Литмир - Электронная Библиотека

Мне показалось, она говорила что-то совсем другое, но возражать я не стал.

— Вы с ней знакомы?

— Делимар работает в «Альвине» со времен Панчо Вильи, [59]а я время от времени встречаюсь здесь с клиентами. Кормят тут паршиво. Мексиканская кухня для кретинов. Сало да сальса. Зато найти легко, к тому же многие хотят увидеть это место, потому что, когда снимали «Траффик», [60]актеры останавливались здесь поесть.

— Мне тоже не очень понравилось.

— Вот черт! В паре кварталов отсюда есть неплохой ресторан морепродуктов. Может, пропустим еще по стаканчику и пойдем туда? — И он сделал хороший глоток «Маргариты». — Чертовски не повезло сегодня на таможне. Думал, весь вечер там проторчу.

— А что у них там стряслось?

— Да кто их знает. Опять Министерство Внутреннего Идиотизма со своими фокусами. Там до сих пор черт знает что делается. У вас на обратном пути тоже могут быть проблемы.

— Так они в обе стороны проверяют?

— Похоже, что да. — Он снова приложился к соломинке. — Итак. С чего начнем?

Я сделал хороший глоток, раздумывая, отказать ему или нет.

— Тереза и я… мы тут поговорили, когда она передавала ваше сообщение, — сказал я. — И надумали бежать с корабля. Устроить себе каникулы. Так что я благодарен вам за предложение, но мы решили, что лучше всего нам пока смотать удочки.

Тень недовольства скользнула по его лицу.

— Я позвонил бы вам, но вы все равно уже почти приехали, — продолжал я. — Вот и решил, что дождусь вас и в качестве извинения угощу обедом.

— Никогда не откажусь бесплатно поесть. — Брауэр снял куртку и повесил ее на стул рядом с собой. — Но знаете, что я вам скажу: вернувшись, вы окажетесь в той же самой переделке, ведь Трита еще долго не посадят, процесс может тянуться год, а то и больше.

— Ну, вот тогда и посмотрим. Я ведь знаю, как с вами связаться.

— Всегда рад помочь. Но у вас еще есть время подумать. Надумаете — позвоните, в ближайшие пару недель у меня ничего срочного не будет.

— Нет, вряд ли.

— Ну, как скажете. — Он поднял бокал и произнес: — За преступление.

— Ваше, не мое, — ответил я и выпил вместе с ним.

— А как насчет каникул?.. Куда вы намерены податься?

— В Европу, наверное.

— Европа — та же Америка, только еда получше и дома постарше. Есть и другие варианты. Вам что нужно? Большой город? Или тишина и покой?

— Тишина и покой. И чтобы к воде поближе.

Казалось, Брауэр роется в своей памяти, как в компьютере.

— Патагония, — наконец изрек он твердо. — На побережье полно маленьких городков. Турист там фигура привычная, но не слишком часто встречающаяся. Чистота. Великолепная природа. Люди дружелюбные. Если понадобится цивилизация, она под боком, но час езды в глубь материка — и вы уже в глуши несказанной.

— Вы там бывали.

— Да, ездил в прошлом году, примерно в это же время. Самый сезон для путешественников. Конец лета, начало осени. Там есть национальный парк, называется «Лос Торрес». Это в Чили. Так вот в нем как будто на другой планете. Природные башни из камня громоздятся на сотни футов в высоту. Целый лес башен. Чистый сюрреализм.

Мы прикончили выпивку, заказали еще по одной порции, и Брауэр подробно рассказал мне о каникулах в Патагонии. Слушая, как он расписывает свои путешествия, я представлял его позирующим на фоне заснеженных пиков: костюм и снаряжение от фирм «Норт слоуп» и «Лендз-энд», цифровой фотоаппарат в одной руке, палка для ходьбы с заостренным стальным наконечником в другой, — исследователь без страха и упрека, вылитая рекламная картинка из журнала «Аутсайд». Несмотря на это, описывал он так хорошо, что мне тут же захотелось в Патагонию. Я так и видел снежные шапки на вершинах Анд, плавучие льдины в океане, зелень эпохи плейстоцена, холодные пустынные пляжи, к которым подплывают киты. Мне показалось, что именно там мы с Терезой можем спрятаться ненадолго и привести мысли в порядок. Где-то к середине четвертого стакана у меня помутилось в голове, мысли завертелись, как клубы пыли за метлой. Я сказал Брауэру, что, похоже, слегка перебрал. Не пора ли нам отправляться в ресторан морепродуктов?

Я надеялся, что на воздухе мне станет легче, но, пока мы шли по узким, запруженным машинами и людьми улицам, вдыхая подсвеченную неоном духоту вперемешку с выхлопными газами, какой-то вонючий пот выступил у меня на лице, шее и груди, а слюны во рту набралось столько, что каждые пятнадцать-двадцать шагов приходилось сплевывать. Оштукатуренный фасад какого-то здания украшала линялая фреска, на которой мужчины в костюмах пятидесятых годов и с зализанными по моде того времени волосами танцевали с пышноволосыми женщинами в платьях ниже колен, радуясь взрывоподобному появлению огромного мороженого из центра серебряной звезды: при виде меня они заулыбались еще шире. В ярко освещенной витрине какого-то магазинчика красно-черное плюшевое насекомое с надписью «Шпанская муха», выведенной золотистыми буквами на брюхе, жевало свои ворсистые крылья. Блестящие, словно хитиновые, глаза качнулись в мою сторону; торговцы стояли в дверях своих лавок; костлявые мальчишки разевали рты, чтобы продемонстрировать треснувшие сосуды, спрятанные в их глотках; две молодые женщины шли рука об руку, это были толстощекие пирожницы с вымазанными сахарной глазурью розовыми лицами; увядшие вдовы, кутаясь в черные шали, сидели на обочинах с коробками сигарет. Брауэр болтал и задавал мне какие-то вопросы, и это помогало мне хотя бы немного отвлечься от моих ощущений, но ночь все равно одолевала меня. Урчание и гудки автомобилей, которые то останавливались, то снова трогались с места, любовные излияния джукбоксов, треск швейных машинок в портновской мастерской, лопотание пешеходов, протискивавшихся мимо, — все это сливалось в нечленораздельное шипение, которое со все возрастающей скоростью летело мне навстречу, приближаясь, словно огромный кожистый язык какого-то гигантского существа, готовый обвиться вокруг моей талии и утащить меня в его огромную пасть… А потом шипение рассыпалось на миллионы отдельных звуков, превращаясь в саундтрек бессвязных воплей, звона бьющегося стекла, обрывков песен, и казалось, будто весь видимый мир колеблется между нормальным течением времени и мгновениями замороженного света и застывшего движения, «туда-сюда», как мигающие огни в дискотеке. Меня выворачивало наизнанку, сердце колотилось как бешеное, во рту отдавало желчью. Я сказал Брауэру, что присяду ненадолго, совсем нет сил идти. Он взял меня за руку и сказал:

— Надо поесть, сразу полегчает.

От одной мысли о еде меня чуть не стошнило. Я попытался высвободиться, но Брауэр ухватил меня покрепче и затолкнул в какой-то переулок. Когда я стал сопротивляться, он приставил к моему боку дуло пистолета.

— Знаешь, что сделают эти ублюдки, если я выстрелю? — сказал он. — Не набросятся на меня, нет. Они сопрут твою одежду, заберут бумажник и оставят тебя здесь подыхать. Когда ты завоняешь, кто-нибудь оттащит тебя в сторону. А до тех пор они будут просто перешагивать через тебя и отпускать шуточки. Так что, если не веришь, что я выстрелю, давай, продолжай брыкаться.

Он вдруг покрылся пятнами, которые ползали по его лицу, как амебы; поры расширились, точно нарисованные карандашом; тело стало пружинистым и словно лишилось суставов. Человек-змея, издыхающий от собственного яда. Его голова чуть заметно покачивалась от злобы, плескавшейся в его черепной коробке.

— Что тебе надо? — спросил я, сбитый с толку и его внезапной трансформацией, и причинами, которые ее вызвали, а больше всего звуком собственного голоса, в котором дрожали слезы.

Женщина с перевязанным грязной тряпкой глазом, с лицом средневековым и уродливым, точно с гравюры Дюрера, протянула к нам руку и скорчила жалобную гримасу. Даже ее платье, некогда белая, а теперь пропитанная потом тряпка в уродливых розочках, представляло собой форму страдания. Желтый младенец, которого она держала на руках, был либо мертв, либо без сознания, его веки были закрыты так плотно, словно их зашили. Я ощутил зловоние, исходившее от его пеленок, и от одной мысли о его жизни в трущобах меня затрясло. Брауэр ругнулся на женщину, толпа тут же отнесла ее прочь.

вернуться

59

Панчо Вилья(Доротео Аранго, 1877–1923) — руководитель крестьянского движения на севере Мексики в период мексиканской революции 1910–1917 гг.

вернуться

60

«Траффик»(2000) — фильм Стивена Содерберга о наркоторговле, в ролях Майкл Дуглас, Деннис Куэйд, Кэтрин Зета-Джонс и вышеупомянутый Бенисио дель Торо, получивший за эту роль «Оскара».

54
{"b":"159630","o":1}