территорий России нефтепродукты. Нефтью Российская Империя не торговала совсем, только нефтепродуктами – там же имеется паромный терминал, каждые тридцать минут большие паромы отправляются в Германию – верней, в Священную римскую империю германской нации, так правильно называется эта страна. Грузопоток в последние годы все рос, и поэтому подъехать к контейнерному терминалу становилось все сложнее…

Дэвид Монаган, здоровенный рыжий детина, высунулся из кабины своего магистрального «Бедфорда», посмотрел вдаль, в сторону терминала. Не меньше часа еще стоять, чтоб их. Затейливо выругавшись, Монаган взял рацию, ткнул в кнопку…

– Что стоим?

– Два парома одновременно подошли. Немцев выпускают…

– Мать их, колбасников…

Правила были такими – сперва терминал обслуживал входящие грузы, только потом исходящие – иначе там возникнет сущее столпотворение. А здесь – аж два парома подошли. Грузы перевозили двумя путями: медленным и подешевле – это значит морской контейнер, контейнеровоз, перевалочная площадка на терминале, и быстрым, подороже – в Германии этот же контейнер грузится на магистральный тягач, тягач и контейнер переплывают Английский канал[18] на пароме, и дальше без всяких перевалок на том же тягаче идет до адресата. Дороже это выходило, потому что через море приходилось переправлять не только контейнер, но и сам тягач – однако иногда время дороже денег. Жратву, цветы и прочий скоропорт возили только так.

«Бедфорд» Монагана с пустым прицепом-контейне-ровозом стоял в крайнем ряду дороги, ведущей в порт, и он, пока колонна стояла, смотрел на проскакивающие мимо германские «МАНы», «ДЕМАГи» и «Мерседесы». Больше всего было «МАНов» – умеют же немцы делать машины. Да, дизайн примитивный, кабина не сказать, что верх удобства, зато движок – полмиллиона без капремонта только так отходит, это даже не достижение. Бывает, доходит и до миллиона. Мощный, надежный, неубиваемый, даже русские на него лицензию покупают. А этот его «Бедфорд» – ну и пускай кабина шикарная, зато движок дохлый, аж на сто сил меньше мощность. То и дело – ремонта требует, масло жрет – в общем, хорошего мало. Купить бы «МАН» – да нельзя, на него заградительные пошлины. Промышленность свою поддерживаем – вот и мучаемся с такими колымагами…

Колонна двинулась – немцев пропустили быстро, почти не досматривая, немцы – народ законопослушный, и все это знают. Длинная стальная змея, дергаясь и исходя сизым солярным дымом, двинулась в порт на загрузку.

– А, Дейв… – сидящий в высокой будке – так, чтобы можно было общаться с водителями грузовиков на равных, менеджер высунулся из окошка, пожал руку Дэвиду. – Что там у тебя?

– Третий терминал… Слушай, Пит, побыстрее нельзя, а… И так простоял, а время деньги, мне еще за эту машину год почти платить…

Дэвида Монагана знали здесь все – в порт он ездил – часто.

– Сейчас… – менеджер просканировал ручным сканером договор, на котором была специальная широкая полоса QUERTY-кода с указанием терминала и характера груза, постучал по компьютерным клавишам. – Значит, так, груз твой уже дожидается. Заедешь через четвертый терминал, там тебя без очереди загрузят.

– Спасибо.

– Да брось…

Водителем Монаган был опытным, поэтому до третьего терминала добрался быстро. На терминале, как и всегда, царила суета – одни краны работали на разгрузке стоявшего у пирса контейнеровоза, другие – выдергивали из огромного штабеля один контейнер за другим и грузили на сменявшиеся на погрузочной площадке контейнеровозы. Все работало, как часы.

Монаган встал в очередь, подождал. Когда пришла его очередь, протянул тот же самый договор работяге в желтой спецовке, который просканировал его таким же самым сканером, кивнул. Через десять минут на грузовую площадку прицепа-контейнеровоза огромный кран тяжело плюхнул красную тушу сорокафутового морского контейнера. Работяги сноровисто прикрепили контейнер к прицепу, старший бригады махнул рукой – и «Бедфорд», попыхивая сизым дизельным дымком, направился к выезду из порта. Таможни опасаться не стоило – слишком велик был грузопоток этого порта, и работала таможня только по конкретным сигналам – иначе бы порт сразу встал. Первый этап операции был успешно завершен.

Пассажира он подхватил на самом выезде из города, как и договаривались. Красный фургончик «BMC» впереди на обочине – вроде как сломанный – и голосующий человек. Дэвид Монаган аккуратно нажал на тормоз, человек побежал следом за теряющим скорость тягачом. Перегнувшись, Дэвид отпер дверь со стороны пассажирского сиденья.

– В Лондон?

– Ну, не в Лондондерри же…

Пароль – отзыв… Человек, голосовавший на дороге, ловко, словно обезьяна, забрался в кабину, плюхнулся на сиденье…

– Впереди, примерно пятьдесят километров, около Гилфорда, будет стоянка для дальнобойщиков. Там свернешь. Надо проверить груз.

Человек не говорил – он приказывал. Вздохнув, Дэвид Монаган начал разгонять свою тяжелую машину. Черт бы побрал тот день, когда его угораздило связаться с ИРА…