Нахмурившись, Клара старательно отгоняла назойливые воспоминания. Честно говоря, она не отказалась бы перекусить, учитывая предстоящее возвращение. Но отшельнику тоже надо питаться, а небольшое голодание пойдет только на пользу ее фигуре.

Мужчины о чем-то переговорили, и Леонардо, обняв девушку за плечи, направился к скамейке, расположенной у каменной стены. Ее скрывали от горячего солнца кроны олив. Затем он скрылся в домике, но через несколько минут появился вновь с двумя стаканами воды, самой холодной и самой вкусной, которую Кларе когда-либо доводилось пробовать. Кристально чистая ледяная влага мгновенно остудила жар, изводивший ее.

Вслед за Висконти на улицу выскочил большой черный пес, решивший посмотреть на гостей, а заодно полакомиться остатками сыра и ветчины.

– Так, значит, старик живет все-таки не один, у него есть верный товарищ, пусть даже четвероногий, – с улыбкой заметила девушка.

– На самом деле у отшельника много друзей, только он не подозревает об этом. Не проходит двух-трех дней, чтобы кто-нибудь из деревенских жителей не навестил одинокого пастуха. – Леонардо повернулся к хозяину и сказал несколько слов по-итальянски, а потом обратился к Кларе: – Давай не будем злоупотреблять гостеприимством и продолжим путешествие. Старик слишком деликатен, чтобы прогонять посетителей. Но я-то знаю, что в одиночестве он чувствует себя гораздо лучше.

Они обошли дом, и девушка с удивлением заметила автомобиль, поблескивающий в полумраке небольшого сарайчика. Туда и зашагал Леонардо.

– Что ты собираешься делать? Кому принадлежит машина?

– Год назад я оставил свой старый автомобиль специально старику, чтобы он при необходимости пользовался им. Однако он понадобился лишь раз. Тогда пес сильно повредил лапу, и потребовались услуги ветеринара. Вот и пришлось сесть добровольному отшельнику за руль. – Леонардо открыл дверцу, приглашая Клару занять место в салоне. – Не волнуйся, я предупредил старика. Ты слишком много ходила пешком. Завтра утром машину возвратят. Нам остается только надеяться, что за это время пес серьезно не заболеет.

Девушка улыбнулась в ответ на шутку, но на душе было невесело. Казалось, надо радоваться, что обратно они поедут с комфортом, однако она испытывала разочарование от того, что совместная прогулка на воле скоро закончится. Честно говоря, Клара предпочла бы пройти обратный путь пешком, пусть даже изнемогая от жары и голода, но ради того, чтобы как можно дольше оттянуть возвращение в замок. Там мисс Хартли снова станет пленницей, а синьор Висконти – ее надзирателем…

Из-под колес летела пыль, машину то и дело подбрасывало на камнях, которые усеивали извивающуюся среди скал дорогу, спускавшуюся вниз.

На развилке водитель притормозил.

– Дорога налево ведет вглубь моих владений, та, что прямо, – в деревню, а если повернем направо, доедем до замка. Хотелось бы тебе побывать в деревне? – Он повернулся к Кларе, вопросительно глядя на нее, и, не дожидаясь ответа, поехал прямо.

Радостное возбуждение охватило девушку, счастливая улыбка заиграла на лице. Спокойно, спокойно, уговаривала она себя. Ты ведешь себя словно маленькая девочка, которой пообещали мороженое на десерт. Однако она находилась в эйфории. Прогулка продолжается. Еще час, а может, и больше она сможет наслаждаться свободой и обществом мужчины, в которого так глупо влюбилась. А он, увы, после возвращения в замок снова станет ненавистным тюремщиком.

Леонардо Висконти – очень неуравновешенный человек, и, похоже, она постепенно перенимает его качества. Впрочем, ничего удивительного. Ведь ей столько пришлось пережить с тех пор, как самолетом она улетела с берегов родного любимого Альбиона. Постоянное нервное напряжение, беспокойные ночи давали о себе знать. Возможно, ее любовь к итальянскому синьору – лишь фантазия, родившаяся в непрерывно возбужденном, утомленном мозгу. И вызвала ее чрезмерная привлекательность, сексуальность и неординарность мужчины, постоянно находящегося рядом. Не исключено, что, как только она сядет в лайнер и отправится домой, безумное увлечение пройдет как дурной сон. Останутся лишь неприятные воспоминания о наглом аристократе с большим самомнением, похитившем у нее драгоценное время и ставшем причиной переживаний.

Предположение показалось девушке вполне правдоподобным, и она несколько успокоилась. Клара даже расслабилась и стала прислушиваться к словам спутника, который рассказывал о местах, мелькающих за окнами. По мере приближения к плодородной долине пейзаж становился менее суровым.

Поля с молодыми всходами, персиковые сады, оливковые и цитрусовые рощи ласкали взгляд, оазисами выделялись на фоне громадных выжженных скал, на которых возвышались пинии, по берегу реки раскинули зеленые кроны могучие платаны и вязы, словно приглашая отдохнуть в благодатной тени.

Так они и сделали. Джип остановился возле манящей прохладой искрящейся воды.

– Как красиво! – невольно вырвалось у девушки.

– Лучше, чем горы и мой палаццо? – неожиданно серьезно спросил Леонардо.

– Нет, их сравнивать нельзя, это совершенно разные вещи. Но все поражает великолепием.

– А тебе нравится моя страна? Сможешь ли ты чувствовать себя здесь счастливой, если бы обстоятельства сложились вдруг соответствующим образом?

– Нельзя быть несчастливым в таких райских местах, – уклончиво ответила Клара, удивляясь вопросу и стараясь заглушить внутренний голос, который убеждал, что ей понравилось бы везде, лишь бы рядом находился синьор Висконти.

Казалось, ответ вполне удовлетворил его. Леонардо ловко выпрыгнул из машины и помог Кларе выйти. Затем, держась за руки, они не спеша направились к деревне.

Тот же лабиринт узких улочек, чистые домики с балкончиками, увитыми глициниями, и обязательной геранью на подоконниках. Аккуратные садики с подстриженными кустами, клумбами с розами. Каменные стены зданий украшали вьющиеся растения с крупными гроздьями лиловых и алых цветов.

Они вышли на маленькую, мощенную булыжником площадь. Девушка попыталась высвободить руку, но добилась только того, что крепкие мужские пальцы сдавили ладонь еще сильнее. И снова ей пришлось бороться с собой, со сладким чувством, которое, разливаясь по телу, побуждало ее прижаться к Леонардо, обнять его и никогда не отпускать.

Крестьяне, спешащие по делам, останавливались, чтобы поприветствовать синьора Висконти. Чинные белобородые старцы, сидевшие на скамейках возле небольшого фонтана, поднимались и степенно подходили к нему перекинуться парой слов. Молодые женщины с колясками и почтенные матери семейства здоровались с Леонардо, обращаясь к нему почтительно – патрон. Искренние улыбки, расцветавшие на их лицах, предназначались и Кларе, впрочем, как и любопытные взгляды, изучающие и оценивающие новую подругу хозяина. Интерес вполне понятный.

Но на самом-то деле она не его возлюбленная. Пусть даже он обнял ее за плечи, изображая пару влюбленных. Сплошная ложь и притворство, хотя несколько часов назад в горах она почти целиком принадлежала ему. Невольно Клара покраснела, ощутив дрожь, пробежавшую по телу, при воспоминании о том, чего жаждало ее существо, что почти случилось, но никогда не должно было произойти.

– Сейчас мы перекусим. Прости, что не подумал раньше. Ты, видимо, очень проголодалась, ведь за завтраком мы практически ничего не съели.

Мужчина коснулся губами ее зардевшейся щеки, затем обратился по-итальянски к толпе любопытных, окружавшей их. Его слова вызвали взрыв дружного смеха. Клара окончательно смутилась, когда Леонардо добавил по-английски:

– Мы занимались делами поважнее. Правда, дорогая?

Зачем он постоянно напоминает о случившемся? – с негодованием думала она. О том, как, потеряв голову, она реагировала на ласки, о том, с какой легкостью он отклонил то, что было вполне возможно в безумном порыве. Интересно, что он сказал людям, вызвав столь бурное веселье? Впрочем, какая разница. Одно девушка поняла абсолютно точно: синьор Висконти – влиятельный человек, владеет обширными землями и немалым богатством, но называться джентльменом не имеет никакого права.